В гидротехнической инженерии (помимо дренажных технологий) влияние континента было значительно больше, нежели влияние Британских островов. Технические возможности регулирования рек в Республике Соединенных провинций в XVIII в. развивались в некоторой степени благодаря практическим и теоретическим знаниям, заимствованным из Италии и Франции. Ведущие эксперты того времени в области гидротехники – Николас Крукиус, Корнелис Велсен, Йохан Лулофс, Кристиан Брунингс или Ян Бланкен Янс – были хорошо знакомы с работами Луиджи Фернандо Марсильи, Эдме Мариотте, Паоло Фризи, Джованни Полени и других итальянских и французских ученых и инженеров. Комплексный систематизированный подход Крукиуса к проблемам регулирования рек (и другим вопросам в области гидротехнических систем) в значительной мере повлиял, в частности, на Марсильи. Находясь в Голландии в 1722 – 1723 гг., Луиджи Фернандо Марсильи, который уже давно переписывался со знаменитым профессором Лейдена Германом Борхаве, совершил несколько поездок с ним и Крукиусом по гидротехническим «достопримечательностям» в прибрежных провинциях Голландии. В продолжительных беседах Марсильи не только поощрял Крукиуса развивать свой подход к обоснованию каждого предложения, рекомендации или тезиса о гидротехнике исчерпывающими измерениями гидравлических переменных, но также советовал ему максимально использовать возможности картографических средств как инструмента для фиксирования и анализа полученных данных. Именно Марсильи способствовал внедрению Крукиусом кривых равных глубин на речных картах в 1730 г., что стало одним из аспектов картографии рек в Республике Соединенных провинций[877]. Кроме того, большой труд Корнелиса Вельсена по регулированию рек Rivierkundige verhandeling, опубликованный в 1749 г., был не только суммой обширных знаний, полученных из практического опыта по борьбе с проблемами на реках Мерведе, Ваал и Лек, но и обзором основных публикаций по гидродинамике, например, таких как Traité des mouvements des eaux Мариотта[878]. Паоло Фризи, профессор математики и философии в Милане, в 1766 г. отправился в Голландию, чтобы обсудить гидротехнические темы с коллегами из Лейдена. Он также вступил в переписку с двумя профессорами в университете Утрехта и стал ассоциированным членом Hollandsche Maatschappij. В 1773 г. он опубликовал короткий трактат о разделении и ограничении рек, отчасти основанный на теоретических знаниях и практическом опыте, накопленном экспертами в Италии после длительных споров о регулировании реки Рено между Болоньей и Феррарой в начале XVIII в.[879] Генеральный инспектор рек в Голландии Кристиан Брунингс в 1787 г. опубликовал трактат Hollandsche Maatschappij о судоходстве на р. Эй, который свидетельствовал о знакомстве с теорией движения воды, изложенной венецианским ученым Джованни Полени[880].

Влияние Франции к концу XVIII в. усилилось. Ян Бланкен Янж, будущий преемник Бруннинга, в 1797 г. совместно с директором по морской технике в Амстердаме Питером Асмусом по приказу правительства Голландии продолжил путешествие по Франции для изучения доков, шлюзов, мостов и каналов. В Нидерландах это был первый случай спонсируемой государством технологической командировки. Во время этой долгой поездки по технологическим достопримечательностям Франции Бланкен купил большую часть своей библиотеки по гидротехнике, которая содержала труды ведущих французских инженеров и служила ему всю оставшуюся жизнь[881]. Правда, Бланкен еще в детстве научился читать и говорить по-французски, и, возможно, лучше знал французский, чем другие голландские инженеры в конце XIX в., за исключением Корнелиса Крайенхоффа. Когда летом 1806 г. главный инженер дорог и мостов Хейго предпринял технологическую командировку в Нидерланды, он был раздосадован тем, что практически никто из инженеров, которых он встречал в Голландии, не мог говорить с ним по-французски[882]. Однако особый интерес к Франции был не более чем личным предпочтением Бланкена. Например, специалисты, получившие технологическое образование в Fundatie van Renswoude в Делфте до 1790 г. (включая курсы гидротехнической инженерии), изучали также труды Бернара Фореста де Белидора Architecture hydraulique и La science de singénieurs[883].

Влияние Франции в области техники можно было до некоторой степени проследить и в искусстве фортификации. Во время реконструкции укреплений в Республике Соединенных провинций после окончания Голландской войны (1672 – 1678 гг.) голландские инженеры внедрили некоторые детали французской системы, разработанные Паганом и Вобаном. Эти нововведения, вероятно, были переданы через инженера Пола Сторфа де Бельвиля, который до поступления на службу в голландскую армию работал с самим Вобаном[884]. Вскоре уже голландский инженер Менно ван Кохорн внес улучшения в старую голландскую систему. Все же французские идеи по-прежнему были одним из основных источников для науки о военном строительстве, преподаваемой в Нидерландах в XVIII – начале XIX вв. Когда в 1800 г. генеральный директор фортификационной службы Герман ван Хофф определил требования к инженерам Батавской армии, он подчеркнул, что кандидаты должны владеть принципами фортификации Вобана, а также основами математики, включенными в «Инженерную науку» Белидора[885].

Успехи искусства навигации во второй четверти XVIII в. частично последовали благодаря импорту знаний из Британии и Франции – путем популяризации распространения карт, инструментов и руководств, а не миграций. Иностранные морские карты, в том числе английские, можно было купить в Амстердаме еще до начала XVIII в. Но во второй четверти XVIII в. импорт знаний в этой области значительно увеличился. Английские карты и картографические данные были включены в голландские карты и атласы, а часть их была переведена на голландский язык. Хотя голландцы поначалу копировали только карты морей вокруг Британии, с середины века они также используют английский опыт и для создания карт и морских атласов других регионов мира. Карты, включенные в шестой том знаменитого морского атласа Zee-fakkel, опубликованного фирмой ван Кёлена в 1753 г., частично были основаны на данных, собранных английскими моряками. Когда в 1780-х гг. Адмиралтейство Амстердама, принимая меры против упадка голландской картографии, назначило комитет экспертов для исправления морских карт, в качестве образца были использовались английские и французские карты[886].

Использование корабельных инструментов и руководств британского происхождения росло начиная со второй четверти XVIII в. Основными новшествами, принятыми на вооружение голландскими торговыми и военными морскими судами в тот период, были октант и секстант, которые считались британскими изобретениями. Голландские капитаны, штурманы и военно-морские офицеры фактически закупали часть своего снаряжения в Лондоне. А фирма Ван-Келена в Амстердаме, которая начала производить секстанты в 1780-х гг., приобрела разделительный механизм[887] у британского изобретателя Джесси Рамсдена[888]. Распространение секстантов в 1780-х гг. тесно связано с заимствованием Голландской Ост-Индской компанией и военно-морским флотом другого изобретения британских (и французских) мореходов – определение долготы методом лунных расстояний. Первые описания этого метода на голландском языке, основанные на английских и французских источниках, появились в 1775 и 1781 гг. Когда комитет профессиональных экспертов, назначенный Адмиралтейством Амстердама, начал с 1788 г. публиковать навигационный альманах на голландском языке, чтобы облегчить использование нового метода, он заимствовал