— Я не могу сказать, что меня ждет в будущем, но сейчас хочу сам всего добиться. Мне нужно найти свой собственный путь, а не идти по-твоему.

— Мой не так уж плох. Богатство и власть, не жизнь, а сказка, figlio. Но ты хочешь идти и бороться вместо этого. Заключать мелкие сделки.

— Вряд ли это мелкий уровень. У меня хранится почти пять миллионов евро.

— Как я уже сказал, мелкого уровня.

Я уперся лбом на руки, которые положил на забор.

— Папа...

Отец положил руку мне на плечо.

— Я не хочу приуменьшить то, что ты сделал. Ты процветал сам по себе, оставался в живых, используя свою смекалку. Ты убил Нино Бускетту, черт возьми. Я очень, очень горжусь тобой. Ни на секунду не думай, что это не так.

У меня ёкнуло сердце от его слов. Но я также знал, что он наверняка разочаровался во мне. Cazzo, (Блядь) я был разочарован в себе.

— Я не знаю, как ты можешь так говорить после последних дней.

Проведя рукой под моей рукой, он помог мне подняться с ограждения, так что мы смотрели друг на друга. Папа прижал ладонь к моей щеке.

— Ты не виноват в том, что случилось со снайпером, он солгал тебе. Ваши отношения начались и закончились. Все останется на его счету, а не на твоем.

— Это унизительно.

— Никто не знает об этом, кроме Марко и меня. Людям в подземелье сказали, что его поймали у нас на краже.

На мгновенье мне показалось, что земля перестала вращаться.

— В подземелье?

— Ты думаешь, что кто-то может обидеть моего ребенка, а я не заставлю заплатить его кровью? Ma dai, figlio mio, — Фаусто отпустил меня и вернулся обратно, прислонившись к забору.

— Я сказал тебе оставить его в живых.

— И мы это сделали. Он дышит, Джулио. Он жив.

— Куда его отвезли?

— В Тунис.

Cristo santo. Я выдохнул, непрошеное чувство облегчения пронеслось сквозь меня. Меня не должно было волновать, жив Алессио или умер... и все же волновало.

— Я знаю, что ты рассказал Зие и Фрэнки о том, что произошло.

— Ты хочешь скрыть это от своей семьи? От людей, которые любят тебя больше всех, безоговорочно?

— Если честно, я хочу притвориться, что этого никогда не было.

— Нет, никогда не делай так. Ты всегда был очень строг к себе, даже в детстве. Но никто из нас не проходит через жизнь невредимым, да и не должен этого хотеть. Именно в самом жарком огне выковываются самые сильные из нас.

Я обдумывал его слова, пока мы стояли напротив друг друга, и насекомые жужжали вокруг нас. Я часто забывал, насколько мудр Фаусто. Но боль и унижение ничуть не ослабевали. Я не был уверен, что когда-нибудь оправлюсь от предательства Алессио.

— Ты знаешь, кто нанял его, чтобы убить тебя? — спросил мой отец.

— Да. Д'Агостино.

— Этот testa di cazzо (гавнюк). Нужно было убить его, когда у меня была возможность, — со злостью сказал отец.

— Если честно, это произошло до того, как Д'Агостино и Джиа начали встречаться.

— Мне плевать, когда речь идет об этом человеке, — он выдохнул, словно пытаясь сохранить спокойствие. — К счастью для нас, Риччи был настолько некомпетентен в тот день в Сидерно.

— Он промахнулся не из-за некомпетентности.

— Что это значит?

— Забудь. Это было то, что он сказал, но сейчас это не имеет значения.

Отец наклонился ко мне, опираясь одной рукой на забор.

— Dimmi, (Скажи мне).

— Он увидел меня на улице с тобой в тот день. Он сказал, что был потрясен и взволнован, и из-за этого промахнулся.

— Потрясен?

Отец говорил так, будто это самое нелепое, что он когда-либо слышал. Может быть, так оно и было. Но кто, черт возьми, теперь знает? Но я не мог говорить об Алессио. О нем было слишком больно вспоминать.

— Я не хочу больше это обсуждать. Лучше я вернусь в Малагу и к Николаю Кузнецову.

— Мы решили, что этому не бывать.

— Нет, это ты решил. Я очень даже за то, чтобы это произошло.

— Почему?

— Что ты имеешь в виду? Чтобы заработать много денег.

Папа мне не поверил. Долго и пристально смотрел мне в глаза, как будто пытался разгадать какую-то загадку.

— Я могу дать тебе много денег, и тебе не придется ради них работать. Скажи мне настоящую причину.

— Я же сказал тебе, хочу что-то свое.

— Бизнес? Или империю?

Если я собирался стремиться, почему бы не стремиться высоко? Мне уже нечего было терять.

— Империю.

— Va bene. Хорошо. Империя. Я понимаю твое желание. Но зачем нам делать деньги Братве? Они используют их для торговли женщинами и финансирования детской порнографии. Ты должен зарабатывать деньги для нашей ндрины. Нашей семьи.

В этом был смысл, я полагаю. Но я должен был сделать это по-своему.

— Мне нужны силовики в Малаге. У тебя нет мужчин в Испании.

Папа провел рукой по челюсти и потер

— Но это не значит, что я не могу найти их.

Это звучало так, словно мой отец собирался взять все на себя.

— Я хочу сделать все сам, папа. Если ты сделаешь это за меня, как тогда все будет моим?

— Не будь таким упрямым. Это будут твои люди. Ты будешь руководить ими и нести за них ответственность. Но тебе нужны люди, преданные нам.

— Так что ты предлагаешь?

— Позволь мне обсудить это с Марко. Но я думаю, что мы пошлем тебя в Малагу с несколькими людьми и некоторым количеством оружия, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Ты хочешь построить там империю, figlio mio? Тогда тебе придется потрудиться для этого.

Я был более чем готов. Мне нужна была работа, чтобы быть занятым, чтобы отвлечься от пустоты в груди и от чувства вины, которое я носил в себе.

Мне нужно было забыть о том, что я когда-либо знал Алессандро Риччи.

— Пойдем, — папа хлопнул меня по спине. — Давай вернемся в замок. Сегодня ничего не будет решено, а твои братья и сестры очень