что наши войска отошли на новые, промежуточные, позиции. 29 февраля, а также 2 и 3 марта сообщалось, что наши войска опять отошли на новые позиции. Тогда произошёл отход на линию Выборг – Тали – Вуокси.

О наступлении противника через Выборгский залив упоминалось в бюллетенях Ставки, начиная с 27 февраля, когда было сообщено, что враг продолжает атаки в юго-восточной части Выборгского залива: «5 марта. Противник атаковал острова Выборгского залива и его северо-западный берег. Продолжаются боевые действия на мысах, расположенных в горловине залива». Накануне заключения мирного договора, 9–12 марта, в бюллетене говорилось, что подразделениям противника удалось закрепиться на северо-западном побережье Выборгского залива. Об этих значимых наступлениях по льду Выборгского залива, которые привели к тому, что русским постепенно удалось выдвинуть несколько дивизий на северо-западное побережье Выборгского залива и на расположенные там острова, в газетах не сообщалось ничего, за исключением того, что в районе Выборгского залива имели место атаки противника, которые преимущественно были отражены.

Газета «Ууси Суоми» в передовице, опубликованной 14 февраля, то есть на следующий день после вклинивания врага в оборонительные позиции в районе Суммы, писала, живописуя героическую борьбу на этом участке фронта, что «нет никаких причин сомневаться, что эти атаки будут отражаться и сегодня, и в последующие дни и ночи, пока силы противника не иссякнут». 18 февраля по поводу отвода войск на промежуточные позиции газета сообщила о своей безоговорочной уверенности в том, что великая освободительная борьба Финляндии будет доведена до победоносного конца. Враг никогда не сможет прорвать эту систему обороны. Ещё 21 февраля «Ууси Суоми» завершила передовицу словами: «Мы выстоим и победим».

Неудивительно, что общественное мнение было ошеломлено ударом, нанесённым условиями мира. Это стало громом среди ясного неба. Повторюсь, для ободрения общественного мнения во время войны такой стиль работы считался необходимым, потому и другие газеты поступали так же, как и «Ууси Суоми», которую я просто взял для примера. Создаётся впечатление, что современная техника изготовления газет требует бросающиеся в глаза заголовки, которые люди прочитывают в первую очередь и которые оказывают на них самое эффективное воздействие. Это имеет далеко не последнее значение.

По поводу заключения Московского мира в прессе различных стран появились многочисленные публикации, полные сочувствия к Финляндии.

Исключение составляли газеты Германии. Позицию этих официально контролируемых газет определяло тогдашнее отношение Германии к Советскому Союзу, что заставляло их безоговорочно принимать поведение Советской России, включая аргументацию и утверждения Кремля, а также, с другой стороны, война Германии против западных держав, планы Франции и Англии по оказанию помощи Финляндии, которые угрожали привести Германию к военным конфликтам на севере. Информация о возможном вмешательстве вооружённых сил западных держав на стороне Финляндии всё больше беспокоила немцев. Угрозы в адрес Швеции и Норвегии во время нашей Зимней войны становились всё более ощутимыми, а тон публикаций ещё более вызывающим. С чувством явного облегчения в Германии были восприняты мирные переговоры и их итог, который считали прежде всего поражением англо-французской политики. Лишь западные державы, желавшие расширения войны и нового «приключения в Салониках»6, сожалели об окончании войны между Финляндией и Советской Россией. Финны поступили бы умнее, прими они в ноябре 1939 года условия русских. Несомненно, они так и поступили бы, если бы западные державы не подстрекали и не советовали не соглашаться с этими условиями. Это была «бессовестная игра». У Финляндии не было достаточных причин ввязываться в войну, да и её положение изначально было безнадёжным. Также и при заключении Московского мира Советская Россия проявила большую сдержанность: её требования были весьма мягки. Она не хотела ничего иного, кроме того, что было стратегически необходимо для её безопасности. Условия мира, которыми было достигнуто необходимое изменение границ, отвечали интересам обеих стран и справедливым образом удовлетворяли потребности великой державы России. Независимость Финляндии была сохранена. Так писал полуофициальный рупор Министерства иностранных дел – газета “Deutsche diplomatisch-politische Korrespondenz”, главный партийный орган – “Vоlkischer Beobachter”, а также “Berliner Nachtausgabe”, “Berliner Bоrsen-Zeitung” и “Deutscche Allgemeine Zeitung”. Ни слова о нашей героической борьбе и ни малейшего признака симпатии по отношению к нам. Кроме того, отмечалось, что позиция Германии, как стороннего наблюдателя, соответствовала отношению Финляндии к Германии в последние 20 лет. Исключение составляла “Frankfurter Zeitung”. Впрочем, и она считала, что русские умеренны в своих требованиях, но газета понимала, что финны заключили мир с тяжёлым сердцем. «У них нет никаких причин впадать в пессимизм. То мужество, с которым они защищались, уровень подготовки командного и рядового состава, всё это в глазах остального мира даёт гарантию сохранения их государственной независимости, что много важнее, чем красивые декларации и отпечатанные на бумаге инструкции».

Благожелательное отношение немецкой печати к действиям Советского Союза прекрасно сочеталось с национал-социалистической политикой «жизненного пространства». Выходящая в Эссене газета “National-Zeitung” так объясняла этот вопрос: народам Восточной Европы, от Северного Ледовитого океана до Чёрного моря, надо приспособиться к той великой территории силы, которая является центром излучения двух центров притяжения, Берлина и Москвы, «к тому мощному потоку энергии, который со всё возрастающей силой циркулирует между Германией и Россией». Германия «успокоила» и «привела в порядок» Чехословакию, вместе с Советским Союзом решила вопрос Польши, а Советский Союз в одиночку разобрался с Балтийскими странами и Финляндией. Только Юго-Восточная Европа оставалась «неорганизованной». Финляндия и Балтийские страны закрывали гигантской российской державе выход к Балтийскому морю, что было нетерпимо. «Вследствие смехотворной исторической ошибки в этих государствах (Финляндии и Балтийских странах) видели то колыбель культуры, то совесть мира, которые охраняли крошечные государства». Пройдёт ещё немало времени, пока повсеместно поймут, что надо давать пространство для естественного развития. Особенно от народа Финляндии, после героической, но безнадёжной и бессмысленной борьбы, ещё нельзя требовать осознания «этого высокого понятия». Но фальшивые вопли и стенания нейтралов не достойны одобрения. Как Польша, так и Финляндия, Эстония, Латвия и Литва со своим жизненным пространством должны быть присоединены к большому совместному пространству, германо-российской территории силы, где их международное сотрудничество может сформироваться «пусть на основе более ограниченных, но здоровых и ясных принципов». В конце статьи благодарили ту дальновидность, которую представляла единая «политика умиротворения», проводимая Россией и Германией. Финляндия была отделена от Скандинавских стран путём включения в русский сектор русско-германской зоны.

Холодный, если не сказать враждебный, нейтралитет Германии во время нашей Зимней войны вернулся после её окончания в состояние предшествующего равнодушного нейтралитета. В газетах начали постепенно просматриваться признаки более сбалансированной позиции.

Московский мир стал, по моему мнению, самым страшным ударом, который когда-либо испытывала на себе Финляндия. Правда, во