Шрифт:
Закладка:
Убедительно красив был приказ войскам главнокомандующего, маршала Маннергейма, который нельзя было читать без гордости и душевного волнения. Он был пронизан глубоким патриотизмом, солдатским духом и, вместе с тем, человечностью.
«Между нашей страной и Советской Россией заключён суровый мир, передавший Советской России почти все поля боёв, на которых вы проливали свою кровь во имя всего того, что для нас дорого и свято.
Солдаты! Я сражался на многих полях, но ещё не видел таких солдат, которые могли бы сравниться с вами. Я горжусь вами так, как если бы вы были моими детьми. Одинаково горжусь я жертвами, которые принесли как выходец из бедного жилища, так и из богатого дома. […]
Несмотря на всю храбрость и самопожертвование, правительство вынуждено было заключить мир на жестоких условиях, что, однако, легко объяснимо.
Наша армия была небольшой, её резервы и кадры были недостаточными. Мы не были готовы к войне с великой державой. В то время как наши мужественные солдаты защищали наши границы, нам приходилось с огромным напряжением добывать то, чего им недоставало. Мы должны были возводить оборонительные линии, которых не было. Мы должны были пытаться получить помощь, которая не пришла. Мы должны были добывать оружие и снаряжение в то время, когда все страны лихорадочно вооружались против бури, грохочущей над миром. Ваши героические дела вызвали восхищение во всём мире, но и после трёх с половиной месяцев войны мы остаемся практически одни. За исключением двух усиленных батальонов с артиллерией и авиацией, мы не получили никакой иностранной помощи для наших фронтов, на которых наши люди вели борьбу днём и ночью, без возможности замены, и, напрягая до предела свои физические и душевные силы, принимали на себя атаки всё новых и новых соединений противника. […]
Наша судьба сурова, так как мы вынуждены оставить чужой расе, имеющей иное мировоззрение и иные нравственные ценности, землю, которую мы столетиями возделывали трудом и по́том. Но мы должны, расправив плечи, приняться за созидательную работу, возвести на оставшейся территории жилища для оставшихся без крова, обеспечить всех лучшими средствами к существованию, будучи, как и прежде, готовы защищать наше уменьшившееся Отечество с теми же самыми решимостью и силой, с какими мы защищали наше единое Отечество».
15 марта мирный договор обсуждали в парламенте. Премьер-министр Рюти выступил от имени правительства с заявлением, в котором сказал, что правительство считало своей главной целью восстановление мира, изложив наши стремления к этому. С началом противозаконной агрессии против нашей страны оказалось, что мы плохо подготовлены к войне. Мы верили в правоту нашего дела и в то, что Россия не начнёт столь противозаконную агрессию. В начале войны у нас не было ни от кого обещаний помощи или гарантий её получения. Никто не призывал нас и не советовал нам противостоять на переговорах требованиям Советского Союза. По мнению всего мира, в начале войны положение Финляндии было безнадёжным. Нам симпатизировали, но никакой эффективной помощи не было. Только гуманитарная и материальная помощь шла обильным потоком из Швеции и западных стран. Помощь войсками была незначительна, она шла преимущественно из Швеции. Рюти упомянул обещание помощи со стороны западных держав. Эта помощь была мала, она запоздала и могла, по всей вероятности, вовлечь нас в большую войну. Кроме того, получение помощи было сомнительным из-за отрицательной позиции Швеции и Норвегии. Поэтому наше правительство не могло считать эту помощь такой, которая позволила бы принять на себя все те риски, какие вызвало бы продолжение войны. Принимая во внимание наши ограниченные возможности, правительство после серьёзного обсуждения пришло к выводу, что, несмотря на тяжесть условий заключения мира, нам было нужно скорейшим образом освобождаться от бремени войны.
После того как комиссия по иностранным делам единогласно рекомендовала утвердить мирный договор, вопрос был вынесен на единственное чтение состоявшегося в тот же день пленарного заседания, на котором мирный договор был одобрен 145 голосами при трёх против.
Известие об условиях мира пришлось тяжёлым ударом по народу Финляндии. Общественное мнение считало суровыми и те условия, которые были предъявлены на переговорах осени 1939 года. Как уже отмечалось выше, в некоторых кругах их считали требованиями, согласие на которые означало бы отказ от свободы и независимости. Сейчас же мирные условия были много жёстче. Страна была расчленена, большая и важная часть её оторвана, создана искусственная граница. Такого мира народ Финляндии не мог вообразить. Общественное мнение имело ошибочное представление о военном положении.
Мы сражались мужественно и достаточно успешно до первой половины февраля. Внезапно в середине февраля ход событий изменился. Поддержание духа народа предполагает в официальных сообщениях, я сказал бы, известную осторожность. Это – часть техники военного времени. По сравнению с тем, что делалось в пропагандистском плане в Советском Союзе, у нас были детские игры. Информационные бюллетени Ставки были достоверными, если их внимательно читать, имея карту перед глазами. Тогда было понятно, в какую сторону развиваются события на фронте. Но отступления и другие невыгодные для нас события в них подавались между прочим. Народ и общественное мнение формировали свою точку зрения преимущественно на основе того, что писали газеты. В той же, если не в большей мере, чем военные бюллетени, на общественное мнение влияли огромные заголовки, которыми газеты снабжали публикацию бюллетеней. Обычно читатель считал, что в них-то и содержится главное содержание бюллетеня.
Решающими событиями в те критические дни были отход на Карельском перешейке и наступление русских по льду Выборгского залива. Отход на Карельском перешейке неоднократно упоминался в информационных сообщениях Ставки, впервые на следующий день после вклинивания войск противника в оборону у Суммы 14 февраля, когда было сообщено, что врагу удалось захватить несколько наших передовых опорных пунктов. 17 февраля сообщалось,
