— С этим вы сможете обратиться к суду во время прений, — невозмутимо отозвался Гото. — Как вы будете защищаться, и что решит суд — уже не моя забота. Я лишь должен предать правосудию того, кто нарушил один из важнейших королевских указов. И сделаю это. Увести его светлость! — махнул рукой.

Ронан не стал сопротивляться, когда его повели прочь. В этот раз не было внезапных появлений и исчезновений — барона просто вывели через калитку.

— Что ж. Если баронесса и правда здесь — я обязан взять ее под стражу, — проговорил Гото. — Да и в любом случае, — он, не договорив, направился ко входу в пристройку, зияющему разрушенным проемом.

Агнес поспешила за ним следом. Крио, догнав ее, подхватил под руку.

Вид разломанных в щепки перил небольшого крыльца вызывал содрогание. А идти по растрескавшимся и свезенным плитам, слагавшим это самое крыльцо, и вовсе было жутко. Небольшая прихожая оказалась разнесена. Здесь явно не так давно сделали ремонт — и сейчас свежая обивка оказалась содрана со стен клочьями. Новая, хоть и недорогая, мебель находилась в плачевном виде. Ее теперь явно придется заменять — такое не починишь.

Никого не было видно — но из глубины комнат слышались сдавленные всхлипы.

Агнес, перескочив порог, кинулась туда. Крио окликнул ее — она не обратила внимания. За спиной слышались голоса — это люди из сыскного управления. Однако она слишком испугалась за подругу. Да, зверюга не должна была повредить ей. Но кто знает?

Да и… святой Иероним, теперь Фиону ждет встреча с правосудием!

Агнес, ощущая, как волной накатывает отчаяние, пролетела просторную залу и ворвалась в спальню. Испуганный скулеж доносился именно отсюда.

Слабый вскрик, полный ужаса, заставил ее обернуться. Женщина сидела на полу, забившись в угол, и жалобно подвывала, закрывая голову руками. Длинные темные волосы растрепались, рассыпались по плечам. Тело прикрывала одна лишь тонкая ночная сорочка.

— Фиа? — неуверенно окликнула Агнес, замирая посреди комнаты.

Слишком темные волосы. Фиона ведь блондинка! Покрасила их, чтобы изменить внешность?

— Леди Брейстоун, я вынужден предупредить вас о наказании за противодействие правосудию! — следом за ней ворвался Гото и тоже застыл. — Лекаря! — рявкнул он, вылетая наружу.

Агнес пришлось посторониться.

Она, ошарашенная, наблюдала, как в спальню заходят люди, поднимают сидящую женщину с пола и усаживают на кушетку. Та перестала рыдать и лишь с испугом оглядывалась вокруг. Тонкой, болезненно худой рукой придерживала едва заметно округлившийся животик под тонкой сорочкой.

Кто-то догадался наконец накинуть ей на плечи шлафрок из плотной ткани, и она судорожно запахнулась. Лекарь протянул ей стакан с пряно пахнущим питьем.

— Не бойтесь, миледи, малышу это не повредит, — поведал он, видя, как она замялась. — Это вас успокоит. Вы сильно испугались, испуг тоже может навредить.

На это она кивнула, послушно выпила. В спальню снова зашел Гото.

— Миледи, — окликнул он.

— Я, — женщина подняла на него все еще испуганные глаза. — Я не миледи…

— Где она?! — внутрь влетел всклокоченный Гревилль — явно вырвался из рук державших его правоохранителей. Что это с ним — передумал безропотно ждать? Уставился диким взглядом на сидящую женщину. — Это не она! — и обернулся к Гото. — Это не моя жена, не Фиона!

— Да это мы все уже заметили, — задумчиво проговорил сыщик. — Леди, — обратился он к неизвестной. — Где ее светлость, баронесса Фиона Гревилль?

— Я, — голос незнакомки прервался — горло ей свело судорогой. — Я не знаю… я служу госпоже Фейле Кик, это ее дом…

— Ложь! — рявкнул Ронан. — Фейла Кик — это не настоящее имя!

— Ваша светлость, — хмуро остановил его Гото. — Вы забываете, что вам предстоит еще ответить за использование гончей. Вы хотите сказать, что ваша супруга живет по поддельным документам? У нее имелись каналы для их получения, и вы это знаете наверняка?

— Я не знаю наверняка, — выдохнул Гревиллль со злостью. — Но для Фионы с ее пронырливостью это было бы неудивительно! И вы сами помянули гончую, эсквайр, — прибавил он ядовито. — А гончая привела сюда!

— Правосудие в этом разберется, — посулил Гото. — Прошу посторонних покинуть помещение! — прибавил он, кинув взгляд на Агнес и сунувшегося в двери Крио.

— Но, — Агнес запротестовала.

— Прошу посторонних покинуть помещение, — повторил с ненавистью сыщик. — Иначе я вынужден буду поставить вопрос о противодействии королевскому правосудию! Вас обоих, — он кинул испепеляющий взгляд на журналиста, — здесь быть вообще не должно! Вы оба едва не помешали операции следствия!

— Да если бы не мы — этой несчастной не было бы уже в живых, — проворчал Крио. — Я уведу леди, — прибавил он, взглянув на Гото. — Эсквайр…

Прихватив ее под локоть, повлек наружу. Неохотно, но Агнес позволила себя увести.

*** ***

Ронан перевел дух, когда надоедливый газетчик наконец увел эту выскочку прочь.

Святой Иероним, эта женщина повсюду ухитряется влезть! Нигде без нее не обойдется. И ее присутствие лишь укрепило его в уверенности: гончая привела его по верному адресу. А что до ответственности перед законом за использование запрещенного метода… что ж, он прекрасно понимал, что делал. И знал, чем ему это может грозить. Он был готов понести наказание за то, что нарушил закон — лишь бы докопаться до истины!

И неприглядная истина — вот она, во всей красе. Распутная девица — наверняка не замужем, хоть и ждет ребенка, в этом доме.

Сам дом тоже не удивил барона своим видом. Запущенный двор, разрушенное здание — настоящий притон! Только в таком и могла поселиться сумасшедшая женщина, сжегшая собственный дом и сбежавшая от законного мужа. За то время, что прожила здесь, не сочла нужным навести порядок. Ни клумб, ни газонов, ни ровных линий кустов — ничего того, что Фиона некогда создала в Гревилле.

Разруха и запустение. Такие же, как и в повредившемся уме этой женщины.

Удастся ли добиться развода на том основании, что Фиа явно и очевидно повредилась рассудком? После того, разумеется, как утрясется вопрос с нарушением закона им самим. То, в каком состоянии находится этот дом, присутствие незамужней девицы-служанки в положении — все это лишь