— Ваше величество, подобная нежить не появляется сама по себе. Только некромант мог создать её. Это несомненно начало вторжения Фауста.

Эдмунд встал с трона, его взгляд остановился на карте королевства, раскинутой на большом столе. Он изучал её с вниманием, словно пытался найти ответ среди множества дорог и рек, изображённых на ней.

— Поблизости от разорённой деревни есть замок Клоуид, — сказал он наконец, показывая пальцем на карту. — Скорее всего, мертвецы направятся туда. Мы не можем позволить им взять замок.

Король обернулся к своим рыцарям и клирикам:

— Снаряжайтесь! Мы выдвигаемся немедленно. Это не тот случай, чтобы полагаться на наших вассалов. Мы должны сразиться сами.

Эдмунд быстро облачился в свой позолоченный доспех, который сиял даже в тёмных уголках зала. Он схватил свой любимый волшебный палаш и копьё, сел на коня и вместе с отрядом рыцарей и капелланов устремился в сторону замка Клоуид.

На месте их встретил сам барон Клоуид, его лицо было испачкано грязью и кровью, но в глазах всё ещё горела решимость. Он рассказывал о дне ужаса:

— Вчера из леса вышла волна нежити. Мы смогли отбить первую атаку, упырей и скелетов было не так много. Но затем появились фантомы и баньши, и наши воины были бессильны перед ними. Мы понесли потери и были вынуждены отступить.

Бельмонт с горечью в голосе выругался:

— В боях с нежитью нельзя терять бойцов, барон! Каждая потеря — это новый солдат для некроманта! Мы сами усиливаем нашего врага!

Эдмунд нахмурился и закрыл глаза, вспоминая свою последнюю битву с Фаустом, когда тот использовал скелетов и зомби. Тогда они победили, но цена была высока. Сейчас всё было иначе. Нежить стала куда опаснее, а сам Фауст — сильнее.

— Мы должны подняться на самую высокую башню и наблюдать, — сказал король, приняв решение. — Клирики, попробуйте поразить нежить своими чарами издалека. Арбалетчики и аркебузиры, готовьтесь к бою. Если нежити будет слишком много, нам придётся отступить и занять более выгодную позицию. И мы должны предупредить соседей.

Бельмонт задумчиво покачал головой:

— Прямо как во времена вторжения Скайлорда… Никогда не думал, что такое может повториться.

Король Эдмунд вытащил свой меч из ножен и взглянул на своих людей:

— Мы будем сражаться до последнего. Ради королевства, ради наших людей. Не позволим этому злу распространяться!

Рыцари и клирики подняли оружие, их лица были полны решимости. Впереди их ждала битва, которой они не могли избежать. Но с каждым ударом сердца, с каждым шагом вперёд, они приближались к неизбежному столкновению с тем, что жило во мраке Леса Забвения.

Ближе к ночи погода резко ухудшилась. Начался сильный снегопад, усилившийся до настоящей метели. Дозорный всадник скакал к замку, крича во всё горло, преодолевая снежные заносы. Лязг доспехов и храп лошади сливались с шумом ветра. Дежурные спешили поднять ворота, едва увидев всадника.

— Они идут! Нежить приближается! — закричал дозорный, едва добравшись до ворот.

Тревога быстро распространилась по всему замку. Слуги и воины сновали взад и вперёд, закрывая ставни и укрепляя двери. Король Эдмунд и его рыцари уже были в полной готовности. Снег валил хлопьями, ухудшая видимость, и в этом было скрытое преимущество нежити: им не требовался свет, чтобы видеть в темноте. валившийся снег лишь мешал защитникам замка.

— Проклятие! Они выбрали идеальный момент для нападения! — закричал один из арбалетчиков, щурясь в снежную темноту.

Арбалетчики и аркебузиры выстроились на стенах, пытаясь разглядеть приближающуюся нежить. Вскоре стали видны тени, медленно приближающиеся к замку. Нежить была многочисленной: зомби, скелеты, призрачные фигуры фантомов. Капелланы во главе с Бельмонтом начали читать молитвы, их голоса сливались с завыванием ветра, а руки поднимались к небу, источая яркий свет, который разрывал тьму.

— Держать позиции! — приказал король Эдмунд, стоя на переднем краю стены и крепко сжимая зачарованный меч, который светился мягким голубоватым светом.

Сначала появились фантомы и баньши, их жуткие крики эхом разнеслись по замку, заставляя некоторых воинов инстинктивно закрывать уши. Они пытались проникнуть сквозь стены, просачиваясь, как туман, но Бельмонт и его капелланы, сосредоточившись, излучали яркий свет, сжигая фантомов на месте. Снова и снова звуки молитв наполняли воздух, отражаясь от каменных стен.

— Не подпускать их к стенам! — кричал Бельмонт, бросая световые сферы в призраков, превращая их в облачка дыма.

Рыцари с зачарованными мечами стояли наготове, готовые встретить любую угрозу. Их оружие блестело в слабом свете факелов, и они знали, что только их сталь сможет противостоять призрачной нежити.

— Чудовище! Там чудовище! — раздался вдруг крик одного из стрелков.

Барон Клоуид, обернувшись, увидел нечто ужасное: к стенам замка двигалось существо, похожее на огромный кусок земли, из которого торчали могильные плиты и кости. Оно передвигалось на четырех или шести лапах, словно чудовище из ночного кошмара.

— Святая Матерь! Это... это же Могильщик! — выкрикнул барон, замирая на месте.

— Весь огонь по чудовищу! — закричал король, взмахнув рукой.

Арбалетчики и аркебузиры, дрожащими руками, начали палить по чудовищу. Стрелы и пули врезались в него, отрывая куски грязи и мёртвой плоти, но Могильщик продолжал неумолимо двигаться вперёд, будто его не касалось никакое человеческое оружие.

— Святая Матерь, помоги нам! — взмолился Бельмонт, наблюдая, как существо приближается к воротам замка.

Могильщик, подобно гигантскому тарану, налетел на ворота, разбивая их своим массивным телом. Каждым ударом замок сотрясался, словно от землетрясения. Деревянные балки скрипели и трещали, стены дрожали. Воины, стоявшие у ворот, почувствовали, как земля дрожит под ногами.