С учетом погоды и времени суток улицы были пустынны и тихи – что меня немного встревожило. Эта тишина привлекала внимание к нашим фургонам. Я вышел наружу, поскользнулся и упал бы, если бы не схватился за борт. Ну конечно. Зимняя мантия больше не помогает справиться с наледью.

Прозрачный полудюймовый слой льда покрывал все поверхности, насколько хватало глаз. Обледенелые провода провисли. Деревья в парке за моей спиной согнулись почти вдвое, здесь и там валялись ветки, сломавшиеся под ледяной тяжестью. Улицы превратились в настоящий кошмар, и только осторожное вождение и вес груженых фургонов спасли нас от заносов.

Вывеска на первом этаже Капристи-билдинг сообщала: «ЧИКАГСКИЙ ТРАСТОВЫЙ БАНК „ЧЕСТНОСТЬ“». Отличное название для банка мафиози. На первом этаже располагалось фойе, хранилища находились на нижних уровнях. Фасад здания был наполовину стеклянным, и я видел внутри охранника, который смотрел на фургоны.

– Майкл, – сказал я, шагая к охраннику и доставая на ходу из вещмешка нужные мне предметы. – Двери.

Майкл обогнал меня и произнес, словно напоминая себе:

– Это здание принадлежит большому мерцавцу и помогает ему в его преступных делах.

Затем он обнажил Амораккиус, нанес два размашистых удара, и дверь передо мной лишилась стекла.

Я использовал материалы, приобретенные днем ранее, а именно самовоспламеняющуюся бутановую горелку и две дюжины больших «римских свечей», склеенных вместе изолентой. Когда Майкл отпрыгнул в сторону, я уже зажал «свечи» под левой рукой и подносил горелку к фитилям. К тому времени как охранник начал подниматься со стула, двадцать четыре «римские свечи» принялись выпускать визжащие заряды, которые взрывались с оглушительным треском.

Это был бесконечный поток огня, звука, света и дыма, и бедный охранник понятия не имел, как реагировать. Он возился с пистолетом, когда первый заряд взорвался в футе от его носа, и не успел прийти в себя, как оказался под постоянным обстрелом.

Неприятно в этом признаваться, но… это было здорово. Мне словно дали в руки личную пиротехническую мини-пушку. Запахло жженой серой, все затянуло густым дымом, который, как я надеялся, собьет с толку камеры слежения.

За несколько секунд в охранника попало два или три десятка шипящих снарядов, и он укрылся под столом, а я продолжал шумно обстреливать стену над его головой. Пока я этим занимался, в фойе ворвался Грей, увернулся от последних залпов моих орудий и с сокрушительной силой ударил охранника в челюсть.

Тот со стоном осел.

Грей заглянул под стол и сказал:

– Он включил беззвучную сигнализацию.

– Понял, – отозвался я, бросил первую связку «римских свечей» и достал из вещмешка вторую. Потом зашагал к лестнице, ведущей в хранилище, на ходу поджег связку и начал поливать верхнюю ступеньку огнем в тот момент, когда на нее выскочили два человека в униформе.

Эти двое оказались шустрее первого – и у них были пистолеты. С другой стороны, трудно причинить нападающим вред, когда ничего не видишь и не слышишь, а что-то постоянно взрывается прямо перед твоим лицом и оставляет ожоги на руках. Охранники выпустили несколько хаотичных залпов, затем мимо них проскользнула Дейрдре в демоническом обличье, шагая на лентах-волосах, словно морское ракообразное на многосуставчатых ногах. Пара лент метнулась и перерезала пистолеты надвое, после чего охранники начали торопливо отступать вниз по лестнице.

Грей бросился за ними, не касаясь ногами ступеней, и сквозь визг и взрывы фейерверка я услышал звуки метких, жестоких ударов.

– Чисто! – крикнул Грей.

Я встал на верхнюю ступеньку и посмотрел вниз. Охранники лежали спина к спине у подножия лестницы, перед первой защитной дверью. Грей приковывал их запястья друг к другу при помощи наручников.

Я обдал его последними зарядами «римских свечей». Он закатил глаза и смерил меня недовольным взглядом.

– Ой! – сказал я, отбрасывая пустую связку.

Рядом со мной возник Никодимус. Он посмотрел на Грея и поднял бровь.

– Все трое живы. Становишься сентиментальным, Грей?

– Они включили беззвучную сигнализацию, – отозвался Грей. – Значит, копы уже едут. Вязальщику будет проще склонить их к разговорам, а не штурмовать здание, если мы захватим живых заложников.

– Полагаю, ты прав, – кивнул Никодимус. Обернулся и позвал: – Мистер Вязальщик, пожалуйста, заводите своих помощников и приготовьтесь к обороне. Мисс Эшер, ваша очередь.

Я выключил бутановую горелку, убрал ее в вещмешок и снял с плеча посох. Все это время Никодимус смотрел на меня.

– Фейерверки, – сказал он.

– Думаешь, только ты можешь справляться без сверхъестественных прибамбасов? – осведомился я.

Он помахал рукой перед лицом, разгоняя дым, и произнес:

– Будем надеяться, что их противопожарные системы не оснащены…

Взвыла сирена, и по всему первому этажу включились разбрызгиватели, орошая помещение холодной затхлой водой.

– …Разбрызгивателями, – со вздохом закончил Никодимус.

К нам стремительно подошла Ханна Эшер и с отвращением посмотрела на меня.

– Фейерверки? Серьезно?

– Разговор про шум для отвода глаз помнишь? – крикнул я ей вслед, когда она начала спускаться по лестнице. – Я по этой части король!

– Теперь мне придется не просто прожечь стену, а сделать это под проливным дождем, – пробормотала она.

– Не ной, это поможет приглушить излишки магической энергии, – сказал я угрюмо.

Оглянувшись, Эшер ткнула пальцем в разбрызгиватели:

– Так ты сделал это специально?

– Знаешь, иногда, когда мне становиться скучно, я сажусь и думаю.

Она продемонстрировала маленький аэрозольный баллончик.

– И как мне рисовать круг на полу, если он залит водой? Об этом ты подумал?

– Дейрдре, – сказал Никодимус.

Дейрдре тут же очутилась на середине лестницы, раздался скрежет, ее металлические волосы выстрелили в разные стороны, заодно окружив Эшер и врезавшись в пол. Плоские ленты опустились вертикально, царапая мрамор и отгоняя воду, будто швабры.

У Эшер явно чуть не случился сердечный приступ, когда Дейрдре это проделала; она бросила на Никодимуса яростный взгляд, но потом взяла баллончик и нанесла на пол слой чего-то вроде аэрозольного пластика или резины. Нарисовала большой круг, который захватывал стену и заканчивался в нескольких дюймах над ее головой. Круг получился скошенным, но технически ему вовсе не нужно быть идеальным, чтобы магия работала. Идеальный круг всего лишь намного эффективнее – и профессиональнее.

Эшер, которая в мокрой одежде выглядела чертовски привлекательно (проклятье, как я могу валить свою реакцию на Зимнюю мантию, если ту отключило железо?), проверила круг, убедившись, что слой пластика особенно густой в местах соприкосновения пола и стены. Затем кивнула, наклонилась и повернула запястье так, чтобы несколько капель крови упали из-под наручника на круг. Тот мгновенно ожил, превратившись в невидимый энергетический экран. Эшер быстро сняла с себя наручники и бросила под ноги. Потом прищурилась, прикоснулась пальцем к стене внутри круга и тихо пробормотала слово.

Кончик ее пальца неожиданно