мне постоянно казалось, что его лицо я уже где-то видела. Нам выпали предрассветные часы, не самое удобное время, чтобы просыпаться и выходить на дежурство, но что поделать.

Я улеглась, ощущая, как все мое тело изнывает по отдыху. Над головой горели звезды, так ярко и так недостижимо высоко. Я вспомнила, как последний раз наблюдала за ними в объятиях Двэйна. Он лежал совсем рядом, и мне было уютно и тепло. Он провел ладонью по моей спине, и по коже побежали мурашки. Потом погладил волосы и легко коснулся пальцами щеки. Он улыбнулся.

– Скучаешь? – и откуда этот насмешливый тон?

– А ты нет?

Он состроил задумчивое лицо:

– За себя не могу отвечать, но вот Ли уже весь изнылся!

Я ударила его по плечу, несильно, но ощутимо. Двэйн мягко рассмеялся, и я снова попробовала ударить его. Он перехватил мои руки и крепко прижал меня к земле.

– Тебе меня не победить, – почти не размыкая губ, произнес он. Его лицо склонилось еще ниже, и в животе у меня нервно всколыхнулось.

– Еще посмотрим, – с трудом соображая, ответила я.

Двэйн тихо рассмеялся и поцеловал меня. Мое тело прожигал огонь, меня захлестывало от смеси нежности к старшему и страсти. Но что-то было не так. Что-то отвлекало меня. Что-то холодное и пугающее. Я оторвалась от губ старшего и уставилась ему за спину. Над нами чернела Тьма. Ярость, исходившая от нее, оглушала. Меня затрясло от страха.

– Двэйн, беги, беги! Он убьет тебя! – завопила я.

Тьма рванулась вперед, что-то коснулось моей руки, я дернулась и распахнула глаза. Тяжело дыша, я уставилась на Тома.

– Кошмар приснился? – тихо спросил он, но я только непонимающе огляделась вокруг. – Наше время. Широ и Яна только что легли.

Я села и вытерла лоб рукой. Меня душила жажда, и, несмотря на не спадающую даже ночью жару, меня бил озноб. Воду стоило экономить, но я сделала пару лишних глотков. Я даже не заметила, как уснула, и мой сон показался мне до ужаса реалистичным.

Я поднялась и немного размялась. Вокруг еще было темно, сонливая тяжесть сходила медленно и неохотно, а внутри все еще клубился страх. Но тихо посапывающие люди вокруг и стрекот леса странным образом успокаивали, дышать становилось свободнее, и мое тело стало медленно расслабляться. Том уселся на краю ската лицом к лагерю и лесу и настороженно оглядывал их, а я, прихватив свое оружие, подошла к стражу и опустилась рядом. Вот только я села лицом спуску.

– Думаешь, опасность может прийти оттуда? – прошептал Том.

– Ничего нельзя исключать.

– Да, наверное – согласился Том. – Если, конечно, здесь еще кто-то живет. Кроме стражей в крепости.

– Живет. Я уверена.

– Все кажется таким тихим и… пустым, что ли, хотя в лесу постоянно разносятся какие-то звуки. Как и в Пустоши. Какой-то дурак додумался дать ей такое название, хотя этот лес и кишит чем только придется.

– Это сделали в начале Городов, – машинально ответила я, – чтобы указать нам, где жизнь есть, а где она отсутствует, чтобы указать – в лесу нет ничего, за что стоило бы переживать.

– Да, я тоже учился в школе, – усмехнулся страж, и я искоса посмотрела на парня:

– Как ты стал стражником? Сколько тебе?

– Шестнадцать.

– Правда? – я округлила глаза. – Почти как Ли!

– И что с того, что мне шестнадцать? – он слегка насупился. – Это еще не значит, что я не могу разъезжать по затерянным берегам. С нами даже десятилетний ребенок пошел!

Я улыбнулась и снова посмотрела вдаль.

– Никто не говорит, что ты менее способен, чем кто-либо из нашей группы. Мне просто интересно. Кто твои родители?

– Ты не захочешь знать.

Разумеется, мне тут же захотелось.

– С Объединениями нас разделяют тысячи километров, а здесь ни к чему хранить тайны.

– Ага, вот только именно это тут все и делают. Скажешь, нет?

Я не сказала.

– Мой отец… Ранко, – выпалил он, и я шокировано уставилась на юношу.

– Кто?! – выдохнула я.

– Говорил же, что не захочешь знать.

Да я в принципе не могла поверить в то, что у Ранко могут быть дети, а в то, что его отпрыск сидит рядом со мной, тем более.

– Я знаю, ты его ненавидишь, – продолжал Том, – но и я не горю к нему любовью.

– Так ты сбежал?

– Мы все сбежали, разве нет? Потому что поступили как правильно.

– Слова Ворона, – усмехнулась я.

– Так и есть, – Том улыбнулся в ответ. – В моем детстве отец был еще ничего, но потом совершенно слетел с катушек. Он заставил меня пойти в ОБ, и я очень рад, что попал в команду Ворона. Он… он еще остается человеком. Многие стражи и охотники как будто теряют эту способность. Не все, конечно…

– Нет, не все – кивнула я, вспоминая Троя и надеясь, что он тоже не растеряет свою человечность.

– Некоторые охотники становятся особенно жестокими, если проходят через тренировки моего отца, – Том поморщился. – Тут любой озвереет.

– Что он делал? – спросила я, хоть и не была уверена, что хочу услышать ответ.

– Его любимая вещь – это яд, который вызывает реалистичные галлюцинации…

– А, это мне знакомо.

– Как и мне, – тихо ответил юноша.

Мы немного помолчали, а потом я произнесла:

– Хорошо, что ты поехал с нами, Том, здесь можно отыскать что-нибудь незабываемое.

– Вообще-то меня зовут Янко, но мне не хотелось оставлять имя, которое дал отец, – я понимающе кивнула. – Не говори остальным. Ворон и наши ребята в курсе, но не думаю, что другие будут рады, узнав о моем родстве.

– Твоя родословная не определяет твоей сущности. Но я не скажу, обещаю.

– Спасибо, – улыбнулся он.

– Видимо, поэтому ты казался мне знакомым.

– Ну… вообще-то мы виделись.

– Правда?

– Я… я пытался отвести тебя на виселицу, а ты вырубила меня… Прости… Я думал отпустить тебя, но… отец наблюдал из-за угла… А Ворон и так собирался тебя спасать, так что…

Я удивленно повернулась к юноше. Те минуты перед виселицей остались в моей голове какими-то затуманенными, словно вырванными из глубокого сна. Но я не думала, что они настолько сотрутся из памяти.

– Вот почему мне удалось тебя побороть. Ты почти не сопротивлялся, – Том пожал плечами. –