Я вскрикиваю, моя спина выгибается дугой над кроватью, когда оргазм пронзает меня. Мое тело неудержимо дрожит, каждое нервное окончание в огне. Он не опускает меня нежно, а просто продолжает, пока я не начинаю задыхаться, когда на меня накатывает еще один оргазм, поменьше. Я начинаю задаваться вопросом, возможна ли вообще мягкость для этого человека вне маски, которую он изображает перед городом.

Он, наконец, встает, отпуская меня, расстегивает штаны и спускает их с ног, обнажая свой уже твердый член. Я пытаюсь отдышаться, наблюдая, как его прекрасно натренированные мышцы напрягаются и смещаются с каждым движением его тела. Весь он — смертоносное оружие.

Не знаю, что на меня нашло, но я совершенно не сопротивляюсь, когда он срывает с меня одежду, оставляя только нож на бедре. Его голые руки теплые, но твердые, он двигает мной так, как хочет, и ощущение его мозолистых пальцев делает меня слабой так, как никто другой до этого не делал. До них.

Он прижимается всем телом к моей спине, когда я опускаюсь перед ним на колени, и его рука обхватывает мое горло, а губы касаются моего уха.

— Ты всегда была предназначена для нас, Десса. Теперь ты это понимаешь? Ты всегда должна была быть партнером нашей тьмы, так же как мы — партнерами твоей. Никто и никогда не сможет удовлетворить тебя так, как мы.

Я всхлипываю, когда его пальцы сгибаются, проникая внутрь и заставляя меня выгнуться навстречу ему. Другая его рука скользит вниз по моему телу, оставляя за собой дорожку из мурашек, прежде чем он сжимает мое бедро.

— Ты чувствуешь это, Десса? Ты чувствуешь, насколько идеально мы подходим друг другу? — шепчет он, и в его голосе слышится смесь похоти и чего-то более глубокого, чего-то собственнического. И когда я слышу его голос, его настоящий голос, во мне что-то происходит.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова, когда чувствую жар его тела, прижатого ко мне. У меня перехватывает дыхание, и я чувствую, как мое тело реагирует, как новая волна возбуждения захлестывает меня.

Он отпускает мое бедро, его рука скользит между нами, а большой палец раздвигает мои ягодицы и крепко прижимается ко входу. Я сопротивляюсь ему, но не могу сдержать стон, вырывающийся из меня.

— А теперь, ты будешь хорошей гребаной девочкой и позволишь мне трахнуть тебя сюда, пока мой брат трахает эту нуждающуюся киску, — бормочет он, и в его голосе слышится мрачная ласка.

Я даже не заметила, что в комнату вошел Каин. Но мысль о них обоих внутри меня одновременно заставляет мои соски затвердеть, а разум отчаянно захотеть почувствовать их обоих.

Я собираюсь умереть… Здесь лежит труп Гидессы Дарлинг… убитой членом.

Глава 43

Гидесса

Линк не дает мне времени ни на протесты, ни на размышления — он толкает меня вперед, пока я не оказываюсь на четвереньках. Он раздвигает мои ноги, и я слышу, как открывается крышка бутылочки, прежде чем холодная жидкость стекает вниз, на мою разгоряченную кожу и между ягодиц. У меня перехватывает дыхание, когда его пальцы двигаются по мне, растирая кожу медленными круговыми движениями, а затем сильнее прижимаются к моему заднему проходу.

Я всхлипываю, когда один из них проникает в меня, мягко двигаясь внутрь и наружу, распределяя смазку. Идет туговато, но я уже расслабилась из-за двойного оргазма, которым его рот просто свел меня с ума.

Я вздыхаю, когда он добавляет еще один, мое сердце бешено колотится от ощущения, что его пальцы двигаются и растягивают меня, в то время как мой разум захвачен удовольствием, которое он приносит. Ни один мужчина никогда не прикасался ко мне здесь, и все же с ним это кажется естественным.

Слишком скоро он направляет свой член в мою узкую дырочку, металл пронзает холодом и твердостью, когда он сжимает мою талию и медленно входит внутрь. Ощущение того, как он наполняет меня, того, как он растягивает меня, ошеломляет. Как будто я потерялась в дымке удовольствия и потребности, и все, что я могу сделать, это вцепиться в простыни под моими руками и отдаваться каждому ощущению, которое он предлагает.

Сначала его движения медленные и обдуманные, каждый толчок размеренный и контролируемый, но я чувствую напряжение в его теле, потому что он сдерживается. Первоначальная боль от растяжения уступает место удовольствию, и я подаюсь к нему назад в ответ, призывая двигаться жестче, быстрее.

Линк низко рычит, и от этого звука у меня по спине пробегают мурашки. Его тело накрывает мою спину, и он двигает бедрами немного сильнее и быстрее.

Я стону, одна рука тянется назад, чтобы попросить его о большем, но я не знаю, что еще он мог бы мне дать.

— Ты хочешь грубого секса, маленькая тень? — он шепчет мне на ухо, и в его голосе звучит мрачное обещание.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова, потому что мое тело дрожит от желания. Ему не нужно больше поощрений. Он обхватывает мое горло и начинает двигаться быстрее, его толчки становятся жесткими и глубокими, и доводят меня до края каждым мощным ударом. Интенсивность этого, и грубая, первобытная потребность, не похожа ни на что, что я когда-либо испытывала раньше.

А потом он останавливается.

Я всхлипываю, когда он отпускает мою ноющую шею и двигает нами обоими, оставаясь глубоко внутри меня. Он обхватывает меня руками, поднимает и переворачивает нас, пока я не оказываюсь лицом к лицу с ярко-неоновой красной маской Каина.

Мое сердце колотится о грудную клетку, ускоряясь, когда зловещий свет заливает мое тело с того места, где он стоит в изножье кровати. Его рука в перчатке обхватывает его твердый член, пока он размазывает смазку по всей длине пирсинга.

Линк не двигается, когда Каин протягивает руку и проводит пальцами по моей влажной киске. Он заползает на кровать и прижимается своим членом к моему входу, дразня меня только кончиком. Предвкушение сводит с ума, и я хочу притянуть его к себе, нуждаясь в том, чтобы он был внутри меня. Он тихо посмеивается, когда я двигаю бедрами, и они раздвигаются шире, заставляя Линка войти глубже.

— Такая нетерпеливая, — бормочет Каин.

— Ты тоже ей нужен, брат, — говорит Линк. — Ты бы знал, как сильно она сейчас сжимает мой член.

Он двигает бедрами подо мной, заставляя меня ахнуть и застонать. Они нужны мне оба. Сейчас.

Вместо того чтобы податься вперед,