Отпрыгивая в сторону, Хаджар прокатился по полу, схватил меч и, поднявшись на ноги, подскочил к барахтающемуся в складках флага силуэту и, без тени сомнений, вонзил меч в тело. Туда, где по его мнению, находилась грудь.

Глава 1976

Фрея пару раз вздрогнула и замерла. Только после этого Хаджар скинул покрова с поверженной фехтовальщицы.

По её щекам текли горячие слезы. Слезы радужного оттенка.

— Зачем… — прошептала она сквозь хрип. — зачем ты… спас меня тогда… в детстве… если бы не ты… ничего бы не было… я бы не предала свой народ… и не предала их… Пепла… Березку… Тулепса… зачем… ты спас меня…

Она вздрогнула и замерла уже навсегда.

Хаджар прикрыл на мгновение глаза, а потом, вытащив меч из груди мертвеца, вернулся обратно к соратникам. Он помог им освободиться из пут флагов (хоть те и перестали выглядеть живыми, но успели спеленать Хельмера и Лэтэю так, что не могли даже пошевелиться) и вместе они, огибая тело Фреи, подошли к дальней стене, где остановились около трех дверей.

На вид одинаковые, но что-то подсказывало Хаджару и, судя по всему — Хельмеру тоже, что только одна проведет их дальше, а две другие…

— Лэтэя? — демон обратился к воительнице.

Та, пусть и ненадолго, очнулась от сковавшего её транса и посмотрела на двери.

— Не знаю, — прошептала она чуть срывающимся голосом. — Не знаю или… не помню.

Хаджар вздохнул. Он надеялся, что в моменте с Древом Жизни загадки на сегодняшний день закончились, но, видимо, у жизни имелись на этот счет свои планы.

Генерал еще раз внимательно осмотрел двери и, в какой-то момент, заметил, как над ними, прямо в центре, виднелись небольшие отметины. Знаки, некогда нарисованные яркими красками, а теперь, спустя века (если не целые эпохи), потускневшие и поблекшие.

И, среди этих трех символов, Хаджар увидел тот, что уже не думал встретить вновь. Там была радуга.

— « Найди радугу», — Хаджар столько раз полагался на эту подсказку, что даже не думал, что та может вновь сыграть в самом конце. Он уже потянулся было к рукояти, как услышал:

— Проклятая полукровка, — прошипел Хелмьер, разминая руки.

— Что? — спросил Хаджар.

— Мавери… Фрея… называй как хочешь, — пожал плечами Хельмер. — она ведь не была чистокровной феей. Её отцом был Последний Король. Абрахам всегда знал толк в… погоди, я думал ты понял это из его истории? Стоп… ты не понял⁈ Ты действительно тогда не понял всей трагичности истории Радужных Эльфов и Последнего Короля? Ты не прочел между строк про измену, роман со смертным и прочее⁈ И это ты⁈ Столько веков проведший в интригах⁈ Хаджи, а ты точно имеешь между ушей мозг, а не пустоту?

Хаджар несколько раз выдохнул и бросил быстрый взгляд на бездыханное тело. Все они пришли сюда со своей целью…

— « Не верь полукровке», — прозвучало в его сознании.

Хаджар еще раз посмотрел на эмблемы над дверями. Над одной из них сияла радуга, над другой подкова, а над третьей… над третьей шел дождь. Такой же, как в ту ночь.

Генерал отпустил ручку двери с радугой и толкнул ту, что была под знаком ливня.

Уходя, он не оборачивался. Не мог себе этого позволить. Потому что там лежал еще один… еще одна героиня, которой он так и не смог помочь.

* * *

Она шла по бескрайним цветочным полям. Там, чуть севернее, высились заснеженные пики гор. Величественными королями прошлого они взирали на долину и будто пытались сохранить её в тишине и спокойствие, спрятав от суеты Срединного Царства.

Она смотрела на цветы и не могла сдержать слез.

Их здесь росло бесчисленное множество. Озерки лютиков, пруды нарциссов, холмы роз и реки тюльпанов. Птицы, пролетая над этим великолепием, порой застывали, рискуя камнем упасть на разноцветное покрывало.

В центре же, недалеко от пруда где весело плескалась разнообразная рыба, стоял маленький дом. Он был настолько миниатюрен, что его впору называть слишком большим сараем. Внутри, она это хорошо помнила, кроме горницы, совмещенной с кухней, находилась лишь одна комната.

И там, около порога, на крыльце, сидели люди. Коренастый дворф с бородой в форме мочалки. Он отчаянно пытался забрать пирожок у высокого, худощавого мужчины с орлиными глазами и таким же, как у птицы, острым носом. Их подзуживал мужчина помоложе у которого руки выглядели так, словно были слегка кривоваты.

Рядом смеялась молодая девушка — чуть старше того возраста, когда её можно было бы назвать девочкой. Ей заплетала косы женщина одновременно некрасивая и столь же притягательная. Была что-то такое в её взгляде, в осанке, в том как она себя вела, что вопреки её обыденной, серой внешности, заставляло сердце пропускать удар, а дыхание сбиваться.

А поодаль, прямо в цветах, сидела дева с медной кожей, черными волосами и черными полосами племенных татуировок. Столь же грозная, сколь и прекрасная. Её густые брови слегка хмурились, но широкая улыбка смягчала грубые черты. У неё на коленях, зажмурившись лежал юноша той красоты, что не могла создать природа — лишь высечь руки скульптора из камня.

Она застыла.

Не могла идти дальше.

А юноша открыл свои разноцветные глаза и повернулся к ней. Как и все они. Все шестеро застыли и смотрели на неё, стоявшую поодаль. А она опустила взгляд на собственные, босые ноги и сжалась.

Они никогда ей не простят. Никогда не простят за предательство. За то, что они погибли из-за неё. Из-за её сделки с Яшмовым Императором и…

Теплые руки опустились ей на плечи, а затем крепко прижали к себе.

Она подняла взгляд и увидела Эша, обнимавшего её так крепко, будто он пытался вобрать весь её запах, всю её суть.

— Я так скучал, Мавери, — прошептал он, прижимаясь щекой к её макушке. — Нам тебя не хватало.

К ним подошли и Рейка, Повелительница Семи Морей. Мери Березка, Тулепс, Лари Криволапый, Мервин Мочалка и Алиса, с так и незаполненной косичкой.

Они встали рядом — улыбаясь и смеясь. Как тогда. Многие эпохи тому назад, когда они вместе путешествовали по Безымянному Миру. Когда все казалось не таким сложным, а за каждым поворотом, в каждом новом городе, их встречали лишь приключения и свет надежды, а не тьма и омут отчаянья.

Они обняли