Подойдя к осатаневшему от нашего присутствия Индусу, который хотел побыстрее от нас избавиться, я отпросился у него на самостоятельную прогулку, хотя мог и не делать этого. Но для меня было важно хорошее отношение с людьми, окружающими Лидию. Мало ли как в будущем отзовутся мои взбрыкивания. Выслушав мою просьбу, Индус кивнул. Он же видел, что я с Куаном, потому особо и не возражал.

— Гуляй, только не забудь к восьми часам быть в отеле. За вами приедут, чтобы отвезти в особняк Мочениго.

— Я могу сам туда приехать на такси.

— Тебя не пропустят, — усмехнулся Индус. — Все перемещения русской делегации только в группе. А я не собираюсь бегать и уговаривать бодигардов ради одного неразумного юноши.

— Все понял, осознал, — я махнул рукой на прощание, и вместе с Куаном вдоль набережной отправился искать тратторию Мариса.

2

— Раскопали что-нибудь про Пьетро? — спросил я, с наслаждением поедая вкуснейшее мороженое из стеклянной креманки. — Или у вас уже давно есть на него досье?

Зося сегодня была в очаровательном коротком платьице с открытыми плечами; небрежно распущенные волосы и солнцезащитные очки делали ее привлекательной для мужчин, сидящих на открытой площадке перед тратторией. Но к моему удовольствию, она мило беседовала только со мной, вызывая нешуточный скрежет зубов местных горячих сеньоров. Двое самых нахальных уже пробовали подойти и познакомиться, абсолютно игнорируя меня. Белозубо улыбаясь, Синица отвечала одинаково, показывая на меня:

— Нo già un fidanzato (у меня уже есть кавалер — итал.)!

Те недоуменно смотрели на обыкновенного юношу, по возрасту подходящего на роль младшего брата, но никак не кавалера, да еще увлеченно воюющего со второй порцией мороженого, и пожав плечами, отходили к своим столикам.

Интересно, почему их так много? Туристы или бездельники?

— Так что насчет принца? — напомнил я, выводя Зосю из задумчивости.

Девушка оторвалась от коктейльной трубочки, ее ярко-карминовые губы дрогнули в усмешке.

— Да кобель он, этот принц. Причем, активный и не разбирающийся в сложных переплетениях фамильных связей. Если бы не папаша, давно уже вляпался бы в историю. Спасает только, что он сын дожа.

— Что-то подобное говорила и княжна Лидия, — я отпил из высокого стакана грейпфрутовый сок, смывая липкую сладость с нёба и языка. — От нее скрывали похождения Пьетро, но она каким-то образом разузнала о его шашнях с местными сеньоритами.

— Да не только с сеньоритами, — ухмыльнулась Зося. — Он умудрился с женой Марани — а это очень влиятельный человек в Венеции после дожа Мочениго — наставить рога ее благоверному.

— А Марани в вашей разработке присутствует? — поинтересовался я, легкими набросками в уме обрисовывая будущий план оглушительного падения принца.

— Скажу так: император хочет привязать Доменико Марани русским золотом.

— Тогда не понимаю столь изощренной комбинации, — я пожал плечами. — Достаточно предъявить фотографии и доказательства нужных людей, и намечающийся брак Пьетро и Лидии сразу же распадется.

— Нет, нужен показательный скандал, чтобы полностью дискредитировать Мочениго, от политического до обывательского уровня, — Зося провела пальцем по запотевшему стакану, оставляя на нем текущую дорожку. — Принц — это спусковой крючок, не более. Нам нужно на него нажать.

— Легко сказать, — пробурчал я. — Пьетро прилип к княжне как пиявка, очень сдержан, слова грубого от него не услышишь.

— Поверь, Андрей: Мочениго получил жесткое указание от папаши, чтобы не вздумал глупостями заниматься во время визита цесаревича. Значит, не уверен, что сможет удержать за руку сынка в его увлечениях, — Зося снова усмехнулась. — Надо следить за принцем. Он обязательно наведается в гости к одной из своих пассий.

— К Франческе? — я положил в рот полную ложку мороженого с нежными фруктовыми нотками.

— Возможно, к ней. Есть еще и некая Джоконда Панфили, дочь мафиози, — Синица называла имена, которые уже слышал от Лидии. Не такой уж Пьетро любвеобильный, раз у него ограниченный круг знакомых девушек. Скорее, в нем говорит привязанность к тем, с кем ему хорошо. И это лишний плюс к нашему плану. — А еще мы узнали об интрижке с дочерью мэра Венеции Терезой Казони. Причем, принц, успел за это время крутить любовь со всеми тремя девицами.

— Силен мужик, — похвалил я Пьетро. В общем-то у меня к нему нет никаких претензий. Ну, ловелас, и что теперь, поступать с ним, как с загулявшим котом, резать под корень? Проблема-то не в нем, оказывается, а в самом папаше, решившем сыграть с русским императором в какую-то хитрую игру, а Мстиславским это, само собой, не понравилось. — Так мне-то что делать? Надавать ему пощечин, обвинив во всех грехах прилюдно?

— Как вариант, — согласилась Зося и приподняла очки, чтобы посмотреть на меня. — Только слишком ты еще… хлипок до подобных разборок. Никто не поверит, что ты ради княжны пошел на такой поступок. Сразу заподозрят более серьезных игроков за твоей спиной.

— Тогда остается поймать принца на горячем, — пожав плечами, я быстро доел тающее мороженое.

— Бекас, кстати, то же самое предлагает, — кивнула Зося, поставив локти на стол, и уперлась подбородком в сцепленные между собой пальцы. — Будем следить за Мочениго после жеребьевки. Зуб даю, он обязательно сегодня или завтра не вытерпит и рванет на встречу с какой-нибудь красоткой. Кстати, мэр Казони и Доменико Марани будут вместе с дожем проводить жеребьевку.

— Мне тоже придется там быть, — разочарованно произнес я.

— Да брось, — фыркнула Зося. — Разве не интересно проследить за нашим кобельком?

— Совсем не горю желанием, — я поморщился от такой постановки вопроса.

— Ты в «Арбалете», — напомнила девушка, — хочешь того или нет, иногда грязная работа сама тебя находит. Зато приз какой: стать родственником Мстиславских.

Лучше промолчу на сей счет. Ложка заскребла по дну вазочки. Подобрав остатки, я задумался, а не взять ли еще одну порцию. Но потом отказался, видя, что Синица стала беспокойно посматривать на часы. Это я еще могу кочевряжиться, а у команды Сокола свои задачи и проблемы.

— Ты в каком отеле поселился? В «„Каса дель Мелограно“»? Неподалеку от Вилла Гроджиа?

— Насчет какой-то виллы ничего не знаю, но в «Мелограно» точно, да.

— Поняла. Теперь слушай, Вик… Ничего, что я называю тебя так?