class="p1">Если бы глава Тайной канцелярии знал, насколько был близок к разгадке тайны, кем на самом деле является Киара. Возможно, повел бы себя совсем по-другому. Но в магическом мире Карварс не было еще такого инцидента, чтобы метаморф перевоплощался в организм, по своим характеристикам далеко отличающегося от человеческого тела.

— Девочка моя! Почему ты вся в крови? — с дрожью в голосе проговорила Ярима.

Я резко прекратила плакать, повернув голову, хмурым взглядом, которым можно было испепелить, посмотрела на Аргаира. — Он заставил меня принести клятву на крови.

— Зачем, — ведьма с непониманием на лице перевела удивленный взор с дочери на канцлера.

— Побоялся, что я государственные тайны всему белому свету расскажу.

— Какие тайны? Ты четыре дня назад прибыла на свадебный сезон в замок Арвайских. Что вообще происходит? — графиня все больше нервничала. С испугом в глазах осмотрев дочь, вновь перевела хмурый взгляд на канцлера.

Я тоже с укором посматривала на суровое лицо Аргаира, разукрашенное в данный момент, как у индейцев племени Апачи, вышедших на охоту за диким кабанчиком. Пожалуй, такой боевой раскрас не принес бы удачи канцлеру.

Скорей всего, я выглядела не лучше. Да и выпроводить герцога из комнаты нужно было как можно скорей. Перед глазами уже плясали черные мушки, а сердце от страха молотило как заведенное. Меня трясло от неизвестности. Было понятно, что магия этого мира не восприняла меня под именами, которыми я называлась. Почему именно сейчас мир Карварс решил взбунтоваться, не понимала. Может, наблюдал и ждал момента, чтобы убрать из своего мира чужеродную душу. Мне необходимо было, как можно скорей разобраться с этим вопросом. А если я его не решу, то хотя бы прильнув к материнской груди, медленно уйду из этого мира.

— Уана! — крикнула я и только теперь поняла, что натворила. Видно потеря крови сказалась и на разуме. Самой предоставить служанку в руки главы Тайной канцелярии… интересно, где были мои мозги? А хотя все проблемы будем решать по мере их поступления.

Девушка влетела в гостевую залу, словно пушечное ядро. Захлопав ресницами, она встала так, словно шпалу проглотила. Но чуть округлившиеся глаза, застывшее в ожидание указаний, выдавали бурлящее любопытство. Еще бы: госпожа прибыла в особняк, да не одна, а с красавцем мужчиной, и оба перепачканы кровью. Как еще голова у оторвы не взорвалась от желания узнать, что же такое произошло?

— Уана. Отведи его сиятельство, герцога Аргаира Арвайского в гостевые покои.

Уголки моих губ вздернулись от вида побледневшего лица служанки. Приятно смотреть, как самоуверенность с хулиганки в одно мгновение слетело. Хорошо еще, что Эрома не женила на этом «сокровище» умотала бы бедолагу своим буйным темпераментом. — Уана. Беги, выполняй указания, — прошептала я, напомнив девушке, что ей сейчас приказала.

— Слушаюсь.

Вымолвила служанка, очнувшись от оцепенения. Бросив боязливый взгляд на главу Тайной канцелярии, развернувшись, медленно направилась на выход.

Аргаир не предполагал, что его вот так нагло, можно сказать, выпроводят из комнаты. Было любопытно узнать. Какие заклинания будет произносить ведьма для того, чтобы остановить кровь у Киары? Но раз его так бесцеремонно попросила выйти за дверь, то приходиться подчиняться. Жизнь графини Корхарт намного важнее, чем ведьминские тайны. Обдумав все за и против, канцлер покинул гостиную.

Как только за ним закрылась дверь, меня окружили призраки. А Ярима, обхватив мои плечи руками, смотря с испугом в глазах, произнесла: Девочка моя, что с тобой произошло?

Начала я свой рассказ с убийства Дирвана Маджонского и закончила своими сегодняшними злоключениями.

Ярима видно не представляла, чем можно помочь, поэтому заключила меня в обхват своих рук и, прижав к груди, едва сдерживала рыдания.

Опустившись в кресло, Кавис, поднеся трубку ко рту, сделала глубокую затяжку. Сидя в задумчивости, призрак долго не выпускала кольца дыма. В какой-то момент ее бестелесное тело стало практически не видимым. Я уж было грешным делом подумала, что бабушка, поняв, что не в силах мне помочь, решила уйти на покой. Но бестелесное тело резко вновь проявилось. Переведя на меня потухший взгляд и выпустив, наконец, кольца дыма, призрак, виновато произнесла: Ни с чем подобным я за свою жизнь не сталкивалась. Обратилась к не ушедшим на перерождение душам ведьм. Они тоже в замешательстве. Думается мне, ты должна произнести какую-то другую клятву. А вот какую? Ума не приложу. Может, попробуешь произнести клятву от своего истинного имени.

Понимая, что ничего лучшего сама придумать не могу, пожав плечами, переведя взгляд на руку, стала произносить слова клятвы:

— Я, Ливия Гарская, клянусь кровью предков хранить в тайне все услышанное из уст главы тайной канцелярии герцога Аргаира Арвайского. Если я стану клятвопреступником, пусть магия выберет для меня смертную казнь.

Мама, я, бабушка и тетушки, не дыша, замерли в ожидании чуда. Хотя призраки не дышат, но они настолько живые, что порой мне кажется, что в один прекрасный момент они обзаведутся живыми телами.

Но чуда не произошло. У меня в нутрии все как будто оборвалось. Видно, не судьба, шепнула себе. Я-то, в отличие от всех, совсем не разбиралась в магии. Для меня она была сродни необыкновенному волшебству.

С любовью посмотрев в материнские глаза в прощании, с трепетом в душе прошлась рукой по русым волосам. — Мамочка… как же я люблю тебя, — мне давались тяжело последние слова, но я должна была утешить женщину, сделавшей для меня так много. — Прошу тебя лишь об одном. Не рви из-за меня сердце. Ты самая лучшая мама во всей Вселенной. Не понимаю, почему это мироздание решило нас разлучить. Но, как говорят у нас на Земле, «На все воля Божья». Вскоре меня не станет, и ты останешься одна. Хочу, чтобы ты была счастливой. Растиан любит тебя. Да и ты его тоже. Выкинь из головы все предрассудки и познай ласку и нежность мужских рук. Окунись в трепещущие чувства любви, и она обязательно подарит тебе радость материнства. А я, уйдя на перерождение, вновь вернусь к тебе, только в теле уже твоей родной доченьки.

— Не говори так… прошу, — глотая всхлипы, не обращая внимания на бегущие по щекам слезы, шептала Ярима. — Ты моя дарованная Вселенной доченька. Если тебя не станет, я уйду вслед за тобой, — закрыв лицо руками, Ярима разрыдалась.

Мне нечем было больше утешить плачущую женщину, подарившую мне столько материнской любви. Встав с кресла, я с безразличием посмотрела на