освобождены, крепости взяты и состоят в наших руках, обыватели островов и освобожденного также от французов румельского берега все наисовершенно к нам преданы, один только остров Корфу остается не освобожденным еще от французов, который содержится эскадрами нашими в тесной блокаде; по сие время успел я обратить к себе обывателей всего острова Корфу, которые наиусерднейшим желанием соединились с нами и действуют на сухом пути против крепости. Французы не только город Корфу, обложенный крепостями, но и ближние деревни, подле крепостей состоящие, ограбили и отняли все от оных обывателей, забрали в крепость и на корабли; оставалась только не ограбленная в близости крепостей деревня Горицы, жители оной от робости своей соединились с французами, но я и их ласковостями привлек к себе, и теперь соединились они с нами, пренебрегая все свое имение, сколько успели из домов вынести, а остальное собственное свое все истребили, чтобы не досталось в руки французам. В защищение всех их от ежедневной делающейся вылазки из крепостей французских, устроил я на берегу против крепостей на выгодных местах батареи и начинаю действия со оных при помощи высаженного на берег с эскадр наших десанта, из экипажа корабельного состоящего, и вместе также действуют в общую защиту и нападения с нами обыватели островские». Адмирал отмечает сложность задачи: «Крепости Корфу при весьма выгодном и неудобном к приступу местоположении чрезвычайно укреплены и снабжены большою и весьма превосходною артиллериею – пушками, мортирами и гаубицами, гарнизону в крепостях, кроме корабельного экипажа, считают до трех тысяч пятисот человек. Мы не имеем с собою десантного войска, все крепости островские осаждены были и взяты нами одними корабельными служителями, то ж и крепости Корфу блокируем кораблями и десант со оных высажен на берег и с корабельного же экипажа, равно и орудия противу крепостей употребляем только корабельные, которые не имеют той способности, какой бы ожидать должно от осадной артиллерии. При таковых затруднениях сильные крепости и с достаточным числом гарнизона почти нельзя инако взять, как только тесной блокадою и недопущением в крепости провианта; со всем тем устраиваем мы на берегу сильные батареи, которые могут действовать хорошо в крепости, а по взятье острова Видо сильные батареи, также устроенные на оном, будут действительны». При этом Ушакова все более начинают беспокоить (не без английских интриг), чтоб он вмешался вооруженной силой в итальянские дела (зачистка от французов владений свергнутого и плененного ими папы римского Пия VI (1717–1799 гг., на кафедре с 1775 г.), умершего в плену во Франции, и начавшаяся их война с Неаполитанским королевством), однако он сосредоточен на Корфу. Вообще, политическая «каша» в то время заварилась исключительная; как тонко подметил К. Валишевский: «Гений Питта (английского премьер-министра Уильяма Питта-младшего (1759–1806 гг.). – Е.С.) осуществлял здесь одну из самых странных комбинаций, когда-либо встречавшихся в истории: войска православного царя, соединенные с солдатами преемника Магомета, должны были трудиться над возвращением главе католичества областей, отнятых у него старшей дочерью его Церкви!»

22 ноября к Корфу подошли турецкий линкор и сенявинские линкор «Святой Петр» и фрегаты «Навархия» и «Сошествие Святаго Духа».

26 ноября адмирал торопил Али-пашу насчет поставки провианта; вместе с тем продолжаются заботы по налаживанию благоустройства и правления на освобожденных от французов островах, что будет видно и далее; в тот день он давал указания о необходимости беспристрастного расследования на острове Занте действий лиц, заподозренных в коллаборационизме с французами. 30-го числа Ушаков поставил лейтенанта Влито крейсировать на южной стороне крепостей Корфу, чтоб пресечь доставку провианта. Выясняется, что французские провокаторы (напр., некий Фанинсей) сеют среди корфиотов рознь и враждебность к союзникам. Вражеский корабль «Женеро» действует весьма активно, что отражено в историческом журнале: «Находящийся между крепостью и островом Видо корабль «Женерос» при всяком для него попутном ветре вступал под паруса, стараясь перехватить малые суда, шедшие к соединенным эскадрам, избирая тож удачной случай уйти, но судами нашими, лавирующими около крепостей и острова Видо, то ж и в обоих проходах отражаем был всегда под крепость». 30 ноября «Святая Ирина» послана «…по южную сторону крепостей Корфу для воспрепятствования выходящим неприятелям из крепости для молотия муки в около лежащие мельницы».

1 декабря Ушаков вынужден отдать приказ капитан-лейтенанту Белле о доставке на остров албанских головорезов (более 2 000 человек, выделенных Али-пашой, которыми командовал Мустафа-паша): «Я посылаю к вам из здешних обывателей Ивана Бицилии, извольте с фрегатом «Счастливым», взяв один из турецких фрегатов, следовать в Химару или поблизости с того места, где находятся собранные войска Мустафы-паши, которые посылаются к нам для атаки Корфу, заберите их на два фрегата, сколько возможно, словом сказать, нагрузите ими оба фрегата, требуйте, чтобы с ними была провизия, и доставьте их сюда ко мне, но дела мои столь нужны, что и часа одного пропускать не надобно. День и ночь трудитесь беспрерывно исполнять скорее и ни одной минуты напрасно не замедлить. Крайне мне люди нужны, как можно скорее…» Был наготове и другой контингент албанцев, под командованием Ибрагима-паши, который адмирал тоже просил Али-пашу как можно скорее отправить на Корфу. 2 декабря пришлось потребовать и от Кадыра-бея обещанных султаном войск или хотя бы «подстегнуть» Али-пашу: «…Вы имеете от Блистательной Порты Оттоманской повеление, от кого именно требовать вам войска для таковых надобностей, потому и повторяю письменно просьбу мою вашему превосходительству, чтобы вы, ни малейше не умедля, истребовали от пашей войска, как вам предписано фирманом; за неприсылкою от них долгое время пропущено понапрасну и в великий вред, в сие время французы беспрестанно раззоряют деревни, грабят и обирают из их крепости провизию и всякие богатства и крепости укрепляют бесподобно; ежели еще несколько времени будет пропущено, то очевидная опасность настоит, что крепости Корфу взять будет невозможно». Тому же адресату того же числа: «Провизия же на эскадре минувшего ноября месяца в последних числах, сколько ее по приходу состояло, вся без остатка вышла в расход, служители терпят крайнюю нужду и настоит опасность терпеть голод и бедствие от оного; последнею экономиею теперь только питаются. Повторяю многократную просьбу мою о посылке судов за провизиею во все места, где ее достать можно, а особо в Морею». Выходом явилось приобретение Ушаковым свежего говяжьего мяса у корфиотов, расходы же он переложил на Кадыра-бея в счет обещанных, но так и не получаемых султанских поставок. 3-го числа была стычка корфиотов с уже имеющимися на острове албанцами, чего все так и опасались. 7 декабря Ушаков вновь вынужден писать Али-паше насчет присылки войск под командованием его сыновей – Мухтара-паши и Вали-паши, а 8‐го – морейскому губернатору о присылке провизии, прося напомнить постащикам, что за неисполнение «…Блистательная Порта и его султанское величество непременно сделают строгое