я все равно помнила, каким он бывал, если сквозь его тьму светило солнце. Смешной и остроумный, изобретательный до невероятности. Веселая и злая наблюдательность позволяла ему шутить удивительно метко и остро, я смеялась до колик, даже если он поддевал именно меня.

А его воля к жизни, упрямая и неистребимая, вызывала восхищение. Лоб разобьет в кровь, но не перестанет улыбаться…

Но где-то в тщательно скрываемой бездне этого существа текли реки такого горького одиночества и такого страстного желания тепла, что у меня сердце заходилось от волнения, сожаления и еще чего-то мне самой непонятного.

— И-ян… Ян-ди…

Мгновение замерло на кромке обрыва, и мы вместе с ним. Упадем? Взлетим?

Не успели ни того ни другого.

— Принесла нелегкая. — Ян вдруг сел и дернул меня на себя, заслоняя плечом. В лицо плеснуло холодным воздухом. Я вздохнула.

Ветер и на этот раз успел первым. История повторяется?

— Не суйся под руку и вообще помолчи, — велела я ощетинившемуся злобой Яну. — Я хочу видеть, что могу тебе верить. Могу ведь?

— Можешь, — сказано было с трудом, сквозь до хруста сжатые зубы. — Но если он…

— Ничего он тебе не сделает.

— Мне?!

— Все, помолчи.

Я чуть оттолкнула свое седое несчастье и пошла к Ветру. Он свернул воздушные вихри, на которых прилетел в ущелье, но не совсем рядом с нами, а чуть поодаль, так, чтобы я его видела. И поняла: он больше не собирается действовать силой. Во всяком случае, пока.

— Привет, — прозвучало странно, но я не придумала, что еще сказать.

— Здравствуй, И-Нин. — Голос Шая звучал глухо, и сам он казался словно бы пепельным, подернутым пылью. Не внешне, нет. Изнутри. — Почему?

— Почему что, Ветер? — Я вздохнула.

— Почему не я? — От его вопроса повеяло такой тоской, что даже напрягшийся у меня за спиной Ян не стал ни фырчать, ни хмыкать.

— Не знаю, Шай. — Улыбка едва коснулась губ. — Разве кто-то может ответить на этот вопрос?

— Ты ведь была моей. — Ветер сел на камень и устало опустил плечи. — Помнишь? Я с ума сходил, как ты меня бесила. И не мог дня прожить, чтобы не найти тебя и не…

— Не побесить в ответ. — Веселье вышло грустным. Тем более что одна нетерпеливая ночь уже скрипела зубами. Но молчала.

— Когда я тебя потерял, И-Нин? Почему?

— Ты не потерял, Ветер. — Веселиться расхотелось. — Ты отдал. Отдал меня ордену и в первый, и во второй раз. Именно тогда я ушла навсегда. И ты сам знаешь почему.

— Не знаю. — Он угрюмо отвернулся. — Но это уже неважно. После того, что ты устроила, орден решил устроить захват власти в моем княжестве. Они подняли и привели в город орды странных мертвецов и перестали прятаться за сказку о том, что это маги смерти нарушают порядок течения жизни.

— Я предупреждала. — Усталость навалилась на плечи. — Еще двадцать лет назад предупреждала. Но меня никто не захотел слушать.

— Ну вот теперь слушаю… Что ты собираешься делать дальше? Если я все правильно понял, — Шай позволил себе быстрый ледяной взгляд на Ильяна, — долгов тебе не вернули. Ни он, ни я.

— Но у вас есть шанс. — Я улыбнулась, оглянувшись на свое несчастье, насупленное и настороженное.

— Что за шанс? — предсказуемо и устало спросил Шай, не сводя взгляда с моего лица. Я только теперь заметила в уголках его глаз мелкие морщинки — он больше не выглядел юным беззаботным аристократом, как когда-то в академии. Ветер-Ветер… зачем же ты сам отдал главное, что у тебя было, — свою свободу? Не поэтому ли, лишившись главного, потерял и все остальное? И меня в том числе.

— Завершите ритуал, всего лишь. — Улыбка вышла жалкая, как по мне, но на парней она подействовала странно: Ильян едва ли не зарычал, а Шай уставился сначала на меня, потом на него большими глазами.

— Я правильно тебя понял? — осторожно уточнил он.

— Думаю, да. Ветер, если ты немного подумаешь, то поймешь, какую глупую глупость ты пытался сотворить, убив Ильяна. Это его ритуал, он его начал. Дошло? Ему и заканчивать. Ему, никому другому. Потому что никто другой меня не дозовется.

Ух, как их проняло. Шай закрыл лицо рукой. А Ян…

У него просто ноги подкосились. Он шлепнулся на камень и, как мне показалось, готов был побиться об него головой. В кои-то веки я не возражала. Придурки все, это же простейшее правило ритуалистики, первое условие, как можно было не додуматься? Кто ритуал начал, тот его и заканчивает.

— Дождь привезет мое прежнее тело в поместье князя Ла Риду. — Я скосила глаза на несносную ночь и четко засекла, как Ян дернулся и гневно уставился на меня в ответ — я же обещала перенаправить друга в более удобное место. И обманула, да. — Тебе нужно довести туда Ильяна живым и невредимым. Помочь ему во всем, что будет нужно. И тогда я буду считать, что твой долг оплачен.

— Оригинальная расплата, — раздался вдруг еще один голос. Из-за поворота вышел усталый и пропыленный насквозь Камень. Следом вынырнул Огонь но, в отличие от Рой-гэ, остановился поодаль, не глядя на меня. Вроде как вообще мимо проходил и не интересовался происходящим.

Знай я его хуже, огорчилась бы, наверное. Но то, что мне сейчас демонстрировал Юндин, говорило яснее ясного: он, во-первых, знает, как все было на самом деле. А во-вторых, страшно мучается угрызениями совести. И просто не может подойти ко мне сам. Такой уж характер.

— Вы вовремя. — Камня я просто обняла, на секунду спрятавшись в его руках как за крепостными стенами. Всего лишь на секунду. А потом отстранилась и продолжила:

— Думаю, вы слышали, что я сказала. Это к лучшему, втроем вам проще будет проследить, чтобы с Яном ничего не случилось.

— Эй! — возмутился Ильян, который уже довольно долго стоически терпел мои обнимашки не с ним и даже не чирикал. Но теперь не выдержал и скорчил такую свирепую рожу, что и не поймешь, смеяться или плакать.

Я, глядя ему в глаза, прижала палец к губам и выразительно повела крыльями. Ночь скорчила еще одну рожу, но заткнулась.

А я повернулась к Камню. Он тоже смотрел мне