class="p1">Кроме этого ненавистного Любиного шрама!

Сестра с каждым днем замыкалась все больше, все больше уходила в себя и, кажется, была близка к тому, чтобы никуда из комнаты во дворце алых сирин больше не выходить. А впрочем, вру! Еще она часами просиживала в библиотеке, и это моя сестра, которая терпеть не могла читать! Попытки сблизиться с кем–то она безжалостно отвергала — зачем, если мужчин–алых сирин все равно нет, а с другими расами все равно скрещиваться бессмысленно.

Я ее уверяла, что вовсе не бессмысленно — посмотрела бы на нашу семью, в ответ Люба выдавала, что у нас отвратительно счастливое исключение, ставшее возможным лишь потому, что я запустила этот колдуй–балдуй и соединила нас.

В каком–то смысле она была права, конечно. Мы с Фениксом стали первой межрасовой парой в мире, у которой родились дети. До нас такие браки не просто не приветствовались, их в принципе не было. Потому что у такого союза не могло быть продолжения рода.

Хорошо, что я об этом узнала после! После того, как Феникс сделал мне предложение, после того, как мы поженились и после того, как я забеременела Джаром. После того, как родила. Но ух, как я на него разозлилась за то, что он не сказал!

— А что бы это изменило? — с улыбкой спросил мой невыносимый муж. — Ты бы отказалась выходить за меня?

За это мне захотелось стукнуть его посильнее, но я удержалась. Правда–правда удержалась. Даже подушкой в него не кинула.

— Нет, но я имела право знать! В том числе из–за тебя! Ты император, тебе положен наследник!

— Мне положено счастье, — хмыкнул Феникс, заключая меня в объятия, — а оно у меня уже есть.

— А если бы я не смогла родить?

— Виорган нам на что? — фыркнул муж. — Отдувался бы за двоих. Тем более что у него там все серьезно, насколько я понимаю.

Брат императора действительно постоянно танцевал с одной и той же девушкой на всех балах. Ее же он собирался пригласить на семейный ужин и представить нам, что в самом деле говорило о серьезности намерений.

— Мое счастье — это ты, Надежда, — повторил Легран. — Поэтому ничего тебе не сказав, я избежал твоих терзаний, бесконечных мук выбора и долгих разговоров друг с другом за неимением психолога.

— Ха–ха–ха, — выдала я, впрочем, тут же оттаивая.

Ладно уж, пусть живет. Тем более что Джар у нас получился просто чудесный, разве что орал так, что уши закладывало. Мы даже поначалу думали (из–за смешного алого хохолка на макушке), что он унаследует мою силу, но нет. Лекари определили фениксову спустя несколько месяцев, теперь оставалось дождаться полного пробуждения и учить сына, как не спалить все вокруг.

Какой будет Фетриция, оставалось только догадываться, но я ставила на точную копию папы по внешности и на мою силу. Поживем–увидим, а пока…

— Ваше величество. Ваше величество! — Вошедший в сад слуга низко поклонился. — У нас в гостях ваша сестра. Что ей сказать? Проводить к нам или попросить подождать?

— Вера? — искренне изумилась я.

Потому что Вера всегда предупреждала о визитах, да к тому же. мы с ней не так давно виделись.

— Любовь.

Люба?!

Она вообще никуда не выходила в последнее время, поэтому я тут же воскликнула:

— Пригласи!

Посмотрела на мужа, и он понимающе улыбнулся:

— Мы с сыном пока раздобудем вам с Любой что–нибудь поесть. Правда, Джар?

— Да! — воскликнул тот, обнимая отца за шею.

Легран с Джаром едва успели скрыться в арке, оставив меня в тени цветущих деревьев на диванчике, как в сад влетела Люба. Именно влетела, иначе этот ураган гнева назвать было просто нельзя. За пять лет сестра превратилась в прекрасную девушку, невероятно красивую, с потрясающей фигурой, но предпочитала концентрироваться исключительно на своем шраме. Хотя возможно, дело было еще и в том, что у нее никак не открывалась сила — тот короткий эпизод в лесу был единственным ее проявлением.

— Ты даже не представляешь, что учудила Вера при полной поддержке бабушки!

— С таких слов еще ни один хороший разговор не начался, — пробормотала я, чуть сдвигаясь, тем самым приглашая Любу сесть рядом со мной.

Она приглашение проигнорировала, измерив просторную беседку взад и вперед шагами, после чего остановилась напротив меня и вперила в меня гневный взгляд.

— Не начинаются?! Я тебе скажу, с каких слов не начинаются хорошие разговоры! «Что ты думаешь о том, чтобы выйти замуж»?! — последнее она произнесла с интонациями Веры, а я вскинула брови.

— Что?!

— То! Этот Хрен Ахар решил возродить старые традиции и устроить себе отбор! Ты вообще представляешь, чтобы я в таком участвовала?! Чтобы я соревновалась за место в гареме?!

Ну да. О том, что у драконов гаремы, я тоже узнала чуть позже. Равно как и о том, что Рен’А’Хар — второе, драконье, имя Миранхарда. Но вот то, что бабушка с Верой предложили Любе такое, у меня в голове не укладывалось. С другой стороны, у меня в голове не укладывалось, что дракон такое предложит Любе. Пусть даже не напрямую, а через Веру.

Он же вроде стратег, дальновидный и не самоубийца.

Пока я пыталась справиться с охватившими меня эмоциями, Люба плюхнулась на диван, налила себе стакан воды из графина, выпила залпом и налила следующий.

— Короче, как императрица, ты должна немедленно прекратить этот произвол!

Она выпила еще стакан, а я, глядя на нее, поняла, что что бы там дальше ни случилось, скучно в ближайшее время не будет, и мало никому не покажется.

Конец