почему-то в этом месте повествования вспомнила, как мой отец, заядлый рыбак и охотник, сам собирал себе патроны. Расставив коробочки и плошки на кухонном столе, сам засыпал в пустые гильзы порох, пыжи туда вставлял, сыпал по отметкам дробь. И я сидела в отдалении, не дыша. Потому как иначе отец отвлечется, поймет причину и прогонит… Знакомая картина «участия». А как я участвовала тогда? Писала фломастером цифры на уже закрученном патроне.

У Тимьяны Дюран «лабораторный период» закончился через неделю. Она вышла на божий свет (здесь боги тоже есть и их довольно много), и озадачилась родной усадьбой. По адранатскому закону, на территориях королевских вольников земли и титул передаются, не смотря на пол наследника. Единственное условие при этом – жизнь именно на своих землях, без права их продажи или дарения. На момент отцовской смерти и окончания Пустошной войны усадьба «Буйные луга» находилась в плачевном состоянии. От ее прежнего гарнизона, частью участвовавшего в вылазке под руководством барона, частью задействованного в обороне замка, в живых и здоровых осталось лишь семеро бойцов. Застенные огороды были полностью вытоптаны, продуктовые запасы в замке подчищены во время его обороны, а стадо, пасущееся на дальнем пастбище, так и не вернулось на двор.

Была бы Тимьяна Дюран более хозяйственной, категоричной, требовательной, она бы смогла восстановить усадьбу и вновь собрать под крышами замка работников. Но, она не смогла…

Тимьяна Дюран распустила оставшихся вояк. В качестве жалования и награды за службу отдала им десять последних гарнизонных лошадей. И главных желаний у нее в жизни было целых два: на великую клумбу перед центральным входом поставить памятник отцу, и продолжить его исследования местных молний…

- А-а, - открыла я рот в образовавшейся тишине. – Что у нас с деньгами сейчас? – в воображении в этот момент под солнцем ослепительно бликовал среди цветущих сорняков высоченный, изумрудно мраморный мужчина на коне… вот же пристал!

Местная управительница разжала пальцы на смятой голубой салфетке:

- Живем пока. Нас в замке осталось лишь пятеро. Это до Мальи и Бенто, второго скотника, что утром привел мой внук, Видаль. Они с Гилом сами рыбачат недалеко тут, на Вертичуе. Мы с Келей готовим на всех, вяжем и немножко шьем. Оливер подрабатывает писарем для сельских.

- Ну-у, - с гонором всхрапнул тот. – Не совсем уж писарем. Я запросы вместо них пишу, жалобы и другие… официальные послания там, - при последнем пояснении, он так суетливо поскреб ладонью по столу, что стало ясно – «официальными посланиями» селяне жизнь свою не сильно загружают. – А еще у нас опять огород! Так что не голодаем. Нет.

- Фия? – скосилась я на управительницу. Она вмиг сомкнула тёплую опекунскую улыбку в адрес ученого… А я ведь не удивлюсь, если между Фией и Оливером что-то есть. И это «что-то» - не совместно обрабатываемый огород.

- Мы живем очень скромно, донья Тимьяна. И если бы не прежний управляющий, что сбежал вместе с сейфом дона Дюрана прямо из окна его кабинета, то выправили бы состояние усадьбы к этому лету, через год после окончания войны.

- Даже так? – удивленно хмыкнула я.

Нет, не жизнь тут, а скачки и сплошная борьба за выживание. Но, сущая правда на данный час состоит в том, что усадьба «Буйные луга» – единственное место в этом мире, где у меня есть стены и крыша, а попросту «дом». Что же я могу сделать, чтобы дом этот стал для меня надежнее и спокойней?..

- Донья Тимьяна? – в голосе Фии слышалась настороженность. – Вы… хотите отсюда уехать?

- Нет, - насупившись, бросила я. – Какое «уехать»? Куда? Мне здесь нравится. Опять же… мои хоббиты… и Гоша. Короче, мне нужен план усадьбы и карта страны. А потом полный обзор замка и его закромов – для начала. Ну и основы местной экономики, законов, традиций, денежной системы. Но, прямо сейчас, после обеда я повидаю на скотном дворе Малью. Что она там говорила про молоко фриев, которое почти сметана? Да. Вот так…

Глава 8

Скотные истины…

«Я почему так решила – полати».

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

Я познала истины!.. Хотя, истина она, вроде одна? А я познала сразу целую прорву истин, живущих на скотном дворе.

Малья, вдохновленная стадом волшебных фриев, выдавала эти истины одну за другой, местами замирая и вдыхая с явным кайфом местные ароматы. Вот что значит, человек на своем предназначенном месте… Правда, в определении Мальи «человеком» я уже сомневаюсь. Уж больно смущает семафорящий регулярным пульсаром голубой огонек в ее вдохновленных глазах. Но, пусть все будет по очереди…

Скотный двор на самых замковых задворках радовал обилием солнечного света и специфичной чистотой. Был он растянут вдоль левой каменной стены и огорожен низенькой изгородью, соседствующей правым боком с благородной замковой конюшней.

Вообще весь этот «сельскохозяйственный комплекс» занимал собой весьма немалую территорию: открытый двор с сухими поилками и пустыми кормушками, а следом за ним, за высокими линялыми воротами огромный, продуваемый ветрами общий загон. Я мало разбираюсь в данной стороне жизни. Не к кому было ездить в деревню в гости, поэтому открытие ее происходило именно здесь и теперь:

- А вот тут раньше козочки жили, - Малья сразу от скрипучей калитки в изгороди заделалась моим личным экскурсоводом.

Я открыла рот на громоздкие полати, висящие практически под сваями крыши. Полати были утрамбованы толстым слоем соломы, серой и уже трухлявой. К ним вела узкая лестница из доски с рейками вместо ступеней.

- А козочки были горные здесь? – удивленно выдавила из себя. Потом, опомнившись, захлопнула рот, воссоздала в памяти реплику Оливера: «Донья Тимьяна никогда не проявляла к скоту свой интерес» и снова его распахнула. – Я почему так решила – полати.

- Полати, - благожелательно кивнула Малья. – Ну да. Порода местная была, но отсеянная годами. Там в высоте беляночки мои и спали. А паслись общим стадом со всеми. Особенно одна была хороша, - в этом месте женщина вновь впала в свой «вдохновленный транс», но на этот раз весьма нерадостный. – Розочка. Давала молока как корова. Почти… Увели. И я даже знаю, кто увел из соседней с нами деревни!

Тут в мальиных глазах снова засемафорил азартный голубой огонек, и я поняла, что вместе с этой женщиной обязательно пойду на благородное дело. Какое? Возвращать растащенное