Муж спал, да он обычно не встает ночью. И я пошла осмотреться, потому что мне послышался звук торопливо удаляющихся шагов. В коридоре было пусто, и я уже собралась вернуться обратно в кровать, как вдалеке раздался какой-то гулкий то ли всхлип, то ли стон, такой с подвыванием. Я решила все-таки проверить, что там такое, и пошла вперед. До поворота коридора было далеко, а звук я слышала ближе, поэтому решила, что он из какой-то комнаты доносится, например салона или гостиной. Вообще если говорить откровенно, то я решила, что меня собирается разыграть тот же самый шутник, что испугал Наталью, и разозлилась. Поэтому я окончательно проснулась и была полна решимости поймать и наказать шутника, ну или хотя бы увидеть, кто это так развлекается. И я двинулась вперед.

– Ясно, что было потом?

– Дверь, что вела из коридора в салон, была заперта, я вспомнила, что сама ее и запирала, поскольку хожу туда обычно через гардеробную. Поэтому просто прошла мимо, прислушиваясь. И тут раздались довольно громкие шаги, а потом послышались звуки играющей волынки, я, проходя по коридору, заглянула в гостиную, в комнате было пусто. Прошла дальше, игра слышалась яснее, и теперь я уже не могла принять ее за звук ветра, искаженный трубами камина, или еще за что-то естественное и объяснимое. У нас здесь в замке нет мастеров, которые умеют играть на этом инструменте. Но, тем не менее, кто-то играл мелодию на волынке, и я слышала ее отчетливо, но все время как бы издалека. Будто она удалялась по мере моего приближения. Поэтому я стала проверять все комнаты подряд и для этого зашла в курительную, а уж из нее заглянула в библиотеку.

– Вы где-нибудь на своем пути включали свет?

– Нет. Коридор всегда освещен маленькими лампочками, и глаза, привыкшие к полумраку, хорошо видели в темноте комнат. Тем более что темнота не была абсолютной, в окна ярко светила луна.

– Но нападавшего вы все же рассмотреть не смогли?

– Нет, совсем не видела, потому что гад подкрался сзади. Когда я огляделась в курительной и двинула к библиотеке, в этот самый момент кто-то неслышно подкрался сзади и ударил меня по голове чем-то тяжелым. Волосы у меня густые – похоже, они немного смягчили удар, или убивать меня вовсе не собирались. Но в любом случае на голове осталась кровоточащая ссадина, и еще я, похоже, потеряла сознание. Но отключилась ненадолго, поскольку я запомнила, что сползла на пол, как безвольная кукла, и кто-то сначала подтянул мое обмякшее тело вперед, а потом, из положения сидя, резко толкнул в спину, и я покатилась вниз, во мрак. – Молодая женщина так судорожно вцепилась в чашку с чаем, что у нее побелели пальцы.

– Лилия, я понимаю, вспоминать все эти подробности неприятно и волнительно. Но они могут быть важны для нашего расследования, поскольку ваш рассказ может дать нам зацепку, необходимую для поиска злоумышленника.

– Конечно, Лев Иванович, я все понимаю. И стараюсь, как могу.

– Значит, нападавшего вы не видели?

– Нет, – покачала женщина головой.

– Может быть, мелькнула тень или отражение?

– Нет, ничего похожего я не заметила.

– Сколько было нападавших?

– Так я же не видела никого! Откуда мне знать?

– Все равно подумайте и попытайтесь понять. Забудьте сейчас про зрение, вспомните другие свои ощущения. Вас хватали руки, какие они были? Сколько пар? Может быть, от нападавших чем-то пахло – например, вы почувствовали стойкий или необычный парфюм? Может, они что-то говорили? Или еще что-то запомнилось, на первый взгляд совершенно незначительное?

– Руки были крепкие, сильные, а вот мужские или женские, не скажу, не поняла. Тот, кто меня толкнул, приподнял мое тело и протащил вперед, а я не слишком легкая девушка, так что логичней думать, что нападавший все же мужчина. Он не проронил ни слова, и про парфюм ничего сказать не могу, то есть никакого запаха я не почувствовала. Хотя теперь, когда вы спросили, я вспомнила, что уловила легкий запах лаванды и еще чего-то, не могу определить, но второй запах был более резким и неприятным.

– А на что похожим?

– Ну, это был не парфюм и не эфирное масло однозначно. Возможно, что-то фармацевтическое или какая-то отдушка, но не из тех, что добавляют в бытовую химию для привлечения клиентов, а похожая скорее на химический реактив. Противный такой, но мне не знакомый.

– Ясно. Что было потом?

– Я кубарем скатилась вниз по лестнице, к счастью, она не слишком большая была, так что отделалась лишь ушибами, ну и испугалась тоже. То ли от страха, то ли от удара по голове, но сознание я на какое-то время все же потеряла. А когда очнулась, потеряла ориентацию, не могла понять, где я и как выбраться оттуда. Сначала я кричала, пытаясь привлечь хоть чье-то внимание, сняла тапочку с ноги и пробовала стучать в стены, потом, когда поняла, что это бессмысленно, попыталась просто осмотреться. Было очень темно, тесно и пыльно, я догадалась, что нахожусь в какой-то скрытой каморке, только подумала, что она в стене, может, башни, раз была лестница. Думала, что меня далеко перенесли и что я надолго отключилась.

Лилия на некоторое время замолчала. А потом продолжила:

– Собственно, так я и провела эти дни. То пыталась найти выход, нащупать пружину, рычаг или что-нибудь, способное открыть дверь. То кричала и стучала, силясь позвать на помощь, то плакала и молилась. Мне было очень страшно. Из-за постоянной темноты течения времени я не замечала, вернее, мне все время казалось, что прошло больше часов и дней в заточении, чем на самом деле. Но умом я понимала, что, если прошла бы, к примеру, неделя, я бы уже умерла от обезвоживания, истощения или того и другого. От холода я почти не страдала, теплая пижама спасла, а вот лежать на жестких досках было почему-то больнее с каждым днем. Не знаю, может, это нервное или от слабости, но в последние часы я все время забывалась коротким, тревожным сном, будто проваливалась с темноту. А еще мне все время снилось, что меня наконец-то нашли. И когда я увидела свет фонарика, фигуры вокруг и даже почувствовала брызги воды на своем лице, сначала подумала, что мне все это снится, и не хотела просыпаться.

– Дорогая, ты столько вытерпела. – Николай погладил жену по ступне, а Рита, придвинувшись, молча обняла женщину за плечи. – Подобное никому нельзя спускать! И даже если Лилю не пытались убить, даже если это была чья-то злобная шутка, я этого так не оставлю, и виновные