главной… какая же я главная? Разве я каэрина? Разве Рис – каэр? Астрид, мы простолюдины, и все это знают! Мы будем здесь одни, и никто не станет с нами разговаривать! Что за жизнь такая – ни туда, ни сюда! Ни каэры не принимают, ни обычные люди! — добавила Иннис с горечью, и я заметила в ее глазах слезы.

Тюрьма и тяжело протекающая беременность даже самую оптимистичную женщину могут сделать плаксивой и неуверенной, а для Иннис, к тому же, тема каэров с юности триггерная. Ей покоя хочется, а не ответственности, всех этих злых пересудов… Но я такие же метания уже переживала, и знаю, что уверенность и к Иннис придет в свое время, и она перестанет загоняться на тему: «Кто я такая, что мне дана власть?» А пока что я о ней позабочусь и я же постараюсь, чтобы риск выкидыша сошел на нет. Зря, что ли, аптекарский дневник штудировала?

Глава 24

Вдалеке от деревни с ее бойкотами Иннис стало лучше, но Рис все равно беспокоился, что начнется новое кровотечение, и не позволял жене много ходить – сам выносил на руках во двор. Я умилялась, глядя, как он нежен и деликатен с женой, как порывается выполнить любое ее желание – это необычно для простолюдинов Редландии. И их маленькие дети, следуя примеру отца, относились к маме трепетно, сидели с ней у кровати, когда она не вставала, рассказывали что-то, чтобы не скучала, а младший и вовсе песенки пел. Сердобольная Лесли принесла специальный обережный пояс для беременных, а брат Кэолан молился за Иннис. Я же готовила отвары по рецептам из аптекарской книги или по указаниям самой Иннис. Все это принесло свои плоды, и наша баронетесса пошла на поправку. По крайней мере, я могла на это надеяться, видя, как бледность исчезает с ее лица, и она начинает есть не потому, что надо, а с аппетитом.

А я продолжила жить, как раньше: занималась садом или еще что-то делала в усадьбе, ведь работа в своем доме не кончается никогда, выезжала на прогулки, корпела над книгой и разбирала запасы трав с братом Кэоланом. Но… это уже было не то.

За столом под яблоней уже не обедал мой граф, и мой граф не копошился в огороде, не давал указаний, что не так в моей книге, не ходил по двору, не наглаживал льнущую к нему Рыську… не смотрел на меня с жаром, не зажимал внезапно где-то, пока никто не видит, не целовал так, что голова выключалась… В общем, графа не было, и мне было от этого физически плохо. Мы расстались в самом гормональном угаре, когда пару тянет друг к другу до сумасшествия, и Росса наверняка задело, что я не поехала с ним, хотя он для меня сделал так много.

А не упустила ли я момент? Или наоборот права, что решила чуть сбавить темп отношений? В Тулахе я чувствовала себя рядом с Россом свободно и легко – я была на своей территории. Но в Кивернессе я попаду на его территорию… может, это подсознательно меня пугает?

Да и Нетта, которая уже мечтала поскорее отправиться со мной в город, бесконечно спрашивала:

— Когда мы поедем?

— Скоро, — отвечала я.

— Этак и лето кончится, а каэры женятся только летом!

Я понимала, что лучше не тянуть, но боялась за Иннис. Пока она отлеживалась, я аккуратно разведывала ситуацию в деревне, а также нанесла визит новым хозяевам Тулаха. «Новая» каэрина Даммен тут же вышла из залы, завидев меня, а барон остался.

Я еще раз выразила ему свои соболезнования в связи с потерей отца. Каэр поднял руку, прервав меня:

— Вы и ваша бабушка всегда лезли в нашу семью, пытались получить через нашего отца титулы. Поздравляю – теперь титул при вас. Надеюсь, больше мы вам не интересны. Вы зря пришли, надеясь завязать дружбу: добрых соседей из нас с вами не получится никогда.

Я не обиделась и спросила:

— А как насчет просто мирного соседства без интриг?

— Это меня устраивает.

— И меня. Напомню, у меня нет рэндов, только каэрина – баронетесса Мур. Она будет жить в моей усадьбе и управлять ей, а ее мужу я передам право охотиться в лесу. Относиться к ним следует со всем почтением.

— О баронетессе я предупрежден. И о вас тоже, — многозначительно сказал каэр Даммен.

Мы также обсудили с ним общие дела, касающиеся баронства и леса, обговорили сроки уплаты налогов, чтобы сразу все от Тулаха отправить в город вместе – так безопаснее, и после этого разговор был закончен. Уже во дворе дома барона я заметила Кэла: сначала он попытался сделать вид, что не заметил меня, но потом все же развернулся и подошел.

— Ваша Милость, — произнес он и поклонился. — Или, может, сразу назвать вас Сиятельством?

— Лучше скажите, рэнд Таггарт, как сами живете? Вы давно у меня не показывались.

— А зачем? — спросил он, глядя на меня в упор.

— Мы уже не друзья?

— Не получится друзей из баронессы и рэнда.

— Для меня эти границы не важны.

— Еще бы, — мрачно усмехнулся он. — Ты так воспитана, что можешь говорить свободно и со знатью, и с простым людом. А я нет. Старый Даммен мне просто голову зазря морочил. Да я и сам… — рэнд осекся и рукой махнул. Он явно не горел желанием со мной разговаривать, и уж тем более по душам. Поэтому, как и ранее с новым бароном, я перешла к обсуждению практических вещей.

— Завтра мы поедем с утра на болота. Ты много работал на них, отводя воду, так забери свою часть торфа, которую мы оставили в прошлый раз на просушку.

— Он мне ни к чему.

— Столько труда и все зря? — приподняла я бровь. — Все же возьми свое, Кэл, продай. Или отвези мальчишкам Эйлы. Им-то точно торф понадобится к холодам для отопления.

Кэл вздрогнул и отчеканил:

— Я разберусь сам, Астрид, а если что, посоветуюсь со своим каэром. Всего хорошего.

— И тебе, — отозвалась я.

На следующий день к вересковому болоту я направилась исключительно в мужской компании – Иннис, понятное дело, сопровождать меня не может, а Нетта терпеть не может неудобства и долгие поездки, тем более по лесу. Вчетвером – трое мужчин и я – мы