— К воротам! Занять оборону! — закричал король, направляя своих рыцарей на защиту.

Рыцари поспешили занять позиции, их лица были полны решимости и ужаса. Они знали, что эта битва будет непростой, что на кону стоят жизни всего королевства. Ворота замка Клоуид — последняя преграда между живыми и мёртвыми.

Могильщик снова обрушился на ворота, и в этот раз дерево не выдержало: огромные створки треснули, и ворота рухнули внутрь замка. Нежить хлынула через пролом, и началась кровавая схватка. Король Эдмунд лично возглавил защиту, размахивая своим зачарованным мечом, который отсекал головы скелетов и расчленял зомби.

— За короля! За королевство! — кричали рыцари, встречая нежить на мечах.

Битва была в самом разгаре. Надежды на победу было мало, но воины знали, что должны сражаться до конца, чтобы защитить свои дома и своих близких.

Король Эдмунд тяжело дышал, чувствуя, как стягивают грудь золотые доспехи. Его острый взгляд не отрывался от чудовищного Могильщика, который ломал ряды воинов, как тростники. Существо, обросшее землей и костями, бросало защитников замка, как взбесившийся мамонт с севера, сокрушая всё на своём пути. Крики боли и грохот разлетающихся досок сливались в один кошмарный хор.

— Пора с этим покончить! — рыкнул Эдмунд, решительно двинувшись вперёд. Он сжал своё копьё, осознавая, что только его решительные действия могут остановить это существо.

Могильщик, почуяв приближение короля, остановился на мгновение, его пустые глазницы будто бы впились в Эдмунда. С глухим рыком существо развернулось, поднимаясь на задние лапы, демонстрируя всю свою жуткую мощь. Из-под земли выползли чёрные корни, обвивая ноги Могильщика, подпитывая его тёмной энергией.

— За Агоран! — закричал Эдмунд, бросаясь вперёд с копьём наперевес.

Он нанёс мощный удар, целясь прямо в центр туловища чудовища. Копьё глубоко вошло в плоть Могильщика, пронзая его изнутри, но чудовище лишь взревело, наполнив воздух зловещим эхом. Вокруг раздался грохот, и земля под ногами Эдмунда начала трескаться, словно отвечая на боль существа. Могильщик размахнулся, и одним ударом своей массивной лапы отшвырнул короля назад, сбивая с ног. Эдмунд перекатился по земле, стараясь удержать равновесие, и вскочил на ноги, ощутив сильную боль в ребрах.

— Только через мой труп, тварь! — прорычал он, поднимаясь на ноги и вытаскивая из ножен зачарованный палаш.

Могильщик снова устремился на него, устремив мощный удар передней лапой. Король с трудом уклонился, чувствуя, как воздух от замаха прошелестел у его шлема. Эдмунд размахнулся и нанёс мечом удар по ноге чудовища, отсекая один из корней, который опутывал его лапу. Могильщик заревел от боли, но не остановился, вздымая к небу свои могильные плиты, готовясь нанести новый удар.

Эдмунд ловко увернулся от очередного удара, перекатившись под ногами существа. Он быстро встал и нанёс ещё один мощный удар, на этот раз целясь в голову чудовища. Палаш вонзился глубоко, раскалывая череп существа на две части. Могильщик замер, его тело начало дрожать, и в следующую секунду он рухнул на землю, словно огромная гора обрушилась на двор замка. Вокруг разлетелись комья земли, костей, и осколки могильных плит, погребая под собой остатки врагов.

— За Эдмунда! — раздались ликующие крики рыцарей, которые видели, как их король сокрушил чудовище.

Клирики и оставшиеся рыцари продолжали сражаться с оставшейся нежитью: некротавры, с трупными глазами, рыли землю и шли на таран, но падали под натиском световых чар и огня. Всадники без головы, сжимающие мечи, размахивали ими, словно цепями, но рыцари с зачарованным оружием сражались отчаянно, перерезая их пополам. Кажется, поток нежити начал иссякать, мрак ночи стал отступать, а первые лучи солнца начали пробиваться сквозь тучи. Снегопад закончился, и во дворе замка воцарилось зловещее спокойствие.

Эдмунд стоял на коленях, опираясь на свой меч и тяжело дыша. В его ушах звучали крики победы, а вокруг лежали останки врагов. Он чувствовал усталость, но в душе начала зарождаться надежда — возможно, они одержали победу, возможно, этот кошмар закончился. Но внезапно он поднял взгляд и заметил что-то странное.

Сквозь выломанные ворота замка, вдали, едва различимая, появилась фигура. Это была призрачная, высокая и зловещая фигура, которая парила над землёй. Она не была похожа ни на одну из привычной нежити, которую Эдмунд видел раньше. В этот момент холод пробежал по спине короля, и он понял, что настоящий кошмар ещё впереди.

Глава 17. Война некромантов

Глава 17. Война некромантов

Небольшая армия Фауста двигалась по лесу, осторожно ступая по замерзшей земле Леса Забвения. Вокруг царила гнетущая тишина, лишь хрустели под ногами ветки и снег, да шелестела одежда воинов, осторожно продвигавшимся вперёд. Маг понимал, что времени у них немного: если Марвик доберется до приграничных деревень, это станет катастрофой — мёртвых будет становиться всё больше, а живые будут гибнуть лишь ради пополнения его армии.

«Неуязвимых магов, захватывающих империи в одиночку, не бывает, — думал Фауст, сжимая поводья своего голема, — но пока его сдержат и найдут силы дать отпор, сколько еще он успеет уничтожить?» Чувство вины жгло Фауста изнутри, толкая к ещё большему упорству.

По пути, уже на подходе к Лесу Забвения, войско попало в неожиданную засаду. Из-за густых деревьев перед ними внезапно возникли несколько гримрутов — живые деревья-нежить, с тёмными, искажёнными злобой мордами на стволах. Марвик знал, что его могут начать преследовать, и оставил этих созданий сторожить след. Фауст мгновенно отреагировал, начав плести заклинание, когда один из гримрутов медленно начал поднимать свои ветви, уже направляя их на Ультана и Лину.

Эрай, не медля, запустил несколько пылающих шаров в ближайшее дерево-нежить, и жаркие языки пламени тут же принялись поедать чёрную древесину. Ультан, в приступе ярости, вгрызался в стволы топором, продолжая рубить даже