все равно не вижу никакой проблемы, – сказал Никодимус.

– Проблема в том, – ответила Вальмон, нервно покосившись на меня, – что на планах, которые вы мне дали, была другая дверь.

– Мои источники информации не ошибаются, – произнес Никодимус. – Согласно им дверь, которую я вам показал, была установлена при строительстве здания банка.

– Очевидно, они переоценили свои умственные способности, – огрызнулась Вальмон. – Должно быть, Марконе тайно поменял дверь после установки.

– Тогда откройте эту дверь. – Никодимус махнул пистолетом. – Немедленно.

– Вы меня не поняли, – сказала Вальмон. – Имея чертежи и день на планирование, я могла бы взломать ту дверь. Может быть. Эта тоже Фернуччи, но изготовлена на заказ и по совершенно другому принципу. Кроме того, эта дверь…

Меня осенила ужасная догадка.

– Адские погремушки! Она заминирована.

Грей нахмурился:

– Откуда ты знаешь?

Знаю, потому что несколько лет назад подруга моего брата собственными глазами видела, как Марконе защищал одну из своих цитаделей от разъяренного мага-фомора. Чего он туда только не напихал – взрывчатку, мины-ловушки… Томас мне об этом рассказывал. Но Грею я ответил только:

– Откуда? Я же долбаный чародей, вот откуда.

Вальмон мрачно кивнула и дернула головой в сторону пролома, через который мы вошли.

– Нам повезло, что Эшер ничего не взорвала.

Я подошел к стене и осмотрел ее. По обугленным краям виднелись куски расплавленного пластика знакомой формы: противопехотные осколочные мины. Они были вмурованы в стену между бетоном и сухой кладкой, со стороны комнаты.

Я сглотнул. Одна такая мина выбрасывала по широкой дуге сотни стальных шариков, словно гигантский дробовик. Я насчитал восемь штук, они были размещены вертикально, по одной на погонный фут. Думаю, диаметр мин тоже составлял около фута. Итак. Предположим, Марконе хотел превратить любого взломщика в сальсу. Предположим, он прекрасно знал, как сложно причинить вред многим сверхъестественным существам. Что бы он сделал?

Перестраховался бы.

Думаю, он установил по противопехотной мине на квадратный фут стены. Умножьте это, скажем, на три сотни шариков в каждой – и получите чертов рой металлических шариков, только и ждущих, чтобы разорвать вас в клочья. Шарики будут отскакивать от стальных стен и греметь, как в консервной банке, превращая оказавшиеся внутри тела в фарш.

– Весело, – сказал я и повернулся к Никодимусу. – Похоже, вечеринка закончена. Ты плохо подготовился.

– Мы не остановимся, – отрезал Никодимус, глядя на Вальмон. – Откройте хранилище, мисс Вальмон.

– Это глупо, – возразила Вальмон. – Думаю, я бы одолела первую дверь. Но об этой я ничего не знаю. Даже если я все сделаю правильно, могу наткнуться на что-то незнакомое, и эта штука разомкнет контур.

– Я даю вам три минуты, чтобы открыть хранилище, мисс Вальмон. Если вы этого не сделаете, я вас убью.

– Вы спятили? – спросила Вальмон.

– Адские погремушки! – вмешался я. – Успокойся. Твоя цель никуда не денется. Состариться тебе не грозит. К чему такая спешка?

Он оскалил зубы.

– Время – понятие относительное, Дрезден. И сейчас оно на исходе. Мы откроем хранилище сегодня. Мисс Вальмон сделает это или умрет.

– Или она взорвет мины и умрем мы все? – поинтересовался я. – Ты это упустил?

– Уходи, если боишься, – спокойно ответил Никодимус.

И я понял, что да, могу. Могу покинуть здание и забрать с собой Майкла. Вальмон идти было некуда, у нее не осталось выбора, и я прекрасно знал, как она поступит перед лицом неминуемой гибели: взорвет все к чертям в попытке захватить с собой Никодимуса и Дейрдре. А может, совершит маленькое чудо и откроет дверь, и мы сможем двигаться дальше. Если она погибнет, миссия будет провалена, а долг Мэб Никодимусу выплачен или хотя бы отсрочен. И если мне повезет, при этом по заслугам получит куча плохих людей. Если же Вальмон выживет, для меня ничего не изменится.

Все, что мне нужно было сделать, – это отдать ее на растерзание волкам. Расчеты утверждали, что это умный шаг.

– Никогда не был силен в расчетах, – пробормотал я. – Майкл, отойди.

Майкл скрипнул зубами, но он слишком долго работал со мной и доверял мне в трудных ситуациях. Кроме того, мы оба знали, что даже Амораккиус и чистейшие намерения не спасут его от взрывных устройств Марконе. Он вышел.

– Я не боюсь, – сообщил Грей. – Хочу, чтобы все об этом знали.

И тоже вышел.

– Что ты делаешь, Дрезден? – спросил Никодимус.

– Помогаю. Останови свой счетчик и дай нам работать, – сказал я и, убедившись, что наручники крепко держатся на запястье, направился к Анне Вальмон.

– Ладно, – сказал я ей. – Давай сделаем это.

Ее глаза расширились.

– Что ты творишь? Отойди!

– Помогаю тебе, – ответил я. – Помогаю открыть дверь, не взорвав при этом никого к чертовой матери. Особенно тебя. Ну и меня заодно.

Она взмахнула фонариком и осветила пол у моих ног.

– Стой!

Это был ультрафиолетовый фонарик. Я едва сдержал ногу, прежде чем она опустилась на круг едва заметных скандинавских рун, которые были нарисованы на каменном полу, невидимые при обычном освещении, но выхваченные фонариком Вальмон.

– Звезды и камни! – выдохнул я. – Это страж.

Вальмон осветила фонариком пол перед дверью. Я увидел не меньше дюжины стражей размером с обеденную тарелку в непосредственной близости от двери.

– Вот почему эта дверь другая, – сказал я. – Вся чертова комната опутана пассивными заклятиями.

– Я основательно по ним потопталась, прежде чем заметила первое, – сказала Вальмон. – Похоже, они не реагируют на таких, как я.

– Посвети еще, – попросил я, и она направила фонарик мне под ноги. Наклонившись, я пристально вгляделся в стража. – Ты права. Они реагируют на ауру практикующего чародея. Не слишком сильны – у них нет порога. Но способны дать залп магической энергии.

– И разомкнуть контур?

– Определенно.

– Значит, чародей наступает на такого стража и… – Вальмон изящно расправила пальцы левой руки. – Бум!

Вверху прозвучала автоматная очередь – кто-то из «костюмов» пустил в ход «узи. От внезапного звука мы оба вздрогнули.

– Боже! – выдохнула Вальмон.

– У нас нет времени, – сказал Никодимус. – Откройте дверь, мисс Вальмон.

Сглотнув, она посмотрела на меня.

– Посвети мне под ноги, чтобы я видел, куда наступаю, – попросил я.

Она подчинилась, и я пробрался между стражами к ней.

– Три момента. Первый: я не собираюсь сбежать и бросить тебя здесь. Второй: я не дам ему тебя застрелить. Третий: у тебя получится.

– Не уверена, – прошептала она. – Что, если эта дверь сложнее первой?

– Вряд ли, – ответил я.

– Ты этого не знаешь.

– Знаю. Потому что знаю, как магия взаимодействует с технологией. Стражи, которых здесь раскидал Марконе, слабые. Какая бы электроника или механика ни находилась внутри двери, чем она сложнее, тем быстрее магия сломает ее и разомкнет контур. – Я ткнул пальцем. – Эта дверь должна быть собрана из более простых частей