– В чем проблема? – спросила Кимико.

– Подозреваемый не человек. – Майкл поморщился. – Якобы.

Кимико и отец одновременно сделали ему знак молчать. Кимико добавила от себя еще один – знак поддержки.

Майкл на мгновение как будто задумался.

– А вот и защита пожаловала. У вас гость.

Кимико поспешила открыть дверь и отступила назад, чтобы впустить Хисоку Твайншафта. Грозовые тучи затянули небо, поливая город ледяным дождем.

– Входите!

Кот поблагодарил жестом, но отказался входить.

– Возьми плащ, – предложил он вместо этого.

Выскочив, Кимико оказалась под его зонтом, и Хисока подвел ее к одной из немногих слепых зон их дома. Кто бы и в какое окно ни выглянул, они все равно не заметят в своем саду уважаемого гостя и не станут зазывать его на чай.

Перекрывая шум дождя, барабанившего по зонту, Хисока заговорил:

– Твой суженый попросил меня передать сообщение. Он не может прийти лично, так как вынужден подчиниться желанию отца. Однако во время сватовства любая пара может обмениваться сообщениями. Хармониусу не в чем нас упрекнуть.

Кимико моргнула.

– Таким образом вы хотите мне сказать, что я должна отправлять Квену сообщения?

– Ты быстро схватываешь. – Хисока опустил голову. – Стая Стармарков, несомненно, расценит регулярное появление разных курьеров как верный признак растущей привязанности.

– Я этим займусь. – Своей позой она показала, что озадачена. – Но не могли же вы прийти только для того, чтобы подсказать мне, как полагается ухаживать.

– Обязанности посредника могут быть незначительными и разнообразными. – Хисока заговорил небрежным тоном. – Однако я мог бы мимоходом упомянуть, что сегодня прекрасный день для прогулки по саду азалий.

– Погода ужасная, – категорически заявила Кимико.

Хисока взял ее за руку, вложил в ее ладонь изогнутую ручку зонта и доброжелательно улыбнулся:

– Тогда я рекомендую укрыться у кого-нибудь, кто готов согреть тебя.

– Секреты, игры сватовства, передача записок. Мне кажется, вам очень нравится ваша роль, – заметила она.

– Хотел бы сказать то же самое и о твоей роли.

Он буквально мурлыкал, и это вызвало у нее подозрения.

– Сад азалий, – повторил он, мягко подталкивая Кимико в нужном направлении. Когда она повернулась, чтобы вернуть ему зонтик, пресс-секретарь уже скрылся из виду.

Кимико прошла между двумя каменными фонарями по узкой тропинке, которая была другим маршрутом к саду азалий. У нее была привычка ходить окольными путями, оставляя гостям более широкие дорожки с прелестными видами.

Не то чтобы ей было от кого прятаться. Святилище Кикусава было фактически отрезано от окрестностей, и Междумирье охраняло это место.

Но все же это была местная святыня. Семья Миябэ была едина в своем убеждении, что они являются важной и неотъемлемой частью своего города. Впрочем, Хисока ничего толком и не сказал, кроме одного: скоро.

В укрытии беседки ждал Элоквент. Рядом были Собрат, который жил с ним в имении, и Эвер. Хвост Райза, которым он до этого спокойно вилял, внезапно замер. Плохой знак?

Кимико жестом поздоровалась и пожелала мира, пошутив:

– Какое странное совпадение наткнуться здесь на всех вас.

Квен поманил ее в крытую галерею со скамейками:

– Спасибо, что пришла. Я хотел, чтобы ты познакомилась с Райзом.

– Так мы же встречались, – напомнила она, глядя то на одного, то на другого.

– Это не то. – Элоквент передвинулся к лениво лежавшему Собрату, широко расставив руки, чтобы обхватить его шею. Хвост большого пса осторожно вильнул и снова замер. – Извини. Он нервничает. Да мы оба нервничаем, вообще-то.

