– Я не знал, что нельзя заливать горящее масло водой! – кричит Дима.

– А я не знал, что масло вообще может гореть синим пламенем! – добавляет Коля.

– А вот я прекрасно знала, что хочу поотрывать вам головы. Две недели квартира гарью воняла. Я столько от соседей наслушалась, – вздыхает мама.

– А я помню, как мы отмывали потолок. И, кстати, – перевожу взгляд с брата на Колю, – я хотела оторвать вам не только головы.

– Этих пиротехников вообще нельзя к огню подпускать, – неожиданно подключается Марк. – Один раз они подожгли занавески, пытаясь зажечь бенгальские огни.

– Не-е-ет! – скулит Коля.

– Марк, не рассказывай! – молит Дима.

– О чем? О том, как на Новый год вы уснули в кладовке, потому что…

– Ма-а-арк! – хором вопят парни.

Рождественский довольно ухмыляется, а я не могу отвести от него взгляд. Он, похоже, чувствует это и поворачивается ко мне лицом. В его глазах немой вопрос, и я коротко мотаю головой, потому что ответа у меня нет. Марк протягивает руку, касаясь большим пальцем уголка моих губ, словно смахивает крошку, и возвращается к беседе, от чего Коля и Дима вновь принимаются уговаривать его заткнуться, мама звонко смеется, а вот Соня с каждой секундой становится все мрачнее. Она смотрит на полупустой бокал, я уже сбилась, какой по счету, но, по всей видимости, до нужной кондиции все еще далеко.

«Давай же, Золушка. Сделай хоть что-нибудь. Мне становится скучно».

– Марк, обнови, пожалуйста, напитки дамам, – просит мама.

На ее лице светлое умиротворение, а во взгляде совсем немного оценки, о которой я спрошу позже. Мы точно родственницы, и сейчас я как никогда горжусь этим.

– Конечно, – кивает Марк и поднимает бутылку.

Получаю наполненный бокал, следующий отправляется к маме. Марк берет пустой бокал Сони, наливает вино и собирается поставить его на стол, но Соня протягивает руку, глядя ему в глаза.

– Спасибо, – произносит она, не моргая.

Марк ничего ей не отвечает, но от неловкой паузы спасает Коля, который задает очередной провокационный вопрос о беременных, привлекая всеобщее внимание. Очень вовремя. Я уже начинаю думать, что Мышелов тоже на моей стороне. Он хоть и кажется поверхностным, но на самом деле может быть глубже, чем Байкал. Правда, это не точно.

Соня тут же делает несколько глотков, сжимая пальцы поверх стекла так, что белеют костяшки. Сейчас что-то будет. Золушка наконец-то превратится в тыкву? Интуиция не подводит, но картинка перед глазами на редкость мерзкая. Соня обхватывает руку Димы, лежащую на столе, и переплетает их пальцы. Брат поворачивает голову и смотрит на нее с такой нежностью, что меня натурально мутит. Хочется встать и швырнуть стул через комнату, прокричав: «Старшенький, очнись! Ты не спасательный круг! Она утонет вместе с тобой!», но я молчу, усилием воли усмиряя гневное дыхание.

– Вот же черт! – испуганно вскрикивает Коля. – Как хорошо, что я парень! Если бы мне сказали, что после секса из меня должен вылезти человек, разорвав все внутри, то я… я умер бы девственником!

Мама комично морщится, а Коля машет руками:

– Простите, теть Вер. Я просто в… – Он поджимает губы и надувает щеки. – Мягко говоря, в шоке.

– О, не волнуйся. Это не самое худшее, что я слышала от мужчин о беременности и родах.

– Но я все равно хотел бы стать отцом когда-нибудь, – Коля задумчиво покачивает коньячной рюмкой. – Дети милые и… забавные.

– Рано тебе еще, Коль, – смеется мама. – Милые и забавные они не всегда.

– А вы хотите внуков?

– Наличие внуков зависит не от моего желания.

– В любом случае, – ухмыляется Коля и смотрит сначала на меня с Марком, а потом на Диму с Соней, – скоро они могут у вас появиться.

Чувствую, как напрягается Марк, его пальцы впиваются в мое бедро.

– Беги, Рождественский, – шепчу я. – Я их задержу.

– Ты за кого меня принимаешь, а?

– А вдруг нас сейчас поженят?

– Я успею сделать себе сэппуку.

С трудом сдерживаю рвущийся из горла смех, а Коля все рассуждает:

– Знаете, теть Вер, я ведь тут самый несчастный вообще-то. Одинокий волк, можно сказать. Девушки бросают меня, даже не узнав толком.

– Я не удивлена, – ровным тоном произносит мама. – Если ты и при них себя так жалеешь, нет ничего неожиданного в том, что они уходят.

Коля округляет глаза, явно не рассчитывая на такой ответ, и мама смягчается, тепло ему улыбаясь.

– Коль, хочешь узнать историю, которую я часто рассказываю парам, что приходят ко мне на сеанс? Она о том, с чего начинаются здоровые отношения.

– Конечно, хочу! Еще спрашиваете!

Мама бросает недолгий, но выразительный взгляд на Диму, который перебирает пальцы Сони, легонько намекая, что ее рассказ будет не только для Коли. «Умница, мамуль. Так держать!». Правда, когда ее глаза находят меня, ощутимый холодок пробегает по позвоночнику. Значит, это лекция для всех детей? Что ж, послушаем.

– Представьте, что ваша жизнь – это стакан, – говорит мама спокойным и хорошо поставленным голосом, который немного вгоняет в транс. – Каждую минуту, каждый день вы наполняете его тем, что для вас важно, тем, что делает вас счастливым. Когда вам нужно сделать что-то серьезное и трудное, вы теряете часть накопленного. Отдаете время, силы, эмоции и энергию. Стакан неумолимо пустеет, но вы знаете, как и чем наполнить его заново. Делаете это снова и снова, поддерживая баланс. А теперь представьте, что к вам приходит кто-то с пустым стаканом и просит поделиться. Вы отливаете ему немного в надежде помочь, но он приходит вновь, а его стакан все так же пуст. Он не может наполнить его сам, а все, что получает от других, выливает на могилу своих неосуществленных желаний, разрушенных надежд и болезненных воспоминаний. Вы помогаете ему еще раз, и еще, до тех пор, пока не замечаете, что уже не в состоянии наполнить собственный стакан даже наполовину. И вы оба становитесь опустошенными и бессильными. Несчастными и потерянными.

Такое ощущение, что все в комнате перестали дышать. Даже у меня сердце бьется медленнее и тише.

– Для здоровых отношений у каждого из пары должен быть полный стакан. И если вы не можете наполнить свой самостоятельно, никто вас не спасет. Бывают ситуации, когда приходится делиться, но это скорее исключение, чем правило. Вот такая сказочка, детки, – заканчивает она и поднимает бокал с вином.

– За полный стакан! – говорит Коля с такой трезвой серьезностью, что у меня мурашки бегут по коже.

Все тянемся в центр стола, чтобы встретиться тихим перезвоном стекла, и только Соня остается неподвижной. Марк наклоняется к моему уху, обдавая кожу горячим дыханием: