Хогг: Я хотел бы добавить только одно: по-моему, всех женщин нужно наградить золотыми медалями. Благослови их Бог! Я всегда буду снимать шляпу перед женщинами после того, что я видел.

Сенатор Перкинс: Из каких они были стран?

Хогг: Я имею в виду американок. Они все были американками.

Сенатор Перкинс: Они управлялись с веслами? Они взяли весла и гребли?

Хогг: сэр; я сам все время греб и, кроме того, управлял рулем. Потом я попросил одну даму рулить, а другую — помочь мне грести. Она старательно гребла, чтобы согреться.

Сенатор Перкинс: Люди на шлюпке, на которой находился один из вас, подобрали из воды восемь человек; сидевшие в другой шлюпке не вытащили никого. Разве вы не могли вытаскивать людей из воды, как ваш товарищ?

Хогг: Я хотел помогать вытаскивать людей из воды, но получил приказ от кого-то на шлюпке (№ 7) — не знаю, кто это был — не брать больше людей; нам сказали, что мы сделали все, что смогли.

Сенатор Перкинс: Когда я услышал, что на одной шлюпке вытащили из воды восемь человек, в голову мне, естественно, пришел вопрос: почему и на других шлюпках не поступили так же? Мистер Саймонс, вы находились в шлюпке № 1. Вы не получили приказ не вытаскивать больше никого из воды?

Саймонс: Нет, сэр; рядом с тем местом, где находился я, больше никого не было.

Сенатор Перкинс: Насколько я понимаю, в одних шлюпках сидело больше людей, чем в других. Насколько я понимаю, шлюпка мистера Саймонса отошла от корабля, а когда вернулась, они подобрали всех, кто находился вокруг?

Саймонс не ответил».

С.С. Хеммингс, матрос (Ам.):

«По правому борту все было черным. Я не видел никаких шлюпок. Я перешел на левый борт и увидел слева шлюпку; я пошел вдоль борта, поднялся на шлюпбалку, съехал вниз по талям, прыгнул в воду и проплыл до шлюпки около 200 ярдов. Добравшись до шлюпки, я ухватился за носовой фалинь и крикнул: „Эй, помогите!“ В шлюпке находился Фоли; он встал и спросил: „Это ты, Сэм?“ — и я ответил: „Да“. Женщины и дети втащили меня в шлюпку.

После того как корабль затонул, мы повернули назад и вытащили из воды семерых членов экипажа, в том числе матроса Лайонса, кочегара Диллона и двух стюардов, Каннингема и Зиберта. Мы пошли на свет фонаря еще одной шлюпки и держались с ней вместе. Потом рассвело, и мы увидели еще две шлюпки. Мы подошли к ним и пришвартовались носовым фалинем. Потом мы помогли шлюпке № 12 принять на борт людей с перевернувшейся шлюпки (В). С той шлюпки (В) мы приняли четверых или пятерых, а оставшиеся перешли на другую шлюпку. Всего на той шлюпке (В) находилось около двадцати человек».

А. Каннингем, стюард (Ам., с. 794):

«Я сразу понял, что произошло что-то очень серьезное, когда увидел воду на той палубе, где находилось почтовое отделение. Я оставался на корабле, пока не отошли все шлюпки, а потом прыгнул в воду. Это произошло около 2 часов. До того как корабль затонул, я находился в воде примерно полчаса. Я старался отплыть подальше от корабля, так как боялся, что меня засосет в воронку. Мой напарник, Зиберт, прыгнул в воду вместе со мной. Я услышал, что неподалеку спасательная шлюпка, начал кричать и поплыл к ней. За старшего в ней был рулевой Перкис; там же сидели матрос Хеммингс, кладовщик Фоли и кочегар (Диллон). Пассажиров-мужчин в шлюпке я не видел. Мы вытащили из воды Прентиса, помощника кладовщика. По-моему, шлюпка № 4 находилась ближе других к месту происшествия, потому что они вытащили из воды больше людей. Около 7:30 мы поднялись на борт „Карпатии“. Когда мы заметили „Карпатию“, корабль находился в 4 или 5 милях от нас».

Р.П. Диллон, кочегар (Бр.):

«Я ушел под воду вместе с кораблем и погрузился примерно на две морские сажени. Плыл в воде около 20 минут; меня подобрала шлюпка № 4. По-моему, в воде находились еще около тысячи человек. Женщин я не видел. Придя в сознание, я понял, что на мне лежат матрос Лайонс и еще один; они были мертвы».

Томас Грейнджер, кочегар (Бр.):

«Я пошел вдоль левого борта шлюпочной палубы к корме, спустился по канату и попал в шлюпку, которая стояла у борта, № 4. Она вернулась, потому что в ней не хватало мужчин-гребцов. В шлюпке сидело много женщин и детей. Так же как я, спустился кочегар Ф. Скотт; он попал в ту же шлюпку. Кроме того, в ней находились рулевой Перкис и Хеммингс. Потом вытащили из воды Диллона и еще одного человека (Прентиса)».

Ф. Скотт, кочегар (Бр.):

«Сначала мы перешли на правый борт, потому что корабль накренился влево, но никаких шлюпок мы не видели. Сразу после меня на шлюпочную палубу поднялись механики — я видел всего восьмерых из тридцати шести. Потом мы перешли на левый борт и увидели шлюпки. Один офицер выстрелил, и я услышал, как он говорит: если кто-то из мужчин попытается сесть в шлюпку, он пристрелит его как собаку. В то время все шлюпки от правого борта уже отошли. Я увидел одну из шлюпок, № 4; она возвращалась к кораблю. Я забрался на шлюпбалку, съехал вниз по канату и упал в воду, но меня подобрали. Когда я забрался на шлюпбалку и попытался спуститься, было почти два часа».

Показания под присягой миссис Э.Б. Райерсон (Ам., с. 1107):

«Нам приказали спускаться на палубу А, она была частично остеклена. Мы увидели, как люди садятся в шлюпки, но ждали своей очереди. Со мной был мой сын, Джек. Стоявший у окна офицер сказал: „Мальчику нельзя в шлюпку“. Мой муж возразил: „Конечно, мальчик пойдет с матерью; ему всего тринадцать лет“ — и его пропустили.

Я повернулась к мужу и поцеловала его. Когда мы отплывали, он и другие мои знакомые — мистер Тейер, мистер Уайденер и другие — стояли вместе очень тихо. В шлюпке сидели двое мужчин и офицер, и на палубе стоял матрос, который толкал нас в шлюпку. Я упала на женщин, которые уже сидели в шлюпке; затем мы со старшей дочерью пробрались на нос. Мисс Боуэн и мой сын сидели на корме, а средняя дочь очутилась посередине, рядом с моей горничной. Из тех, кто находился в шлюпке, я знала только миссис Тейер, миссис Уайденер, миссис Астор и мисс Юстис.

Вскоре какой-то офицер крикнул сверху: „Сколько женщин в шлюпке?“ Кто-то ответил: „Двадцать четыре“. — „Этого достаточно; спускайте шлюпку на воду“.

Мне показалось,