***

- Что это было? - потребовал принц Юрохас, глядя на юго-запад, туда, где над беспорядочной битвой поднималось кипение света.

- Это, ваше высочество, - сухо ответил Вейжон Алмерас, - были Базел и Уолшарно. - Он покачал головой, как человек, пытающийся избавиться от последствий сильного прямого удара. Он чувствовал разрушение Кимажа и огромную волну объединенной атаки Базела и Уолшарно так же ясно, как и Аншакар. Действительно, эхо, раскатывающееся и отражающееся от этого извержения силы, мог бы почувствовать любой защитник Томанака в радиусе тысячи лиг. - Что бы мы ни ощущали, сейчас их только двое.

- С ними все в порядке? - настойчиво спросил князь Аршам, сидя на своем коне рядом с Варчанаком Юрохаса.

Даже дородный, мощно сложенный князь Навахка выглядел как юноша, восседающий на своем первом пони рядом с высоким скакуном, но он и Юрохас привязались друг к другу сильнее, чем кто-либо мог предположить до их встречи. Что еще более важно в данный момент, беспокойство за Базела и Уолшарно в его голосе было совершенно искренним, и Шарка Бахнак быстро подняла глаза от того места, где она стояла в рядах пеших войск Ордена.

- Пока, - сказал Вейжон немного более мрачно. - Однако, что бы они ни делали, это отняло у них много сил. Им понадобится время, чтобы восстановиться, прежде чем они смогут сделать это снова.

- Прелестно.

В этот момент Аршам звучал очень похоже на своего соотечественника Брандарка, размышлял Вейжон. Князь Навахка покачал головой и поморщился.

- Полагаю, вы случайно не знаете, что это такое "что бы они ни сделали", не так ли? - продолжил он, и Вейжон покачал головой.

- У каждого из нас своя техника, - сказал Вейжон почти рассеянно, отводя взгляд от князя туда, где только что удвоился темп криков, боевых кличей и улюлюкающих завываний упырей. Конные лучники сотойи между Орденом и длинным южным фронтом армейского построения начали медленно продвигаться вперед, а те, кто находился в первых двух или трех рядах, натягивали луки и вытаскивали копья из седельных петель. - Никто из нас не подходит к этому совершенно одинаково. И Базел более... склонен к импровизации, чем большинство из нас.

- Почему-то я могу в это поверить, - сказал Аршам.

- Я тоже могу, - добавил Юрохас, готовя свое собственное более тяжелое и длинное копье. - Думаю, что для тебя было бы хорошей идеей начать думать о своем собственном подходе, Вейжон.

Вейжон кивнул, его глаза посуровели, а мышцы челюсти напряглись, когда он увидел огромную четырехрукую фигуру с шипастой кожей и кошачьей головой, вырисовывающуюся за пересекающимися ливнями дротиков и полетами стрел сотойи. Он наклонился с седла, чтобы забрать свое копье у одного из Конокрадов Ордена, а затем посмотрел на Хартанга.

- Приготовься расчистить мне путь, - тихо сказал он, и Хартанг кивнул.

- Да, - мрачно пообещал он. - Мы просто сделаем это.

Он хлопнул Вейжона по бронированному бедру, затем отвернулся и начал выкрикивать свои собственные приказы.

- Пожалуйста, вы обяжете меня, ваше высочество, оба ваших высочества, если останетесь в живых, если вам будет угодно, - сказал Вейжон, не отводя взгляда от этого кошачьего чудовища. - Если бы я думал, что от этого будет какой-то толк, я бы попросил кого-нибудь из парней Хартанга перетащить вас двоих на одну из барж.

- Сейчас немного поздно для этого, Вейжон, - заметил Юрохас с тонкой улыбкой.

- Кроме того, - добавил Аршам, оглядываясь через плечо на бой, бушующий на берегу реки, как раз в тот момент, когда над головой пролетел еще один огненный заряд, - похоже, что по крайней мере половина барж также атакована.

***

Дьявол по имени Зурак завизжал, как самая большая пантера во вселенной, когда двадцать галлонов бэйнфайра попали ему прямо в живот. Одного удара было достаточно, чтобы пошатнуть даже существо его размера, и он поймал себя на том, что жалеет, не захвативши с собой хотя бы один щит вместо мечей и боевых топоров, зажатых во всех четырех его руках. Пламя разгорелось мгновенно, стекая по его покрытой железом шкуре, цепляясь и обжигая с такой чисто физической болью, что он взвыл от нее. Его опаленная чешуя заменилась почти так же быстро, как и была съедена, но это мало что сделало, чтобы утолить его пылающие муки или опустошение, стекающее с него, чтобы облизать и поглотить плотно сбившихся вокруг него упырей.

Он яростно уставился на баржи, стоящие на якоре посреди реки, на команды катапульт и арбалетчиков, продолжающих поливать огнем истекающие кровью ряды упырей, даже когда другие существа набросились на суда. Три из этих барж были затоплены, их защитники перебиты, но остальные все еще держались и продолжали обстреливать западную часть обороняющейся армии своими смертоносными дротиками. А баржи-катапульты, находившиеся дальше, обрушивали огонь и разрушения далеко на ряды его собственных перепуганных войск.

Он тоже почувствовал разрушение Кимажа, и он был даже ближе к нему, чем Аншакар. Он знал, что это сделал не только Базел; для совершения преступления потребовались и Базел, и Уолшарно, оба. И он мог чувствовать другого защитника, того, кого звали Вейжон, перед собой на дальней стороне линии пехоты, которая, наконец, начала рассыпаться. Вейжона... у которого не было защитника-скакуна, который мог бы ему помочь.

- Вперед! - крикнул он из своего огненного кокона, выкрикивая команду отчаянно барабанящим шаманам. - Вперед! Сломай их, сломай их сейчас же!

Шаманы услышали его, и барабаны загремели и покатились, отбивая их команды и ярость бога шаманов. Они пронеслись над упырями, собрали их и швырнули прямо в зубы щитам, мечам и пикам защитников. Атаковать эту непреклонную линию было равносильно смерти... Но были вещи похуже простой смерти, и одну из них звали Зурак.

***

- Стоять! Стойте на местах!

Громовой крик Юргажа Чарксона был отчетливо слышен даже сквозь шум битвы и оглушительный грохот барабанов. Вероятно, это был самый излишний приказ, который он когда-либо отдавал, подумал он, вспоминая другие поля и другие сражения. Он завоевал свое офицерское звание, стойко удержав даже обезумевших от Ража градани перед лицом поражения, но не было никакого сравнения между врагами, с которыми он сражался тогда, и теми, с кем его люди столкнулись сегодня. Пехота Бахнака Каратсона была жестким, опасным противником, но они были людьми, а не красными клыкастыми существами, ведомыми и подстрекаемыми