Кимико дала им время успокоиться, стряхнув тем временем воду с зонта и прислонив его к столбу.

Элоквент заговорил, понизив голос:

– Я считаю Райза своим братом. Пока не начались занятия в Нью-Саге, мы редко расставались. Если бы не Эвер, он, наверное, каждое утро провожал бы меня в школу.

К ее удивлению, Райз боднул Элоквента своим широким лбом, повалив на спину, а сам плюхнулся на него сверху, так что его широкая морда закрывала собой большую часть туловища Элоквента.

Негромко хихикая, Квен подчинился:

– Видишь, как он со мной обращается?

– Понятно, кто здесь главный. – Кимико села на ближайшую скамейку. – В конце концов, ты принадлежишь Собратьям.

– Да. Он говорит, что я рассказываю не по порядку. И что это спорный вопрос, о ком из нас нужно больше заботиться, об Эвере или обо мне. – Элоквент погладил Райза. – Я старше тебя, ты же знаешь.

Райз фыркнул.

– Он говорит: «Не в собачьих годах». И я признаю, что это веский аргумент. – Элоквент запрокинул голову и всмотрелся в лицо Кимико. – Собратья не проходят долгую фазу взросления.

– Так, значит, у Райза есть своя семья?

У Элоквента дрогнуло лицо.

– Нет. Он мог бы завести ее, но дал клятву никогда не покидать меня.

– Потому что он нужен тебе и Эверу, – догадалась Кимико.

– Потому что мы трое – братья.

Оба, Элоквент и Райз, внимательно наблюдали за ней. А она не могла ухватить нить.

– Одна стая, один клан… ну и соседи по логову, если на то пошло.

– Кимико, Райз и я – истинные братья.

Истинные братья. Как истинный сын. Но как такое возможно?

Пальцы Элоквента сложились в редкий жест – требование о соблюдении секретности.

Она подошла к нему и положила сверху свои руки, закрепляя клятву.

– Я сын своего отца. Оба мои родители – высшие амаранты, и я тоже. Эвер – сын моего отца. Его мать – человек, поэтому он – метис.

Мысли Кимико метались, но она заставила себя спокойно слушать.

– Райз – тоже сын моего отца. Его мать была собакой. – Элоквент дал ей время вдуматься и осознать это и лишь потом продолжил: – Это было так давно, что я не помню, но дядя Лауд объяснил, что тогда мы были частью стаи Стармарков в анклаве Гардов. Блеск Стармарк, мой дедушка, привел ее к моему отцу, чтобы утешить его в горе после смерти моей матери. Папа держал ее рядом, ну и по ходу дела она родила ему сына.

– Вы… вы совместимы с животными?

– В самом прямом смысле, да. Мы никогда не говорим об этом с посторонними. – Элоквент повторил жест, призывающий соблюдать секретность. – Наблюдатели всегда считали наших Собратьев родственниками более низкого уровня, чем-то средним между высшими амарантами и Эфемерами. Но на самом деле они тоже метисы.

Кимико попыталась припомнить, сколько Собратьев она видела в имении Стармарков. Десятки? Еще больше? И у каждого из них отец или мать были амарантами.

– Как же много смешанных пар.

– Нисколько. Собратья образуют пары для размножения, и их дети тоже являются Собратьями.

Кимико посмеялась над собой.

Во взгляде Квена светилось сочувствие.

– Давно, в первые дни, первые представители нашего вида больше общались с животными, находившимися под их защитой. Мой дедушка, Первый из Собак, соединялся с домашними собаками, прежде чем остепениться. Его дети от этих сук – самые старые Собратья в собачьих кланах.

– Но такого больше не происходит?

Элоквент колебался.

– Одна из десяти обязанностей, возложенных на дар клана, – это забота и сохранение сильных наследственных линий Собратьев. Время от времени клан может решить добавить Собратьев в свою стаю или стадо. В