что их собственники - не христиане. Даже если они отказывались принимать христианскую веру, когда им ее предлагали, не было законных оснований для того, чтобы объявлять им войну. Более того, нет никаких известных ему доказательств того, что эта вера демонстрировалась индейцам достаточно продолжительный период времени посредством примеров ведения христианского образа жизни или посредством явления чудес. В любом случае, так как индейцы не были христианами, они не могли подчиняться духовной власти папы римского. Ни у папы, ни у императора нет права на всемирное господство. Нет «естественного права» на завоевание именем более развитой цивилизации или более высокой веры. Ни у кого нет права насильно обращать людей в свою веру. Однако король Испании несет ответственность за деяния, преступления и жестокости, совершенные его подданными в Америке.

Можно представить себе, что случилось бы с любым католическим богословом и университетским профессором, который, будучи прихожанином католической церкви в Германии, прочел бы такую откровенную лекцию, скажем, в 1935 г. В наше время критика власти и ее запретов, даже наполовину такая откровенная, если бы она была озвучена в Испании или ФРГ, привела бы как минимум к дисциплинарным мерам. Лекции Витории о Новом Свете, безусловно, вызвали беспрецедентное волнение, и он со всех сторон подвергся осуждению за причинение вреда папской власти, императору и Испании. Письмо, которое Карл V написал своей собственной рукой церковному начальству Витории, -это почти что ордер на его домашний арест. Однако он не потребовал сместить Виторию с его кафедры, и в 1539 и 1540 гг. Витория прочитал еще две свои известные лекции: De iure belli (о международном праве) и De magia (критика Древнего мира): идея о том, что языческие государства имеют такие же права собственности, как и христианские, является основополагающей в его образе мыслей. Карл V хотел, чтобы Витория стал одним из его представителей на Тридентском соборе, но тот умер в 1546 г., всего лишь через год после открытия собора. Но его прямота, его забота о всеобщей справедливости остались жить в некоторых его выдающихся последователях.

Шестьдесят богословов из школы Витории в Саламанке присутствовали на Тридентском соборе, на котором Мельчор Кано - преемник Витории на его кафедре - сыграл ведущую роль. Как и многие испанские богословы императорской партии, Кано был злейшим врагом иезуитов, которых он называл предвестниками Антихриста. Проповедником в первое воскресенье Рождественского поста, которое непосредственно предшествовало открытию церковного собора, был Доминго де Сото - ученик Витории. Евангелие на тот день повествует о Страшном суде; Доминго де Сото применил его к церковному собору, чтобы разъяснить святым отцам их высокую ответственность. Они несли ответственность за христианский мир; церковный собор должен был выносить решение. По вопросу индейцев он заявил, что ни их серьезные проступки в отношении естественных нравственных норм (содомия, каннибализм, идолопоклонство), ни их сопротивление обращению в христианскую веру не дают испанцам право нападать на них и порабощать, так как они не подданные папы или каких-либо христианских правителей; однако он сделал одно исключение в случае, когда индейцы активно проявляют враждебность по отношению к христианам. Совершенно недопустимо навязывать веру силой. Рассказы о крещении тысяч детей от родителей-язычников людьми, которые не могли дать гарантий, что эти дети будут воспитаны как христиане, - эти рассказы он слышал от самих активных участников этого, - лишь вселили в него ужас. Едва ли можно было совершить большее святотатство. Здесь мы можем уловить молчаливый и горький намек на насильственное крещение евреев и мавров, которое происходило в Испании между XIV и XVI вв.

Именно Доминго де Сото (в 1548-1549 гг. духовник императора) занимал председательское место в дебатах между Лас Касасом и Сепульведой, которые происходили в период между августом 1550 г. и маем 1551 г. в Вальядолиде. Неудивительно, что современные испанские историки занимаются реабилитацией Сепульведы, чья авторитарность соответствует авторитарным целям нынешней власти, или что его объективный оппонент Лас Касас считается в Испании зловещей, опасной, «декадентской» фигурой.

В ходе дебатов эти двое андалусийцев предстали друг перед другом как представители «двух Испаний». Лас Касас знал о жестоких трудностях и несчастьях Нового Света из личного опыта как колониста; он тщательно записывал все, что видел там. Сепульведа - на шестнадцать лет его младше - был студентом в Алкале, Сигуэнсе и Болонье. Он никогда не ездил туда, но знал обо всем лучше, чем Лас Касас, - со страниц трудов Аристотеля. Сепульведа использует аргументы Аристотеля для защиты всего колониализма, то есть права править «низшими» народами: люди и народы по природе неравны; более развитые из них имеют право править культурно отсталыми народами; крепостное право и рабство - естественные и справедливые условия для тех народов, которые по природе своей не способны управлять собой по велению разума. Испанское завоевание было оправдано, потому что индейцы были идолопоклонниками и совершали человеческие жертвоприношения. Первым долгом испанцев было подчинить их себе силой, а вторым - обратить их в христианскую веру. Мнение августинца состояло в том, что справедливо воевать с еретиками, что в равной степени применимо к варварам-индейцам.

Когда начал говорить Лас Касас, он перечислил во всеуслышание все зверства, которые были совершены в Новом Свете, чем навлек на свою голову гнев своих соотечественников-испанцев. Политические и религиозные враги Испании веками держались за Лас Касаса как главного свидетеля обвинения Испании и всемирной миссии испанцев, фабрикуя из его свидетельских показаний leyenda negra - черную легенду, которая делает из Испании чудовище. Она была эффективно использована морскими протестантскими державами в своей борьбе с Испанией. Тем не менее те, кто порочит Испанию - а в англосаксонском мире и в наши дни есть их потомки, - заслуживают напоминания о встречном обвинении, выдвинутом Иммануилом Кантом, который сам был потомком шотландцев-протестантов. Кант подверг нападкам полное беззаконие морских держав при ведении колониальных войн и указал на их плоды - «жесточайшую и самую умышленную форму рабства», которое несут «державы, из благочестия делающие много чего, и, когда они пьют несправедливость, как воду, они счастливы сознанием того, что входят в число избранных по причине правильности своей веры». Очернение деяний Испании в мировой истории, скажем, в Мексике и Латинской Америке, было частью тщательно рассчитанного плана разоблачить Испанию как нечестивую страну и ослабить ее мощь и в Европе, и за морями. Не менее несправедлива и leyenda rosa, столь тщательно поддерживаемая в наше время, которая клеймит Лас Касаса как опасного фанатика, возможно психопата, фактически тайного коммуниста. Что хорошего могло быть в человеке, который «опорочил свое собственное гнездо»?

Лас Касас придерживался своих