Отметим, что 1-я и 2-я бригады дивизии были под стать махновцам. 1-ю бригаду составили повстанческие отряды атамана Никифора Григорьева, бывшего начальника Херсонской дивизии УНР, перешедшего на сторону советской власти, а 2-ю — повстанческие отряды Северной Таврии.

Махновцы заняли левый фланг новосозданного Украинского фронта, держа позиции в западной части Донбасса и Приазовье.

10 марта 1919 года 1-я Заднепровская дивизия перешла в наступление на всём участке фронта. Белые, уступая в численности, отходили. Большую помощь Красной армии оказали крестьянские выступления, вызванные насильственными мобилизациями в ряды белогвардейских частей, а также реквизициями коней и продовольствия. Волнения в „белом“ тылу позволили махновцам занять ряд населённых пунктов, в том числе на несколько дней Волноваху — крупный железнодорожный узел. Потеря Волновахи грозила добровольцам утратой контроля над железной дорогой, поэтому, проведя контратаку при поддержке бронепоездов, они выбили солдат Махно со станции.

Впрочем, на других участках фронта махновцам сопутствовала удача. 15 марта 3-я бригада Заднепровской дивизии заняла Бердянск. Днём ранее части 2-й Заднепровской бригады (комбриг — М. Худяков) захватили Мелитополь. Это окончательно разъединило войска белогвардейцев в Приазовье. Крымская группировка была отрезана от Донской. Теперь 2-я бригада нацелилась на Крым, а 3-я начала наступление на Мариуполь — Таганрог. В случае успеха добровольцы Май-Маевского были бы окружены на территории Донбасса.

Изначально красное командование планировало провести общее наступление против добровольческих частей. Главный удар должны были наносить части 13-й и 8-й армий Южного фронта, а махновцам надлежало атаковать добровольцев с фланга и тыла. Однако белые спутали все планы противника. Группа генерала Покровского, располагавшаяся восточнее частей Май-Маевского, неожиданно для красных перешла в наступление и, сбив выставленный против неё заслон, приковала к себе значительные силы Южного фронта. 3-я Заднепровская бригада оказалась предоставлена самой себе. Впрочем, махновцев это не смутило (не исключено, что они даже не знали о постигшей войска Южного фронта неудаче), и они бодро начали наступление.

Ключевым пунктом для успеха наступления являлся Мариуполь, который весной 1919 года стал тыловой базой группы Май-Маевского, сражавшейся в Каменноугольном бассейне. Наступление на город предприняли 8-й и 9-й полки. 17 марта была вновь захвачена Волноваха. Занятые противостоянием с 13-й армией добровольцы не могли оперативно выдвинуть туда свои силы, и южная часть железной дороги Юзово — Мариуполь оказалась под контролем красноармейцев.

Оборона Мариуполя и прилегающих районов была возложена на отряд генерал-майора М. Н. Виноградова. Состоявший на бумаге из нескольких полков и артиллерийских бригад, отряд насчитывал несколько тысяч человек, разбросанных по разным населённым пунктам Южного Приазовья. Многие из солдат были мобилизованными крестьянами и не горели желанием участвовать в боевых действиях. В распоряжении Виноградова находились два бронепоезда: „Вперёд за Родину“ и „Орёл“. Первый уже имел большой опыт борьбы с махновцами, а второй, лёгкий, был только что сформирован в депо Мариуполя. Они являлись главной опорой отряда Виноградова, и там, где они находились, наступление красных шло с большим трудом. Однако территория между Бердянском и Мариуполем не имела железной дороги, и нет ничего удивительного в том, что 10-тысячная группировка Махно, почти не встречая сопротивления, подошла к Мариуполю.

Командование белых, сообразив, что город удержать не удастся, начало эвакуацию воинских частей, лазаретов и различного имущества. Приоритет отдавался запасам угля и оборудованию местного завода „Провиданс“. Грузы и людей из мариупольского порта вывозили корабли стран Антанты. Бронепоезда некоторое время сдерживали махновцев у северной окраины города, пока ситуацию коренным образом не изменило восстание рабочих мариупольских заводов. Бронепоезда оказались под угрозой окружения. В тяжёлую ситуацию попал „Вперёд за Родину“, позади которого рабочие взорвали железнодорожное полотно. Чтобы не угодить в руки красноармейцев, команда бронепоезда уничтожила бронеплощадки и вместе со снятыми орудиями отступила в порт, где погрузилась на французские корабли. Аналогично поступила и команда „Орла“ — за исключением того, что бронеплощадки она утопила в море.

Утром 27 марта махновцы с боем ворвались в Мариуполь. Согласно рапорту П. Дыбенко, „…при наступлении полки обстреливались со стороны противника и французской эскадры с 60 орудий. Несмотря на губительный огонь противника, полки шли без выстрела до соприкосновения с противником, после чего под командой доблестного командира 8-го полка, неоднократно отличавшегося в боях т. Куриленко, бросились в атаку. Укрепления противника были взяты штурмом. Во время штурма мы потеряли 18 убитыми, 172 ранеными“.

Говоря о корабельном обстреле, красный комдив несколько преувеличил. На самом деле его вели всего три французских корабля: миноносцы „Гюссар“ и „Ансень Анри“, а также канонерская лодка „Ла Скарп“. Однако упорный бой действительно произошёл. Потеряв около 250 солдат убитыми и ранеными, белогвардейцы к 11 часам дня отступили в порт, который стал последним их оплотом в Мариуполе.

В городе скопилось несколько миллионов тонн угля, который французы пытались вывезти. Они высадили десант из 400 солдат-чехословаков и нескольких десятков французских моряков, рассчитывая под их прикрытием закончить эвакуацию угольных складов. Махновцы и сами были не прочь завладеть ценной добычей. Стороны начали переговоры. Французы всячески старались получить разрешение на вывоз угля или хотя бы выиграть время. Представителем махновцев был А. Чубенко, уже имевший опыт заключения договоров. Французы взамен угля обещали снабдить солдат Махно боеприпасами и амуницией, что позволило бы им не так сильно зависеть от поставок Красной армии. Однако Чубенко занял твёрдую позицию: солдаты Антанты грузятся на корабли, и флот немедленно покидает порт. В конце концов французы, не желая доводить дело до боя, плюнули на уголь и покинули Мариуполь. В ночь на 29 марта оставшиеся белогвардейцы и солдаты Антанты были эвакуированы. Махновцы одержали крупную победу, получив достойную оценку от своего комдива. В уже упоминавшемся рапорте П. Дыбенко писал: „Прошу награждения 8-го и 9-го полков, артиллерийского дивизиона особыми красными знамёнами и командира 8-го полка т. Куриленко орденом Красного Знамени. Командиру 9-го полка т. Тахтамышеву и командирам батарей артиллерийского дивизиона объявить благодарность. Захвачено более 3,5 млн пудов угля“.

Возможно, именно эти слова комдива впоследствии легли в основу легенды о награждении Нестора Махно орденом Красного Знамени под № 4 за освобождение Мариуполя. Никаких документальных подтверждений этому нет. Да и сам орден под этим номером был вручён другому, не менее легендарному участнику Гражданской войны — Яну Фабрициусу. А самое главное, в момент боёв за Мариуполь сам батька находился не в рядах, наступающих, а пребывал в Бердянске, где 28 марта выступал на митинге перед населением города. Именно к этому времени относится знаменитый приказ комбрига: „Всем больницам, аптекам и мещанам срочно сдать все запасы спирта