между Лидией и принцем. Пьетро слишком взросл, чтобы снисходить до желаний юной княжны. А значит, пустится во все тяжкие, как только семейная жизнь войдет в тягучее русло рутины и скуки. И произойдет это очень быстро.

А нужно ли мне беспокоиться за княжну Мстиславскую? Отец напрямую сказал, что свадебный договор существует только на словах, и в любой момент обе семьи могут разорвать его одним телефонным звонком (утрирую, конечно). Проще говоря, это будущее вилами на воде писано. Мы может как пожениться, и с такой же легкостью вообще прекратить общение после окончания лицея.

Пьетро умел прятать эмоции, но, чувствуя превосходство передо мной в роли соперника, не смог сдержать улыбки. Она была надменной и брезгливой, но столь быстрой, что Лидия ничего не заметила.

— О, наши выходят на тренировку! — оживилась княжна.

Потом мы еще два часа пялились на вялые телодвижения пилотов, больше демонстрирующих умению скользить по горизонту, но до настоящих спаррингов дело так и не дошло.

— А мне говорили, что русские злы как дикие скифы перед смертельным боем, — Пьетро решил показать свое остроумие.

— Так это перед смертельным, — я не остался в долгу. — Или здесь предстоят кровавые поединки, о чем мы не знаем? Тогда нужно предупредить своих инженеров, чтобы переделывали учебные доспехи на боевые.

Мочениго скрежетнул зубами, сообразив, что так можно и договориться до нежелательных последствий.

— Прошу прощения, принцесса, — он снова склонился над рукой Лидии. — Я иногда бываю несдержан.

— Не путайте злость с настроем на тяжелый, и все же спортивный, бой, — не преминула уколоть его княжна. — Отринуть мирскую суету и сознательно подготовиться к смерти — это отличительная черта наших предков… ну и нынешние русские офицеры и солдаты достойны их славы.

— К сожалению, я никогда не пойму вашего самопожертвования, — развел руками Пьетро. — Для меня это варварство в чистом виде.

Хотя бы честен, даже злиться на него не хочется за «варваров».

Разговор сам собой прекратился, зато свитские оживленно кричали и аплодировали удачным маневрам пилотов. Я посмотрел на часы. Можно было улизнуть к пирсу и побродить по берегу, пока не закончится тренировка. Все равно нам не дадут посмотреть на соперников. Это запрещено регламентом, но подозреваю, что итальянцы уже успели записать на камеры, как возятся наши пилоты на песке. Может, и хорошо, что они еще не отошли от ночных похождений с алкогольными возлияниями. Или же это очень великолепно спланированный ход, который должен ввести в заблуждение противника.

Даже самому смешно стало от такой мысли, как вспомню помятую физиономию Егора Дубровского, передвигавшегося по стеночке в отеле. Наша сила — в нашей непредсказуемости.

Тем не менее я шепнул Лидии, что прогуляюсь снаружи по масличной роще и подумаю над нашим планом. Стекла очков поймали солнечные зайчики, когда она кивнула. Старается выглядеть беспечной, а лицевые мышцы напряжены. Зато Пьетро обрадовался моему уходу. Ну-ну, продолжай заливать несчастной девице в уши, какой ты великолепный.

Вместе с Куаном я прошел под ажурной входной аркой, где стояли вооруженные моряки и парочка местных карабинеров, и свернули налево. Рощица тянулась широкой полосой вдоль берега и надежно прятала нас от любопытных глаз.

— Будешь тренироваться? — насел на меня неугомонный Куан.

— Не очень-то и хотел, — пробурчал я, разглядывая мелькающую между стволами деревьев заросшую полоску берега и бирюзовую гладь лагуны, по которой рассекали катера.

— Глупо терять день в бездействии, — наставник снял пиджак и рубашку, аккуратно повесил одежду на ветку оливы, энергично размял шею и плечи без единого хруста. — Раздевайся до пояса.

— Будем драться? — грустно спросил я, беспрекословно выполняя его приказ.

— Будешь разгонять ядро в разных диапазонах, — заявил Куан и набросился на меня, не дав полностью сосредоточиться на подготовке к спаррингу.

Целых полчаса я только и делал, что отбивался от наседающего телохранителя, переходя с одного темпа на другой, заставляя свое ядро вибрировать от постоянных изменений энергетических колебаний, которые Куан и называл диапазонами. Приходилось попеременно работать то «открытой рукой», то одними пальцами силясь ткнуть в жилистое тело личника. Разозлился, когда в двадцатый — или больше — раз провалился в пустоту. Воздух вокруг меня стал резонировать и греться, окутывая в едва видимый кокон силового поля, и как только руки отяжелели от переизбытка энергии, стал бить по площадям, гоняя Куана по полянке. Дважды удалось его отбросить, заодно освоив телепортацию на тридцать метров. Дурной силы хватало, вот и стравливал ее, куда только можно.

— Достаточно, — хмыкнул Куан, выставив против моего кулака ладонь. — Размялся хорошо. Завтра у тебя не будет времени разгоняться, поэтому в течение дня держи ядро в готовности, не гаси его полностью. Пошли, ополоснемся.

Спорить с наставником я не стал. Если он считает целесообразным поднять мой тонус, хуже не будет. Да и мне стало намного лучше. Казалось, что тело приобрело невероятную легкость и при каждом шаге словно воспаряло вверх, не касаясь ногами поверхности. Эффект «джампинга», как любит выражаться воевода Иртеньев, продолжал воздействовать на организм. Интересное состояние, надо потом еще попробовать.

И самое забавное, я даже ни на секунду не отвлекся на проблему с Пьетро. Очистил голову от тяжелых мыслей, оставив их до встречи с Синицей.

Освежившись, мы вернулись к причалу, когда вовсю шла посадка на катера и трамвайчики. На одно из судов грузили ящики с бронекостюмами, инженеры и техники суетились вокруг них, давая какие-то советы друг другу. Лидия помахала рукой, увидев меня. К себе зовет?

— Поедешь с нами? — перегнувшись через борт, громко спросила она.

— Нет, мы на катере быстрее доберемся, — я посмотрел на мгновенно обрадовавшегося Пьетро. Кажется, своими маневрами мы с княжной выработали у него устойчивое отвращение к моему присутствию. Это хорошо. Если парень невыдержанный, скоро сорвется.

— Вечером жду на жеребьевке, — предупредила княжна.

— Обязательно приду, — пообещал я и по сходням зашел на палубу «своего» катера.

На обратном пути шкипер по просьбе оживившихся студентов прибавил скорость и дважды промчался по лагуне вдоль берега, поднимая волну, прежде чем причалил к широкой бетонной лестнице, откуда нас всех забирал, и высадил горластых пассажиров с облегчением. Те самые малоразмерные катера, на которых мы сюда приехали с отеля, должны были отвезти нас обратно.

Я послал сообщение Синице, что готов к встрече, и через несколько минут пришел ответный текст. Меня ожидали в траттории Мариса. Судя по карте, которую Куан