Шрифт:
Закладка:
Она, возвращаясь с бадейкой ряски для домашних уток, попала под холодный дождь и нежданно словила молнию. Молния прошила девушку насквозь, не оставляя шанса жить. Однако уже дома, в окружении рыдающей родни, Файда вдруг очнулась. И первой фразой, что она произнесла, была: «Маменька, я вспомнила, где вы забыли год назад свои очки»… Так Адранат узнал самого всезнающего и всё просчитывающего инспектора королевского казначейства под кличкой «шальная Файда».
Ну и бывали, конечно, случаи еще. Много их было за столетья. Правда, с последствиями не такими масштабными, как этот. Люди после удара молнии начинали видеть чужие хвори, говорить на иностранном языке, вылечивали собственные застарелые болячки и вообще от души чудили. Откуда я все это знаю?.. Оливер рассказал. Он рвался вместе с нами за травой, но после погрузки коровы на телегу, остался «без спины». И провожал меня, смешно обвязанный пушистой женской шалью. Зуб псевдомудрости свой отдаю, как только я ушла, профессор поковылял со своей больной спиной в замковую растительную ванну. Ведь нет у меня после нее ни шишки на лбу, ни ожогов от молниеотвода на ладонях… И я опять же отвлеклась!
А всего лишь доложить хотела, что заправленная перед уходом знаниями Оливера о «чудесах от молний», а еще парой тезисов по теме адранатской магии, первым делом так и сообщила Малье (хотя она меня не спрашивала вовсе):
- Я стала магом после попадания молнии вчера! – а потом добавила. – И вообще, не уверена, что маг.
Мы в это время узкой, тщательно утоптанной тропинкой уже шли вдоль луга: Малья, что-то гундящая себе под нос, следом я, придерживая непривычно длинную юбку, замыкающим Гил с пустым мешком и лопатой на плече. Так что заявление мое заставило Малью, а следом и нас с мужчиной, дружненько остановиться.
- А-а это… - протянула она, будто подбирая слог для выражения. – неважно, - и, вдруг ухмыльнулась, подставив вечереющему небу свое круглое, уже немолодое лицо. – Неважно… А что ж мы встали то? – и вновь подорвалась в путь.
Вот и поговорили. А Оливер меня так готовил!
Дальше наше движение стало сильно напоминать совковый мульт, от которого я еще ребенком млела. В нем Винни Пух с Пятачком шли друг за другом в гости. Угадайте, кто в нашей компании был за внушительного и авторитетного Винни Пуха. Правда, шли они вдвоем, да и по лесу.
Вокруг нас был простор поднебесный и луговая красота! Тропинка плавными волнами опоясывала холм и исчезала в той стороне, где, заливая золотом горизонт, неспешно садилось солнце. Тропа терялась из виду в сочных травах с мелкими звездочками, напоминающими желтые нарциссы. Аромат от них, густой и сладкий щедро разносился по склонам ветром. Будто цветы им заявляли о главенстве в этом месте. Но, если приглядеться и не запнуться о подол, то… я между нарциссами разглядела… васильки! Привычно синие с фиолетовой пушистой сердцевиной. И сердце, вдруг защемило… Мое или её? Теперь, наверное, мое.
- А, не были б вы магом, то и мое свечение не разглядели, донья! Не все его увидят, вот, - Малья шла, и, точно как Винни Пух, размахивала пухлыми руками. Мы с Гилом поспевали следом и слушали. По крайней мере я. – У нас же как? Чародейство богами выдается мелкими плошками и вашему брату, а мы, ну… как деве юной о таком? Ну, если из простого народа чародей, то значит предок его с аристократом нагрешил! А у меня такое счастье вышло! Я чувствую животинок. И могу их лечить. Но опять же по статусу лишь только животинок, не людей!
- Понятно, - отмахнулась я от комара у уха. Вот тоже счастье! Комары в этом мире есть, летают, но не такими боевыми эскадрильями, как в Сибири.
Малья тем временем, не замолкая продолжала:
- Подарочек этот вам, хоть и больной, но дорогой. И точно говорю, господин Геновер первым стадо фриев заприметил. И пытался его к себе свести, но не случилось. А роженица поотстала от своих. Попалась, значит.
- Фрии очень много стоят, - впервые за весь наш путь открыл Гил рот. Мы даже обернулись вместе с Мальей. Мужчина, оценив такое внимание, приосанился. – На прошлой осенней ярмарке в Вожке первогодку такую ж рыжую продавали, как чистопородного дайринского скакуна. А его ценнее в наших землях нет.
Малья присвистнула и, опомнившись, продолжила идти. Я тоже сделала вид, что удивилась. Сутки всего прошли, где мне всё выучить и досконально знать? А если вспомнить, что в этих сутках я и валялась без сознания на лугу, и отмокала в ванне… Надо вычленить лишь главное пока. Остальное – по ходу дела. А что у нас сегодня главное в Буйных лугах?.. Конечно, деньги! Деньги. Деньги…
Вскоре мы, свернув с тропы к Чисгуду, уже видимому сейчас вдали, гуськом запрыгали к заросшей кустарником прохладе у самого подножия холма. Вспугнули по дороге стайку птиц, приютившихся в листве на сон, и остановились, наконец. Я едва не налетела на Малью. Женщина, шумно дыша, оглядывалась по сторонам. Но, что можно тут рассмотреть? Нет, если сесть на корточки или поползать под кустами в зарослях травы, то кое-что…
- А как она хоть выглядит?
- Кто? – выдохнула скотница, даже не глянув на меня.
- Трава «Бычье сердце». Что мне искать? – не выпуская подол, пошла я в сторону вросшего в землю сырого каменного валуна. – Высокая она или низкая? Если цветет, то какого цве… мамочка родная!
Правая нога внезапно угодила в ямку. От страха, что провалилась в чью-то узкую нору, я так стремительно ее выдернула и отпрыгнула назад, что вылетевший следом темный комок размером с кошку, ударил мне прямиком в подошву ботинка. Какая радость, что Фия заставила меня надеть в поход высокие ботинки. Туфлю я потеряла б еще там, в земле. Комок в то время прокрутил словно локатором, приплюснутым хвостом, развернулся в мою сторону и, вдруг пронзительно заверещал. От этого верещания заложило уши. Но, я все же расслышала вопль Мальи:
- Бегите,
