— Нет, — тряхнул головой, и в обращённом на наставницу взгляде блеснул металл. Это не было тупое упрямство, это была именно принципиальная, выстраданная жизненная позиция, что отлично поняла многоопытная Викера. — Я не буду насиловать с кровью. Это моя личная красная линия — как ваша в волосах, в недопустимости даже в самые откровенные моменты рвать за них. Хочешь ты того или нет, но это так. Просто прими.

Милаха вжалась ещё сильней, предчувствуя новую бурю. Старалась поддержать, искупить собственное легкомыслие первых минут. Однако туча прошла мимо. Наставница перестала давить ладонями и… неожиданно прильнула ко второму плечу. У самого уха раздался её звенящий шёпот:

— Хорошо. Будь по-твоему. Раз выстрадал — пусть воздастся. Никто не заставит тебя больше так.

— Спасибо, Вик. Я знал, что ты поймёшь.

— Пойму, конечно. Куда я денусь… — немного вымученно выдавила ариала, показавшаяся сейчас… обычной женщиной. Пытающейся найти компромисс с любимым мужчиной. И это новое ощущение омыло душу даже сильней эмоций двух прильнувших ко мне сестёр. Теперь отпустило окончательно. Остальные кошки тоже уловили изменение эмоционального фона, завозились, расслабились.

— Не делай так больше, кот, — с чарующей улыбкой попросила Сайна.

Она вся раскинулась по татами, вытянувшись струной, обвившись сонмом рыжих, что то солнце, волос. Лежала на боку, привстав на локотке, подставляя взгляду рельеф бедра, подчёркнутый чуть согнутой в колене ножкой. Свободная рука чертовки мягко покоилась на покатой мышце бедра, недвусмысленно намекая на приглашение. Рыжая умела выгодно себя подать, легко сметая любые попытки протеста и рефлексии.

— Не буду, — улыбнулся снежке, жадно впитывая источаемую ею сексуальность.

— Как закончишь с сёстрами, я тебя жду, — похлопала по рельефному бедру чертовка.

— Кот, — позвала Милена.

— Да?

— Прости. Я не думала, что выйдет… вот так. Милаха объяснила тебе наши резоны.

— И ты прости за мои слова.

— Ничего, это следствие моей ошибки… Ладно, давайте, кучкуйтесь поплотней, а ты, Кошак, накрой-ка нас полем. Пора переходить к делу.

Произошла быстрая эволюция, после которой мы действительно оказались сидящими плотной кучкой. Всё пространство вокруг устилали роскошные пряди республиканок, а от динамического колпака силового поля, казалось, плавился сам воздух. Я всё же оказался возле рыжей — не смог отказать себе и ей в такой малости. Приглашающе подставленное бедро податливо легло под руку. Шебутная ладошка игривой снежки тут же нарисовалась внизу живота с ответным визитом. Ну а отходняк от недавнего стресса привёл с собой какую-то весёлую бесшабашность. Захотелось окончательно разрядить обстановку, увести всех, и себя в том числе, от недавних неприятных мыслей и чувств.

— Ми, только не говори, что дворы мести отправишь, — серьёзно смотря в глаза ариале, попросил я.

— Что, прости? — подавилась заготовленной фразой чёрная кошка. Остальные сёстры тоже выглядели недоумевающими. Ещё бы! У них же дворы метут дройды… По крайней мере, в Ядре Миров…

— Ну, это просто умозаключение из нескольких посылок. Сначала ты отправила меня развозить сестёр. Потом заставила просиживать комбез в кабинете Высшей. Логично предположить, что теперь ты начнёшь с чего-то общественно полезного, но с малой нагрузкой. Чем дворы мести не подходит?..

— Послушай, кот, — зашипела Старшая. — Всё предельно серьёзно…

— А я не отрицаю серьёзности. Кошек возить — оказалось то ещё испытание, да и интересно, чего уж тут. Совещания у Илины тоже вышли весьма познавательными, пусть и физической активности там минимум. Правда, после можно наверстать, не отходя, так сказать, от стола… Признаю, в подметании дворов я тоже со временем найду свои плюсы. Например, на моей малой родине в прошлом именно дворники сообщали в полицию обо всех подозрительных персонажах и необычных движениях криминального мира…

Сёстры вокруг ощутимо расслабились, раздались одиночные фырки. Милена также перестала напоминать сумрачную тучу, готовую вот-вот разразиться громами и молниями.

— Ладно, Кошак, твоя правда: поддел, так поддел. Мне даже стало немножечко стыдно — использовать самое разрушительное оружие стаи так… мелко. Но голову пеплом посыпать не буду. Помимо оружия — ты ещё и республиканец. И не простой республиканец, но имеющий серьёзный потенциал личных кондиций и компетенций. Вик подтвердит, что выбранные варианты адаптации полностью соответствовали текущей ситуации.

— Подтверждаю, ученик. Все мы с малого начинали. Если вспомнишь себя сопливым юнцом — там сначала шла отработка примитивных движений. Без закрепления характерной пластики тела никаких боевых навыков не получишь. А сама подготовка всегда начинается с отработки правильных навыков… падения. С чего вдруг отрабатывать падение, если не собираешься падать, а намерен валять других?.. А с того, что до первого заваленного противника сам не одну сотню раз окажешься на матах! И если хорошо подготовишься к этому — без серьёзных последствий. Потом уже можешь побеждать, сколько влезет… Мысль ясна, кот?

— Вполне, наставница, — я поднялся на ноги и низко поклонился ей, затем — Старшей. — Это была ирония, кошки. Я осознал всю важность поэтапного развития и… принятия за равного. В чём-то — ещё с первым своим учителем, но в главном… да, с вами, сёстры.

— Твоя ирония недалека от сути, кот, — кивнула на мой поклон Милена. — На этот раз твоим полям найдётся применение. Стая выходит на охоту. Считай это своим подлинным боевым крещением как валькирии. Отнесись со всей серьёзностью и мерой ответственности. Мы доверяем тебе наши жизни, брат.

А вот это уже было серьёзное заявление. Хотя что-то подобное я подозревал, и даже подспудно догадывался, о чём пойдёт речь на Совете. Кошки решили прижать местных авторитетов. Да так, что те навсегда утратят… авторитет. Вместе с жизнями.

— Я уже догадался, что политическая возня — не единственная цель стаи, — поделился своими выводами.

— Так и есть, — усмехнулась Милена. — Только «не единственная» — мягко сказано. Мы использовали твою политическую возню как прикрытие, не более. Не дело валькирий переливать из пустого в порожнее с этими политическими недоносками. Для этого есть Дальняя разведка. Это ты у нас такой, особенный, а вообще мы в подобных ситуациях подключаемся только на стадии вооружённого противодействия.