Нел покорилась. В больнице их поместили в одну палату. Пока. Чтобы оба нестабильных были на глазах у декана. Нел болталась по палате, наблюдала за манипуляциями лекаря, а потом, когда помощники вышли и они остались втроём, сунулась к Лавилю:

— Я хочу помочь ему!..

— Помогай!

Лавиль с готовностью отступил от высокой койки, на которой лежал Варнер. А Нел зависла. Вот так просто?.. Наверное, она выразительно смотрела, раз он усмехнулся:

— Давайте, адептка Тал, исправляйте, что наделали! Первый срыв у парня за все годы учёбы! Гордитесь!.. Хотя, я сказал бы, что нечем!..

Восклицал декан негромко, но экспрессивно. Нел сварливо заметила:

— Я только добавила. Он и до меня был…

Отбросила сомнения и подошла. Интуитивно почувствовала, что нужно бедняге. Не целитель… И позволила магии снова вырваться на свободу. Теперь, контролируемо…

Лавиль не чувствовал ровно ничего. Только то, что состояние пациента стремительно улучшается. Значит, девчонка использует силу ведающих. Лекарь не выдержал. Спросил негромко:

— Что ты делаешь?

Немного побледневшая Нел сосредоточенно ответила:

— Забираю его боль.

— Как это можно?

— Можно. То, что вы не видите и не можете, не значит, что этого нет.

Нел чуть пошатнулась.

— Хватит! — схватил её за локоть Лавиль.

Она досадливо стряхнула его руку:

— Рано. Ещё немного и он руки наложит на себя… И я добавила… Дура.

Декан попытался утешить студентку:

— Уверен, ты не хотела…

Она перебила:

— Хотела! Я хотела, чтобы ему было больно. Как Ильге. И не видела, что он страдал не меньше неё…

Что тут сказать? Лавиль уронил только:

— От предвзятости нелегко избавиться любому…

Она, кажется, вздохнула. Больше он ей не мешал. Только контролировал состояние пациента. И персоналу послал магвестник, чтобы никто не заходил в палату. Пусть срыв Нелли Тал послужит в кои то веки для доброго дела.

У неё тоже срыв. И очень удачно, что она на своих ногах и кажется, что в своём уме. Студенты не поймут… Никто не поймёт…

Для этого, он "проводил" изрядно побледневшую Нелли Тал до ближайшей аллеи. И там, где никто не мог увидеть их, вырубил её снова. На самом деле, хватило малости. Она и так была на пределе. А дальше привычное. Чары отвода глаз, кабинет, лечение. Он оставил её там, а сам отправился заниматься своими делами. Порадовался, что у него без труда получается держать данное себе слово. Он не прикоснулся к Нелли Тал, сверх того, что нужно было для помощи…

Как оказалось, декан Лавиль обманывал себя, и выяснилось это довольно скоро…

В тот же вечер четыре компании из тех, кто нам знакомы, собрались, каждая в своём месте. Что характерно, пили фрилл. Правда по совершенно разным причинам.

Друзья навестили Ависа Варнера в общежитии "для богатых". Расположились в роскошных покоях, кто где. Сам хозяин полулежал в кресле. Потягивал фрилл. Его отпустили из больницы со строгим наказом соблюдать постельный режим. Вот он и рассудил, что так он почти не нарушает предписания.

Фрилл это и не алкоголь вовсе. Тем более, для мужчины. А без него он просто не мог сейчас. Если бы ему отбило память после срыва, было легче. Так нет же. Он помнил всё, до последнего слова. То, что говорила ему рыжая подружка Ильги. И то, что говорил он сам.

Друзья болтали о пустяках. И он был благодарен им. Остаться одному сейчас было бы просто страшно. Хотя мысли о самоубийстве, что появились у него некоторое время назад, поблекли, отодвинулись… Он был рад. Значит, выздоравливает… От бессилия и беспомощности.

Он и не собирался никогда накладывать на себя руки. Это было противно самой его деятельной природе. Его с детства приучили анализировать себя, как любого сильного мага. И он правильно расценивал такие мысли, как крайнюю степень усталости. От всего… Раз прошло, значит ему легче… И у него появился ещё один повод быть благодарным Нел Тал. Она вытащила наружу всё, что так болело… Он выкричал это и стало легче.

Теперь нужно думать, что делать дальше. Как пережить встречу с отцом и не броситься на него с кулаками. На праздник Перелома Года он должен будет навестить его и "дом", хотя назвать этот мавзолей домом, язык не поворачивался.

Что делать со своей жизнью? И с Ильгой? Отпустить?.. Смешно! Как можно отпустить ту, что никогда не была твоей?.. Тут же стало невыносимо стыдно. Она была его. Вся. И любила его всем сердцем. Он видел это. И то, что не было никакой корысти или расчёта в ней. Он так радовался, что они так созвучны. Это виделось настоящим чудом…

Только оказалось, что у монеты всегда две стороны. Его половина была такой же, как он сам. Непримиримой. И отомстила ему за предательство. Кто-то мог бы назвать Ильгу истеричкой, что планомерно сводила себя в могилу из-за того, что жизнь повернулась не так, как она желала. Это было не так. Он понимал её и в этом.

У неё просто не было сил жить после того предательства. Сегодня он ощутил это на своей шкуре. Благодаря рыжей подружке. Он, и правда, всегда думал, что он хозяин положения. Вот сейчас она одумается, придёт в себя, и он примет её назад. Не упрекнёт. И как-то устроит их будущее…

Когда он узнал, что она едва не умерла, земля треснула и осыпалась у него под ногами. А сегодня он понял, что разлучить может не только смерть. Простое желание. Ему, дурню, и в голову не приходило, что она может оставить всё это. Его. И пойти дальше.

Он представил себе Ильгу, счастливую, смеющуюся, как когда-то. С ребёнком на руках. Добавил мужчину рядом. Не кого-то конкретного, просто образ… И понял, что это то, что оба они заслужили. Он за предательство. Она за то, что не предавала…

Харвиг выдернул его из депрессивных мыслей. Он, оказывается, уже некоторое время обосновывал, почему