– Сам я люблю разнообразие, – невозмутимо продолжил Жигарра. – Зачем подписываться на что-то одно, если можно каждый день покупать новую газету?

Женщина перевела взгляд на гостя, стараясь мыслить рационально. Он явно не блещет умом, но, в принципе, не слишком глуп. Что ее беспокоило больше – так это то, что он в десятки раз сильнее. Мартина всегда брезговала физическим насилием в какой бы то ни было форме.

– Ваши слова про разнообразие стали архаикой еще двадцать лет назад.

– Архаикой? Вот ты умеешь сказануть… А что ты еще умеешь?

Она не нашлась что ответить, и теперь в полной мере осознала, что у нее появилась проблема. Этого мужика просто так не выгонишь.

Словно прочтя ее мысли, Жигарра спросил:

– Когда вернется Фредрик, как ты думаешь?

– С минуты на минуту, – уверенно ответила она, хотя на самом деле вовсе не была в этом так уверена. Пульс ее участился, она почувствовала, что лицо горит.

Роберт Жигарра посмотрел на дверь.

– Иногда он задерживается, как я заметил. Опаздывает.

– Он поехал отвезти дочку, так что вот-вот появится.

– Насколько я знаю Фредрика, по пути много чего может случиться… Его вечно что-то задерживает… Может быть, мы пробудем наедине еще час или около того…

Допив свой кофе, он поднялся и подошел к мойке. Поставил чашку.

Невероятным усилием воли Мартина заставила себя не оборачиваться.

– Можно воды? – спросил незваный гость у нее за спиной.

– Пожалуйста.

Зашумел кран. Она услышала, как он пьет – фыркает, чмокает.

– Ты так покраснела… Неужели нервничаешь?

Она не ответила, прокручивая в голове все возможные сценарии ближайшего будущего. Ни один из них ей не нравился. Челюсти заболели от того, как крепко она их стиснула.

– Волноваться совершенно не стоит. Мы здесь одни, похоже, или как?

– Фредрик едет домой, как я уже сказала.

– А если нет? Только ты и я… Мы могли бы приятно провести время.

Мартина вздрогнула, когда Жигарра положил ей на плечо свою тяжелую руку. Медленно повернула голову и посмотрела на нее. Грубые пальцы. Короткие ногти со следами грязи под ними. На безымянном пальце – массивное золотое кольцо.

Женщина, нервно сглотнув, заморгала.

– Ты женат. – Глупость, конечно, но это было единственное, что она смогла выдавить из себя.

Бобби рассмеялся. Водрузив на нее другую лапищу, принялся массировать ей плечи. Было больно.

– До сих пор это мне не мешало. Ну, чего ты? Не ломайся, не целка поди…

Что делать? Резко вскочить? Она зажата между столом и спинкой стула. Он уже положил на нее обе руки. Стоит ей напрячь мышцы, и он сразу почувствует, что она пытается вырваться. Но если останется сидеть, это будет выглядеть как сигнал, будто она хочет, чтобы он продолжал… Может же она сделать хоть что-нибудь?

Один из пальцев Жигарры коснулся ее шеи, погладил ее – медленно-медленно…

– Ты удивишься, если попробуешь, – хрипло проговорил он.

Глава 64

В ту самую секунду, когда Мартина собиралась открыть рот и закричать, на дорожку перед домом заехала машина. Палец Жигарры исчез с ее шеи. Он убрал одну руку, потом другую. Не торопясь обошел вокруг стола и уселся на стул напротив нее. Веки у него были тяжелые, и она поняла, что он стоял и возбуждался у нее за спиной.

Мартина зажала рот рукой. На мгновение ей показалось, что ее стошнит. Какой же гадкий человек.

– Я все расскажу Фредрику.

– Давай-давай, – ответил Жигарра, не меняя выражения лица, – твой принц на белом коне меня разом уделает, я уверен.

* * *

У дома стояла незнакомая машина. Белый «Сааб». Кто бы это мог быть? Фредрик пожал плечами – возможно, Мартина пригласила кого-то к себе на обед.

Шагнув за порог собственного дома, он оказался в прихожей. У вешалки стояли огромные ботинки, которых он раньше не видел. Размер не меньше сорок пятого, а то и больше. Заглянув на кухню, Фредрик замер в дверном проеме. Последний человек, которого он хотел бы видеть за своим обеденным столом, сидел на одном из его стульев напротив его жены. Он открыл было рот, но не смог подобрать слов.

– К тебе пришли, – глухо сказала Мартина.

– Я знал, что рано или поздно ты появишься, – произнес Жигарра елейным голосом. Ох, какой нехороший знак. Большая голова гангстера покачивалась, когда он пытался сдержаться и не расхохотаться в голос при виде выражения лица Фредрика.

Тот уставился на пятно над бровями Жигарры, словно там можно было что-то разглядеть. Синяк, шишку – все что угодно.

Он сломал парню нос и обе скулы.

– Привет, – выдавил наконец Фредрик, пытаясь оценить ситуацию. От перспективы рукопашного боя с Жигаррой у него затряслись поджилки.

– У меня в машине есть кое-что для тебя, – сказал Бобби.

– Работаете вместе? – невпопад подала голос Мартина с застывшим выражением лица, переводя взгляд с Жигарры на мужа и обратно.

Бандит широко улыбнулся журналисту, явно не собираясь ему помогать.

Самоконтроль на нуле.

– Можно и так сказать, – глухо проговорил Фредрик.

– Можно-можно! – выпалил Бобби и встал, повернувшись к Мартине. Совершенно внезапно он галантно ей поклонился. – Спасибо за кофе, приятную компанию и радушный прием.

Она промолчала, уставившись в чашку, будто рассматривала дальнейшую судьбу в кофейной гуще. На Жигарру она не отреагировала.

Тем временем тот махнул рукой Фредрику:

– Пошли со мной к машине, посмотришь.

Словно во сне, он поплелся следом за гангстером, изо всех сил пытаясь выглядеть естественно, как человек, который знает, что делает. Будто он только что пришел домой и обнаружил старого друга, попивающего кофе с его женой. На кого он походил на самом деле, Фредрик мог только догадываться. Он порадовался, что у Мартины немного отсутствующий вид: возможно, она и не заметила, какой опасный человек только что осквернил своим присутствием их кухню. Признаться, выглядела жена еще хуже, чем вчера. Но об этом он побеспокоится чуточку позже.

О чем они говорили? Рассказал ли ей что-нибудь Жигарра? А вдруг он раскрыл ей, насколько плохи дела у Фредрика? А что, если он спросил про кота? Может быть, не напрямую, а начал с того, нет ли у них питомца… Завел разговор о том, как легко с котом может случиться несчастье… И все такое.

Они подошли к машине Роберта Жигарры. Пока тот доставал из кармана ключи, Фредрика прорвало.

– Говори, что ты тут делаешь? Это мой дом, – сквозь зубы процедил он.

Бобби обернулся к нему. На его лице не