— До глупого пуглив, — Кеннет смотрел в окно, будто намеренно любуясь зимними пейзажами.

Латиша, прекрасно его понимая, с полуулыбкой посмотрела в ту же сторону и продолжила:

— Но потом вы озлобились на мир и стали воспринимать все намного жестче. Вы начали бороться с несправедливостью вокруг вас, но не успели сделать это и получили семейное клеймо.

В этот миг Кеннет и посмотрел в глаза Латиши. Он был на удивление спокоен. Его волнение и искренняя боль пропали как из его взгляда, так и из его голоса. Поэтому, как и всегда, хладнокровным тоном он ответил:

— А вот ты совсем не похожа на свою мать. Не внешностью, а характером. Ты намного более… хитрая и напористая? Еще и людей понимаешь слишком хорошо. Твои глаза смотрят будто прямо в душу.

Латиша улыбнулась во все зубы, но не хищно, а скорее добродушно. Когда она делала так, то напоминала скорее радостного ребенка, получившего конфету, нежели принцессу какого-то королевства.

— Я приму ваши слова за комплимент, однако позвольте вернуться к разговору. — Слегка склонив голову, уже с другим, более рассудительным выражением, она продолжила: — Вы недолюбливаете Шейна потому, что он смог сделать то, чего не смогли Вы.

— Посмотрим как долго он сможет это делать.

— Подобные слова и действия выражают ваш инфантилизм.

— Зачем ты говоришь мне все это? — в словах Кеннета проскользнула нотка укора.

Латиша, услышав эту интонацию, все же не сдержалась и тихо засмеялась. Она, вспоминая свой прошлый разговор с Шейном на эту тему, невольно отметила, что он злился тогда на нее примерно также.

— У Шейна, — решила пояснить принцесса, заметив удивление мужчины, — была примерно такая же реакция, когда я подняла эту тему.

— И я знаю почему. Не стоит лезть не в свое дело.

— Как быстро вы изменили ко мне отношение. — Откинувшись на спинку кресла, Латиша широко и даже как-то коварно улыбнулась. Она скрестила руки на груди, и даже забросила ногу на ногу, от чего длинная юбка ее темного платья слегка приподнялась и пышными волнами скатилась к полу. — Пропало чувство вины?

Кеннет недоверчиво нахмурился. В этой улыбке, а также интонации, он невольно заметил схожесть с типичным поведением Шанны. Коварство, желание довести дело до конца, а также стремление надавить на все самые болезненные точки — все это, казалось, было в крови у подобного типа людей.

— Женщина… — вслух прошипел он.

— Определенно. — С улыбкой ответила Латиша. — Я говорю это не потому, что хочу задеть кого-то из вас. Просто вы оба когда-нибудь уже должны встретиться, взглянуть друг другу в глаза и высказать все то, что у вас на душе. Я не хочу, чтобы вы враждовали.

— Я не обязан делать это.

— Кеннет, — строго позвала Латиша, окончательно переставая улыбаться, — но он ваш сын, и он ни в чем не виноват. То, что вы испытываете к нему, это перенесение личных обид на другого человека. И выглядит это очень глупо.

Мужчина замолчал. По его хмурому лицу сразу было понятно, что ему вовсе не нравилось выслушивать все это, однако он почему-то и не особо протестовал. В такой напряженной паузе прошла одна минута, пять. Латиша, уже смерившаяся с тем, что ожидать ответ ей не стоит, устало выдохнула.

Внезапно, прозвучал тихий спокойный голос:

— Не сейчас, позже. — Кеннет, отведя взгляд, чуть тише добавил: — Сейчас я не готов говорить с ним об этом.

***

Путь, проделанный до академии, оказался действительно долгим, но очень спокойным. Латиша и Шейн, прибывшие прямиком к воротам, стояли возле кареты быстро выгружали из нее свои чемоданы.

Вытащив очередную громадную сумку из-под кресла, Шейн спустил ее на улицу. С насмешливой улыбкой он выглянул из кареты и посмотрел на девушку, стоявшую подле их вещей. Латиша, в этот момент будто ощутив на себе взгляд, развернулась к нему и приподняла голову.

— А не много ли накупила? — иронично протянул Шейн.

— Подарки всем нашим друзьям. — Латиша быстро покачала головой. — Конечно, не много. Я за нас двоих вообще-то брала.

— А нести кто будет? — Шейн слегка склонил голову, явно ожидая упоминание себя, однако Латиша, нисколько не смутившись от этого вопроса, быстро взмахнула рукой. Ее магия ветра, поднявшая с земли сумки, демонстративно начала перемещать их.

— Магия, — счастливо ответила девушка.

Шейн недовольно буркнул. Схватив из-под другого кресла еще один чемодан, он вынес его на улицу и наконец-то уже спустился сам.

— Судя по всему, — серьезно отвечал он, — мне нужно было все-таки выбирать ветер.

Латиша улыбнулась. По части удобства она и сама считала, что ветряная магия была одной из лучших. Она позволяла тебе чувствовать прохладу в жаркие дни, могла переносить вещи, могла защищать тебя, будто стена, и разить противников, словно лезвие. Не каждая магия могла похвастаться такой многофункциональностью.

В то же время Шейн, оглянувшийся по сторонам, постепенно стал замечать на себе косые взгляды. В этот момент к воротам академии подъехали не они одни. Поблизости также стояли другие кареты, и из них также выгружались другие ученики. Именно они и сверлили взглядом прибывшую из Селестины парочку.

— Почему они так смотрят? — недовольно спросил Шейн, отмечая про себя как взволнованные, так и недобрые взоры.

— Дорогой, — внезапно протянула Латиша, — давай мысленно вернемся в последнее событие, которое видела абсолютно вся общественность. Это твое сражение на испытании.

— На испытании… — вслух повторил Шейн, действительно задумываясь о чем-то подобном. — Кажется, теперь понимаю. Это было уже так давно, что я успел про все забыть.

— Вот-вот. — Латиша уперла руки в бока и широко улыбнулась. — Наверняка теперь вся академия знает про тебя.

— Какой кошмар.

Неподалеку прозвучал ржание лошадей. Услышав его, Шейн и Латиша невольно повернули головы в стороны и увидели остановившуюся поблизости карету. Не успел кучер спуститься со своего места, как дверца кареты распахнулась и из нее на улицу друг за другом стали выбираться Урсула и Велас.

Первой реакцией, которая возникла у Шейна, оказалось удивление. Он, уставившись на улыбавшегося товарища, растерянно спросил:

— Ты… Неужели ты решил не скрывать свою личность?

Велас засмеялся. Да, прямо сейчас его волосы имели такой же рыжеватый