завершиться, чтобы в случае чего, его бы не обвинили в убийстве. Да и против твари он сражаться будет много лучше, чем против человека.

– А кто сказал, что ее не было? – искренне улыбаясь спросил полукровка, заставляя тварь на мгновение замереть, осознавая эти слова.

И именно этого ждал шаман. Пора охотнику и жертве поменяться местами.

Глава 13

Грок сделал шаг вперед, выбрасывая левую руку с зажатым в ней шнурком вперед, а затем с силой отдергивая ту назад, заставляя лезвие с тихим хлопком, на манер конца кнута, рассечь воздух. Тварь будто бы ожидала этого, поэтому успела отпрянуть, чтобы затем снова броситься вперед. Орк прыгнул в сторону, отмахиваясь лезвием, а затем взмахом топора попытался достать тварь.

Конечно, его импровизированным оружием не нанести серьезного вреда противнику, что будет в два раза массивнее. Да и само лезвие короткое, не перерубит мышцы и до органов не достанет. Вот только это все работало против живых. А мертвой твари хватит. Касание лезвием шкуры будет подобно прижиганию каленым железом, а касание шнурком – удару плети. Шаман знал, как бороться с духами и их порождениями.

Увернувшись еще от нескольких наскоков, Грок раскрутил маятник, создавая вокруг себя две плоскости, дающие защиту и передышку. Темп боя было необходимо снижать, все же в отличии от мертвых, он мог уставать.

Вот только монстру было все равно. Тот, не взирая на возможные раны, ринулся вперед, лапой сбивая кружево лезвия, выбивая то из рук и стремясь схватить когтистой лапой шамана за горло.

Полукровка отпрыгнул назад, взмахнул рукой и обухом топора сломал твари колено, а на предплечье той лапы, что почти коснулась горла сына степи повис вмешавшийся в бой дух-защитник. А в это время, на второй конечности плоть слазит с костей из-за касания заговоренного шнура.

Взвыв, давно мертвый противник бросает всякую осторожность, вгрызаясь клыками в загривок призрачного стража. Если бы на месте духа был настоящий волк, того бы перекусило напополам, а призрачный всего лишь ослаб настолько, что пришлось временно спрятаться. Больше монстр не церемонился. Он и так получил слишком много повреждений. С одной руки слезла плоть, лишая возможности шевелить кистью, в другой раздроблены кости, а ногу приходится подволакивать. И в завершении разгромной картины, абсолютно невредимый противник, который уже нанес два удара, пока не достигших цели, но нанесших вред – руна на лезвии опаляла шкуру и прижигала мышцы, делая их менее подвижными.

Рывок орка вперед и горящее лезвие врубается в кости повыше локтя, отсекая лапу твари. Перекат, и потерянный пропитанный кровью шнур в руках. Уклониться от атаки, взмахнуть рукой и снова вой, знаменующий еще одно попадание. Монстр лишился глаза.

Только успех развить Гроку не удалось. Тварь извернулась и лягнула шамана в грудь, отбрасывая того на несколько шагов. Из глаз брызнули слезы, а дыхание сперло. От второго удара удалось увернуться, а вот третий достигнул цели.

Когти скользнули по щеке, вспарывая ту, рассекли куртку и оцарапали грудь. Кровь из рассеченного лица стала стекать вниз, пропитывая рубашку, а тварь будто почувствовала победу, нанесла еще один удар.

Грок успел закрыться топором, но руку от принятого удара отсушило, заставляя выронить оружие. А вот тонкое лезвие, привязанное к шнуру, описав короткую дугу, вонзилось в шею твари на удивление легко. Клинок вонзился, чтобы через мгновение вгрызться в плоть подобно маленькому кровожадному зверьку.

Тварь, изначально не чувствующая боль, взвыла, ощутив ее на себе. Это дало тот самый удар сердца, который решил исход поединка.

Орк-шаман пнул мертвого в колено, окончательно доламывая ногу и заставляя тварь упасть на нее, пропустил над собой удар оставшейся лапы, подхватил секиру и, крутанувшись, опустил ту на шею твари.

** ** **

Высокий осунувшийся мужчина, одетый в когда-то белую, а сейчас грязно-серую мантию сидел за столом, положив на столешницу руки, и постукивал пальцами по ней. Он выглядел уставшим, будто ему пришлось много дней провести без сна, скитаясь по лесам без воды и пищи. Что, впрочем, было недалеко от истины. Последнюю неделю Приближенный Алькай метался по лесам, от деревни к деревне, стремясь найти источник пришедшей с севера тьмы.

К его сожалению, несколько деревень опустели и все, на что его хватило, это похоронить тех немногих мертвых, что не стали тварями. И как оказалось, такая же картина была с другой стороны столицы. Такие же деревни, такие же следы. Отличие было в том, что Шахты отбились от нападения. Вот только еще столько же монстров скиталось непонятно где, а Создатель не спешил дарить откровение.

– Говоришь, баронец и орк? – вернулся к теме размышлений Алькай.

– Да, господин, – ответил Несущий волю, – от обоих несло тьмой. Я думаю, это были прислужники, что хотели вас выманить и убить.

– Сомневаюсь, – протянул Приближенный, – скорее просто одержимые.

– Одержимые, пришедшие в храм? – с неподдельным изумлением переспросил священник.

– А что, такое бывает, – пожал плечами жрец, – человек, точнее разумный, – поправил он сам себя, – чувствует что-то не то в себе и стремиться попасть в место, где ему могут помочь. Это естественно.

– Я их прогнал, – опустил голову священник.

– Ты не мог им помочь, меня не было рядом, так что ты поступил правильно, – сказал Приближенный и через пару ударов сердца добавил, – ступай.

– Рад служить, – кланяясь сказал мужчина, выходя из комнаты и отправляясь раздавать команды послушникам храма.

Он уже не видел, как главный