Шрифт:
Закладка:
Ф. Кроу, стюард (Ам., с. 615):
«Я помогал передавать женщин и детей в шлюпку № 12, и меня попросили грести. По-моему, меня попросил мистер Мэрдок. Когда мы усадили пассажиров, шлюпку начали спускать на воду. В четырех или пяти футах над водой заклинило полиспаст, и нам пришлось резать тросы и тали, чтобы шлюпка могла спуститься на воду. Такой приказ отдал офицер, Лоу. Он находился с нами в шлюпке. Я стоял, готовясь освободить гаки. Он велел мне подождать, а затем приказал перерезать тросы тали, чтобы выложить гаки. Потом шлюпка упала в воду.
В то время, когда спускали шлюпку, я услышал выстрелы. Многие пассажиры-мужчины, скорее всего итальянцы или другие иностранцы, но не англичане и не американцы, пытались взять шлюпки штурмом. Офицеры пригрозили застрелить любого мужчину, который ступит в шлюпку. Один офицер выстрелил из револьвера, но либо вниз, либо вверх, не целясь в пассажиров и никого не ранив. Он выстрелил почти точно вверх и вниз и прогнал их. После того беспорядков не было. Одна женщина плакала, но это все. В шлюпке не было ни паники, ни чего-то подобного.
После того как коснулись воды, мы на веслах направились к другим шлюпкам. В № 14 находились пятьдесят семь женщин и детей и около шести мужчин, в том числе один офицер, а может, мужчин было семеро, я точно не уверен. Я знаю, сколько их было, потому что, когда мы подошли к той шлюпке, офицер спросил меня, сколько в ней людей.
По-моему, после того, как шлюпка резко упала, в ней образовалась течь. Одна дама пожаловалась, что вода заливает ей лодыжки. Двое мужчин и та дама вычерпывали воду специальными черпаками, которые с этой целью хранились в шлюпке. Мы пересадили пассажиров в другие шлюпки, а сами вернулись к месту крушения, надеясь, что удастся кого-нибудь вытащить из воды. Повернув к месту крушения, мы услышали многочисленные крики и осторожно пошли вперед. Мы подобрали из воды одного человека. Вскоре подобранный нами человек умер. Подойдя ближе к месту крушения, мы нашли стюарда (Дж. Стюарта) и втащили его в шлюпку. Он очень замерз, руки у него одеревенели. К тому времени, как мы приблизились к „Карпатии“, ему стало лучше.
Выжил и один молодой японец или китаец, который плавал неподалеку на какой-то широкой доске, возможно на столешнице или двери[20].
Я не видел айсберг, который столкнулся с кораблем. Когда рассвело, мы заметили неподалеку два или три айсберга. Одни считали, что с „Титаником“ столкнулся один айсберг, а кто-то указывал на другой. По-моему, никто не мог точно сказать, какой айсберг ударил корабль».
Миссис Шарлотта Коллиер, пассажирка третьего класса, в интервью «Семи-Мансли мэгэзин», май 1912 года:
«Чуть дальше мы увидели на воде дверь — должно быть, ее оторвало, когда корабль затонул. На ней лицом вниз лежал маленький японец. Он привязался веревкой к своему хрупкому плоту, закрепив узлы сломанными дверными петлями. Вначале нам показалось, что он умер. Всякий раз, как дверь качалась на воде, его заливало, и он совершенно замерз. Он не ответил, когда его окликнули, и офицер не знал, стоит ли доставать его из воды.
„Какой смысл? — сказал мистер Лоу. — Он, скорее всего, умер, а если и нет, есть другие, которых больше стоит спасти, чем какого-то япошку!“
Он даже развернул нашу шлюпку, но потом передумал и вернулся. Японца втащили в шлюпку, и одна женщина растирала ему грудь, а другие грели руки и ноги. Вскоре — я дольше рассказываю об этом — он открыл глаза. Он заговорил с нами на своем языке; увидев, что мы его не понимаем, с трудом поднялся на ноги, вытянул руки над головой, потопал ногами, и минут через пять к нему почти вернулись силы. Один из моряков рядом с ним так устал, что едва мог держать весло. Японец подошел к нему, столкнул его с сиденья, взял его весло и работал, как герой, пока нас наконец не подняли на корабль. Я видела, как мистер Лоу смотрит на него, открыв рот от изумления.
„Ничего себе! — буркнул мистер Лоу. — Мне стыдно, что я так отзывался о бедняге. Я бы спас вшестеро больше таких, как он, будь у меня возможность“».
Показания под присягой мисс Майнахен (Ам., с. 1109):
«После того как „Титаник“ ушел под воду, послышались ужасные крики. Многие женщины умоляли офицера Лоу из № 10 пересадить своих пассажиров на три соседние шлюпки и вернуться, чтобы спасти их. Вначале он выругался и ответил: пусть радуются, что сами живы и находятся в шлюпке. Спустя какое-то время его все же убедили вернуться. Когда я подошла к нему, собираясь перейти в другую шлюпку, он велел: „Прыгайте, дьявол вас побери, прыгайте!“ Я не стала возражать и ждала своей очереди. Он так богохульствовал в те часы, которые мы провели в его шлюпке, что все женщины, сидевшие рядом со мной, решили, что он находится под воздействием спиртного. (Судя по другим показаниям, пятый помощник Лоу — трезвенник.) Затем он взял всех гребцов из шлюпки № 14, а также мужчин из других шлюпок и вернулся к месту крушения. С нами остались стюард и кочегар; они гребли на нашей переполненной шлюпке. Стюард старался как мог, а кочегар вначале отказался грести, но потом помог двум мужчинам, которые оставались единственными гребцами с той стороны. Было уже четыре часа утра, когда мы заметили „Карпатию“, и еще три часа мы добирались до парохода. На „Карпатии“ с нами обращались очень любезно и предоставляли все возможные удобства».
Приведенные выше рассказы выставляют пятого помощника Лоу в неудачном, дурном свете. Нет сомнения в том, что он проявлял невыдержанность лишь в языке. Во всех остальных отношениях он оказался первоклассным офицером, что подтверждают его поступки. Но я рад, что в моем распоряжении оказался рассказ еще одной пассажирки той же шлюпки, в котором она отдает Лоу должное. Я встретил Г.Г. Лоу в Вашингтоне в то время, когда нас
