Катерины, если ему понадобятся очки для чтения. Они до сих пор часто пользовались незапертой дверью между их спальнями по ночам, когда он бывал дома; достаточно часто, чтобы убедиться, что желание сохранилось, как и любовь.

Мне и правда хочется домой, снова понял он.

Он рассказал Пьеро Сарди – человеку, думающему о многом, – о плане следующей весной затеять войну с Тароузом и с Зариком ибн Тихоном, убить его, или взять в плен, или заставить пуститься в бегство, а потом разграбить и разрушить его город. За Сарантий. Во имя Джада.

– Это кампания Верховного патриарха, – сказал он. – И каждый правитель каждой страны, и Священный Император джадитов в его холодном северном городе, и правители всех других городов-государств Батиары должны принять в ней участие под страхом…

– Под страхом отлучения от церковных обрядов. Как обычно, – сказал Пьеро Сарди.

Но он сделал знак солнечного диска, словно извиняясь за насмешку. Когда мужчины стареют, подумал Фолько, они, по-видимому, часто сознают приближение конца и того, что может произойти потом. Священные обряды, доступ к ним приобретают еще большее значение? С ним пока такого не случилось, но он чувствовал это умонастроение, как далекое облако в ясном предвечернем небе перед наступлением сумерек.

Сарди спросил его, на какой вклад Фиренты они рассчитывают и какой будет выделенная ей доля добычи, если Тароуз возьмут. Конечно, у них нет кораблей и флота, так как их город со всех сторон окружен сушей.

– Как и ваш, – прибавил Пьеро Сарди. – Несмотря на ваши многолетние усилия, мой господин.

– Мы не всегда добиваемся желаемого, – ответил Фолько. Он не упомянул завоевания, которые Сарди пытались осуществить, но пока не осуществили. Время для этого было неподходящим.

Потом он ответил на вопрос о сумме и о процентах. Попросил о той помощи, которую они обсудили в Родиасе, и предложил то, что был уполномочен предложить в качестве прибыли, но немного прибавил, потому что это был Пьеро Сарди и потому что у него только что убили сына, а Фолько большую часть прошлой ночи думал о том, как бы он себя чувствовал, если бы это был его ребенок. Он упомянул, потому что это показалось ему полезным, что попросит того же у Мачеры.

Сарди согласился сразу.

Не стал торговаться насчет инвестиций Фиренты и прибыли. Возможно, он даже догадался, что Фолько только что увеличил ту сумму, которую собирался предложить. Таким был этот человек, даже сейчас, когда его сына убили, в городе бушевало насилие, а вопли долетали до палаццо вместе с запахом дыма.

Фолько снова заглянул к бен Натану ближе к вечеру, потому что он обещал, что зайдет. Они немного поговорили. Он согласился кое-что сделать. Затем он действительно покинул Фиренту, его люди проехали тесным строем по улицам, полным дыма и пламени, и видели повсюду толпы и пепел, безжизненные тела и умирающих. Они проехали через северные ворота и покинули город.

Глава XI

Вид на Бискио открылся с участка дороги на вершине холма, когда она со своими сопровождающими подъезжала к нему с севера; город явно был меньше Фиренты и намного меньше Серессы, но его стены, даже на расстоянии, не позволяли счесть его незначительным.

Они собирались подъехать к городским воротам утром. В мирное время они должны быть открыты в базарный день. Ления чувствовала тревогу, даже страх. Она все время гнала от себя возникающий в голове вопрос: «Зачем ты приехала сюда?» Ответы были, но они не приносили облегчения.

Некоторое облегчение приносило то, что ее сопровождали телохранители.

Она знала, потому что ей сказал об этом один из них, что еще два человека едут вслед за ними по дороге на юг, держась все время на одном и том же расстоянии. Они не слишком стараются оставаться незамеченными, сказал командир отряда, приставленного к ней Сарди. Как ему поступить, чего желает госпожа?

Госпожа решила сама поехать к ним.

Она позволила командиру сопровождать ее, взяв с собой еще трех человек. Это была его работа: он бы пострадал, если бы ей причинили вред. Теперь ей приходилось думать об этом.

Верховая езда уже давалась ей немного легче. Антенами Сарди сам выбрал для нее лошадь, обратив на пользу Лении увлечение всей своей жизни. И приказал восьми своим людям отправиться с ней. Она прикончила человека, пытавшегося его убить. Она приняла в дар лошадь и сопровождение.

Рафел теперь выздоравливал в палаццо Сарди. Он просил ее подождать, сказал, что поедет с ней, если она даст ему время окрепнуть. Но она не хотела ехать вместе с ним. Не в этом случае. Не с человеком, который ее знает, которому она небезразлична. Это было слишком сложно, слишком переплетено с тем, кто она такая. Кем ее заставили стать.

Она так боялась.

Но он выздоравливал, и лекарь, Пелачи, оказавшийся порядочным человеком, гордился своим успехом и готов был учиться на этом опыте. Конечно, ни Ления, ни человек, который стал теперь наследником состояния Сарди, не собирались объяснять, что произошло. Антенами Сарди рассказал о том, как его самого вылечили несколько лет назад в гостинице возле Бискио. Ления думала, что они, вероятно, проезжали мимо этой гостиницы. Они видели несколько по дороге. Он сказал, что приезжал на скачки. Знаменитые скачки в этом году уже состоялись. В Бискио теперь должно быть спокойно, сказал он ей перед тем, как она отправилась в путь.

Она вернулась на то место, где остановились на дороге два человека, которые ехали вслед за ними. Как и ожидалось, она знала их обоих. Мужчины могут быть предсказуемыми, подумала она. Иногда в этом нет ничего плохого. Она еле сдержала улыбку, но все же сдержала.

– Вы не доверяете меня восьми стражникам семейства Сарди? – спросила она.

– Конечно доверяем! – ответил Брунетто Дузо, компаньон Гвиданио Черры из Серессы.

Второй мужчина, мрачный спутник д’Акорси по имени Джан, просто кивнул.

– И все же вы здесь.

На этот раз они оба кивнули. До смешного одновременно.

– По крайней мере, вы теперь ладите? Это была приятная поездка?

Они следили за ней, каждый сам по себе, в туманную ночь в Серессе. Чуть не подрались друг с другом тогда.

– Он храпит, – пожаловался Дузо. – В остальном все в порядке.

– Он тоже, – сказал Джан. Он выглядел так, будто хочет улыбнуться, но умрет, если сделает это.

Она покачала головой:

– И вот вы здесь, далеко от тех, кому вы служите, потому что?..

– Потому что синьор Черра подумал, что, когда вы въедете в город, вы откажетесь от сопровождения из Фиренты, и