— Да будет тебе известно, я никогда не причиняла ему вреда.

— Он никогда не говорил, что ты это делала, только то, что ты угрожала.

Когда приятные воспоминания померкли, она вернула своё внимание к Каллену, смотрящему на неё.

— Что?

— Я давно не слышал, чтобы ты по-настоящему смеялась… давно не видел тебя такой беззаботной и свободной. — Он приподнялся на локте.

— Я никогда не была беззаботной и свободной. — Эйра легла на спину, закинув руки за голову.

— Тебе следует пробовать это почаще, тебе идет.

— Возможно… когда все наши враги будут лежать в земле, наши семьи будут спокойно спать в своих кроватях, и больше не будет нужды в империях и королевствах, я так и сделаю. — Она устало улыбнулась ему.

Каллен потянулся к ней и осторожно убрал мокрые волосы со лба. Одного прикосновения его пальца к её мокрой коже было достаточно, чтобы она вздрогнула. Эйра внезапно осознала, что они одни. Впервые с тех пор, как они были на балу. Они были рядом друг с другом уже несколько месяцев… но всегда на глазах у других. Всегда притворяясь и беспокоясь о том, чтобы кто чего бы не подумал. С людьми, которые могли услышать, увидеть или войти. Под тяжестью всего мира, давящего на них.

Но здесь… в этой маленькой прибрежной пещере казалось, что она создана только для них двоих. Как будто всё можно было отпустить с тихим вздохом.

Не говоря ни слова, он наклонился вперёд, и его карие глаза вспыхнули, как тлеющие угли, готовые разгореться. Эйра медленно вдохнула, и её грудь наполнилась желанием — запахом соли и его вкусом.

Глава 30

Она слишком хорошо помнила это чувство.

Оно отпечаталось в её душе. Было написано его губами, пальцами и языком. Он пах морской солью, слабо потом, который стекал по нему вместе с водой. Но в нём было что-то ещё, и в этом поцелуе было что-то ещё. Его рука переместилась, пальцы обхватили её шею сзади.

В отличие от того раза, когда он из страха и отчаяния поцеловал её в каюте Аделы, этот поцелуй был медленным и целенаправленным. Лёгким. Каллен целовал её так, словно хотел поглотить целиком, страсть нарастала, его язык скользил по её губам, и всё её тело покалывало. Она провела рукой по его руке, по щеке, а затем по груди. Гладкая кожа напомнила ей о том, что большая часть их одежды осталась на пляже. О том, насколько они были обнажены. Как промокшие остатки того, что осталось на их телах, так мало оставляли воображению.

Словно прочитав её мысли, Каллен придвинулся, и его гладкое тело прижалось к ней. Поцелуй с ним был подобен первому бодрящему глотку зимнего воздуха. Он был первым глотком воды после жаркого летнего дня. Он был жизнью и обновлением. Он пробудил её тело не пульсирующей, беспокойной потребностью, а уверенным движением его сильных рук, которые скользили по её бокам.

Её ногти слегка впились в его кожу, когда она сжала руки в кулаки. Эйра выгнулась ему навстречу, сжимая его изо всех сил. Она знала, что должна отпустить его.

Прервав поцелуй, они тяжело дышали. Он прижался лбом к её лбу. Его мокрые волосы упали на лицо.

— Что случилось? — прошептал Каллен, пристально глядя на неё. — Что не так?

— Я… я не могу так поступить с тобой. — Слова разрывали ей грудь, исходя от девушки, которой она когда-то была. — Ты заслуживаешь лучшего.

— Не тебе решать, чего я заслуживаю. — Он наклонился, чтобы поцеловать её в обе щеки, а затем пронзил её пристальным взглядом. — Я хочу тебя. Так сильно… сильнее, чем когда-либо прежде. Я каждый день смотрю на тебя с тоской, с благоговением наблюдая, как ты превращаешься в новое потрясающее создание. Я умирал внутри, пока не нашёл момент, чтобы украсть тебя.

— Ты должен быть с девушкой, которая знает, чего хочет. — Капающая с потолка пещеры вода звучала почти так же громко, как её слова. — Я же… до сих пор не знаю.

Каллен откинулся назад, сев на пятки. Эйра тоже села, глядя сквозь прозрачную воду в подводной пещере, и вспоминая Оливина. Она подавила дрожь, когда воздух внезапно стал холоднее.

— Прости, — пробормотала она.

— Скажи мне кое-что. — Его слова вернули ее внимание к нему. У Каллена все еще был выжидающий взгляд, от которого невозможно было спрятаться. — Та часть твоего сердца, которая когда-то любила меня. Она там? Или она полностью засохла, без всякой надежды?

— Иногда я так злюсь на тебя, что удивляюсь, как у меня глаза не вылезают из орбит, — призналась она, и они оба тихо усмехнулись. — Но чаще всего… я восхищаюсь тобой. Я смотрю на тебя и вижу мужчину, с которым я ходила ко Двору. Который поддерживал меня после смерти Маркуса так, как никто другой. Я вижу мужчину, с которым я чувствую себя в безопасности. Кто начал бороться за себя, и мне любопытно, кем он станет, когда всё будет сказано и сделано.

— Но это… может ли это быть любовью? — Казалось, он едва дышал, ловя каждое её слово.

— Думаю, да, — призналась она. — Но это не слепая и опасно пламенная страсть, которую я когда-то испытывала. Она… глубже. Сильнее. Я не закрываю глаза на твои недостатки и почему-то всё равно хочу тебя. Даже если я не всегда понимаю почему, а иногда жалею об этом, и всё равно хочу, чтобы ты был рядом. Прикасался ко мне. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я не могу не думать о том, как много нам ещё предстоит исследовать вместе. Ты для меня одновременно и знакомый, и незнакомый.

Каллен медленно протянул руку и обхватил её пальцы своими. Он поднёс руку к лицу и поцеловал костяшки её пальцев.

— Тогда ничего не должно измениться.

— Но Оливин, он и я…

Каллен покачал головой.

— Мне не нужно знать. Я понимаю и принимаю положение, но я не хочу знать подробности. — Он слегка ухмыльнулся. — Готова ли ты избавить меня от них?

— Конечно. — Эйра едва могла поверить своим ушам. Сначала Оливин, а теперь это? Что такого в ней, что парни готовы ждать в подвешенном состоянии?

— Я предложил тебе время, чтобы разобраться в своём сердце, и… его предложение, как я полагаю, тоже не было поспешным. Такие вещи требуют заботы и пространства. Это нормально… двигаться медленно. На самом деле, с моей стороны…