женским лбом. Если стандарты красоты формируются под влиянием эволюционного процесса, то почему наши современные предпочтения так отличаются от господствовавших в прошлом и почему современные стандарты меняются даже от десятилетия к десятилетию?

Единого устойчивого идеала женской красоты, который пережил бы века, никогда не существовало даже в пределах Европы. Красота представляет собой социальный конструкт, и разные эпохи наполняли его разными характеристиками. Оправдание социальных норм красоты научными средствами — такое же социальное конструирование, как старания Матвея Вандомского вывести средневековый идеал красоты, и потому заслуживает не большего внимания. А может, и меньшего, ведь Матвей хотя бы оставил нам поэзию, воспевающую сформулированный им идеал красоты.

Таким образом, хотя женщин обязывают соответствовать почти недостижимым стандартам красоты, современное общество, как и средневековое, предпочитает, чтобы женины были красавицами просто так, сами того не осознавая, и при этом вписывались в понятие скромности, что помогает держать их в приниженном положении. Мы больше не угрожаем женщинам жуткими муками Ада за пристрастие к косметике, но по- прежнему желаем, чтобы они выглядели красавицами без всяких ухищрений, тогда как в реальности, чтобы достичь такого эффекта, требуются большие деньги, а иногда даже хирургическое вмешательство. Между тем индустрия моды осаждает женщин агрессивной рекламой, постоянно внушая им, что каждая просто обязана приобрести вот этот последний писк сезона, не то она будет списана в разряд безликой серой массы. Ожидания по части внешней красоты, под давлением которых существуют сегодня женщины, породили множество тесно связанных между собой отраслей глобального размаха, которые продают женщинам все, что только можно вообразить, от одежды до операций по подтяжке лица, однако их продукты все равно обзывают мишурой и пустышками — тщетными в основе своей потугами сравняться с идеалом, который женщине надлежит олицетворять, не прибегая к этим глупостям. Но стоит женщине вообразить, что она прекрасна и следует моде, ее могут легко посчитать тщеславной гордячкой.

Есть еще кое- что, позаимствованное нами у средневекового общества: как и в те времена, сегодня выйти в признанные красавицы проще женщинам с солидными средствами. Белокурый цвет волос и по сей день очень востребован среди белых женщин, тем более что к их услугам большой выбор искусственных методов, как превратиться в блондинку. Женщины со средствами могут позволить себе окрашивать волосы у профессионалов в салонах красоты и приобретать вид «естественных» блондинок. Менее обеспеченные окрашивают волосы в домашних условиях, хотя для этого тоже нужны кое-какие свободные деньги, а они бывают не всегда. Предпочтение белой кожи среди людей белой расы уступило место предпочтению загорелой кожи, а поскольку все больше женщин в наше время работают в закрытых помещениях, подрумяненная солнышком кожа намекает на обилие свободного времени, проводимого на воздухе, вдали от компьютера и домашней рутины. В нашем сознании загар прочно связан с представлениями об отпуске на берегах теплого моря или о путешествиях в экзотические страны, что далеко не каждому по карману. Между тем женщины со смуглой или черной кожей старательно избегают солнца или покупают средства для отбеливания кожи.

Интерес к маленькой женской груди, так ценимой в Средневековье, уступил место предпочтению более крупных форм, которые легко доступны женщинам с солидными средствами. Индустрия красоты предлагает также неинвазивные варианты увеличения груди, например бюстгальтеры с эффектом пуш- ап, правда они тоже требуют затрат, но обойдутся куда дешевле пластики. Точно так же обстоят дела и с предпочтением плоского живота, сменившим средневековую моду на выпирающий живот: заветной подтянутости мышц пресса, о которой сегодня мечтают многие женщины, можно достичь только серьезными физическими тренировками, а они требуют свободного времени, не всегда доступного женщинам, работающим по многу часов за скромную плату и спешащим с работы домой, где они должны ухаживать за детьми и выполнять домашние обязанности. Более того, занятия пилатесом не обязательно придадут малообеспеченным женщинам желанные формы, которых легко могут добиться состоятельные дамы с помощью пластической хирургии.

Как и в Средневековье, современная женская мода явно благоволит богатым и нередко намекает, что праздность и есть самое модное из всех возможных положений. Женщины, проводящие весь рабочий день на ногах и добирающиеся до работы общественным транспортом или пешком, попросту не могут носить высоких шпилек. Те, кто носит обувь таких модных фасонов, могут позволить себе перемещаться на личном транспорте со всеми удобствами даже на небольшие расстояния, после чего они могут дать отдых ногам, в том числе и на работе. В общем, как говорит моя подруга, шпильки — «это сорт обуви, который надеваешь, чтобы дойти от машины до дверей ресторана». Точно так же не могут позволить себе безупречную модную одежду сельские труженицы и женщины на производстве, которые на работе носят униформу, как и прочие трудящиеся женщины, которых дома ждут дети и которым предстоит заняться множеством домашних дел.

Таким образом, мода насаждает и закрепляет идеи роскоши и красоты. Сегодня, когда мода выделилась в отдельную отрасль, эти представления внедряются с еще большей силой, чем в Средневековье, когда общество решительно пресекало попытки простолюдинов копировать стиль одежды правящего класса. Сегодня мода поощряет всех и каждого приобретать люксовые бренды, правда, для большинства они как были, так и останутся недостижимой роскошью.

Наше общество и до сих пор цепляется за сомнительную истинность представления о женской привлекательности и девичестве. Из года в год юных девушек выставляют на публику, всячески выпячивая их достоинства как сексуальных объектов, но при этом требуют от них целомудренного поведения. И порицают, если у девушки не получается соответствовать этому неисполнимому стандарту. В 2019 году еще 17-летняя тогда поп- звезда Билли Айлиш заявила, что специально носит мешковатую одежду, чтобы не дать сделать себя объектом гиперфиксации и сексуализации, хотя такой образ активно навязывается женщинам музыкальной индустрией и музыкальной культурой. Но она стала объектом гиперсексуализации и ажиотажа в СМИ, когда сфотографировалась в майке с одним из своих фанатов. Как выразился один интервьюер, «она несовершеннолетняя, но даже CNN написала статью о сиськах Айлиш»312. Двумя годами позже уже достигшая совершеннолетия Айлиш появилась в корсете на обложке одного из выпусков British Vogue и сразу же столкнулась с негативной реакцией возмущенной публики, в итоге она лишилась «ста тысяч подписчиков, причем только из- за сисек»313. И это была реакция именно на то, что она поступила по своей воле. Получается, что сексуализировать ее против ее воли — это нормально, а когда она добровольно предстала в откровенной одежде — это проблема.

Понятно, что наше общество до сих пор озабочено гипотетической девственностью женщин. Этот интерес временами выставляют как еще одну эволюционную особенность: тот, кого влечет к