Страшно становилось от того, что я допускала мысль остаться здесь навсегда. Прекрасно зная: меня сожрут, стоит лишь сделать неверный шаг. Так что безопаснее и рациональнее — вернуться.

— Не помешает ли твоему уединению моё общество? — голос незаметно подкравшегося Юйлуня заставил меня вздрогнуть.

Что было приятно почувствовать, так это дёрнувшуюся руку, которая чуть не ударила внезапного гостя.

— Нет, — нервно хихикнув, я жестом пригласила его на соседнюю скамейку, — что вы. Конечно не помешаете.

Юйлунь, вопреки ожиданиям, устроился рядом со мной. Ещё и довольно бесцеремонно протянул ладонь и погладил Шада, отчего тот весь скукожился и прижался к моим ногам — пальцы в жёсткой перчатке явно не входили в топ пять вещей, что приносили ему удовольствие во время почесушек. Будучи в кошачьем обличье, Шад многих избегал и не давался в руки, как со мной или Нерисом… Хотя и от него мой телохранитель зачастую уносил лапки, которые Властелин Севера всё пытался пожмакать.

Но, похоже, Юйлунь лишь пытался поздороваться таким образом — очень скоро его рука спряталась под вуалью шляпы.

— Умиротворяющее место, не находишь? — судя по голосу, с улыбкой спросил он.

— Да, — промямлила я. — Тихо и… тихо.

Во избежание дальнейших попыток поглаживаний Шад забрался ко мне на плечи, а я, не зная, куда деть руки, принялась теребить его хвост. Как мех на нём ещё не облез — непонятно, да и вряд ли другу было приятно от таких манипуляций, но пока ни разу не шипел и не пытался укусить. И через Бусину или Варшу не просил прекратить.

— Странно, что мы с тобой до этого не встретились здесь.

— Часто тут бываете? — уточнила я очевидно глупую вещь, на что Юйлунь издал смешок и, наклонив шляпу, кивнул.

Шад потёрся о мою щёку, будто пытаясь успокоить и помочь расслабиться. Вне кабинета Нериса я понятия не имела, как вести себя с Юйлунем и о чём с ним говорить. Из-за дурацкой вуали не было видно лица, а вместе с тем — и эмоций. Варша говорила, что её отец скрывал себя из-за недуга, который поразил его давным-давно. Казалось бы, драконы не болеют — никакая зараза не может взять их после первого обращения, когда устанавливается связь с Гранью и появляется способность становиться крылатым ящером. Разве что безумие, когда отступаешь от законов…

Наверное, этот недуг и был чем-то вроде наказания. Но за что и по какой причине? И не из-за него ли Юйлунь считался слабым, а потому нуждался в достойном наследнике? Не поэтому ли Властелин Водопадов поступил так отчаянно, отправив любимую дочь под бок к мерзавцу вроде Ананты?

— Варша — ваш единственный ребёнок? — ляпнул я первое, что пришло в голову, не зная, как и о чём ещё завести беседу.

Он колебался недолго и ответил:

— Она — старшая из моих дочерей.

— Вы дорожите ею?

Пусть я и приняла выбор подруги, мне было сложно смириться с тем, о чём отец просил вроде как любимую дочь.

— Варша носит моё имя.

Юйлунь отвечал так, будто совсем не заинтересован в разговоре. По крайней мере, так мне сначала показалось, но потом я поняла — это место так действовало на него. Умиротворяло, призывало к немногословности. Мне и самой не хотелось лишний раз ворочать языком.

— Ваше имя? — нахмурилась я.

Снова повисло молчание. В этот раз я не чувствовала себя некомфортно, словно знала: нужно чуть больше времени, чтобы сказать что-то длиннее пары слов.

— Как она может быть не любима мной, если носит моё имя? — прошелестел Юйлунь.

Я провела пальцами по краю скамьи, на которой сидела — ощупала все выщербинки, кожей впитала холод камня. Собиралась с мыслями, катала на языке вопрос, пытаясь придать ему нужную форму.

Умиротворяющее место, да уж.

— Не понимаю вас, — наконец, виновато улыбнулась я. — Если бы вы её не любили, то не стали бы давать ей имя?

— Вариш, — хрипло произнёс он. — Имя, которое мне подарила мать — Вариш. Как и я, Варша родилась в месяц дождей, и я увидел в этом знак. Юйлунем я стал… позднее, сильно позднее. В нашей семье сохранилась старая традиция: имя сыну дарует мать, а отец — дочери.

— Значит, и Нерису имя дала ваша мать? — как-то скоро, а оттого и невпопад спросила я.

— Нерисса хотела оставить в нём больше от себя, чем моя мать, поэтому нарекла его своим именем, как я нарёк Варшу. Самолюбиво и тщеславно, но что ж тут поделать — такова доля тех, кто ждёт от своих детей тех свершений, на которые не способен сам, — рассмеялся Юйлунь. — У нас с братом один отец, но матери — разные. Женщины не в силах пережить рождения хширасс.

— А мать Варши жива, потому что святая? — вновь слишком поспешно вопрос сорвался с языка, но подробный ответ собеседника будто подхлестнул меня. — Потому что она — дева горы Вэн?

Что бы этот титул ни значил. Так до сих пор и не разобралась, кем была мать Варши, а спросить не удосужилась. Почему-то куда сильнее меня интересовал её отец и место, где она росла. Юйлунь — дракон, поэтому такое любопытство было понятно.

Но слишком однобоко.

— Она мертва, — припечатал Властелин Водопадов.

— Но… я же видела…

— Видела ли ты деву горы Вэн? Видела. Но не там, куда смотрела.

Я взяла паузу, помня, что торопиться вовсе не обязательно. Да и место не располагало к спешке, и сам Юйлунь не отвечал скоро. И уходить не торопился, а значит, не собирался прекращать беседу. Смею надеяться, влезь я куда-то не туда, он бы остановил меня.

— Варша — дева горы? — озвучила я и так очевидное.

— И ей суждено объединить кровь Севера и Юга, — колыхая вуалью, кивнул Юйлунь.

— Я знаю, что вам нужно, чтобы она родила от Ананты, — процедила я прежде, чем осознала.

Учиться мне ещё и учиться умиротворению и спокойствию. Непонятно, как тогда совет переживу, если в тихой обстановке неспособна уследить за языком? Может, этот разговор стал своего рода проверкой?