В воздухе что-то неуловимо изменилось, словно бы его моментально наполнило ощущение невидимой угрозы. Внезапно стих завывавший среди полей пронизывающий ветер, а постоянно накрапывавший дождь прекратился, словно на небесах наконец-то прикрутили неисправный кран.

Джад с беспокойством огляделся по сторонам. Его новые знакомые тоже, вероятно, что-то почувствовали: улыбка спала с лица девушки, Киранти’ир нахмурился и шагнул к ней, успокаивающе обняв сестру за плечи.

В этот самый момент на поля обрушилась тьма.

Иссиня-черные клубы мрака возникали прямо из ничего, моментально заполняя собой все окружающее пространство. Быстро приближаясь, они ложились на болотистые поля тяжелым покрывалом — день прямо на глазах начал превращаться в ночь.

Ла’анна вскрикнула и бросилась к повозке, но ее брат застыл на месте, как вкопанный — расширившимися от ужаса глазами он уставился в самое сердце тьмы, не в силах оторвать от нее взгляда.

— Скорее! Убираемся отсюда! — рванул его за плечо Джад.

Киранти’ир дернулся, очнувшись от оцепенения. Дрожащей рукой он выхватил из-за пояса трубку с коротким прикладом, напоминавшую допотопный кремневый пистолет, и принялся палить в надвигавшуюся завесу тьмы, лихорадочно перезаряжая оружие после каждого выстрела.

«Рехнулся он, что ли»? — промелькнуло в мозгу Охотника.

В следующее мгновение он понял, что мужчина стреляет вовсе не вслепую. Во мраке двигались проворные, едва различимые тени — и с каждой секундой их становилось все больше.

— Внутрь, быстро! Их слишком много! — крикнул Охотник, пытаясь оттянуть Киранти’ира назад.

— Кир! Помоги мне, Кир! — взвизгнула от повозки девушка.

Оглянувшись на голос, Джад увидел ползущую по крыше тварь, похожую на гигантского головастика с несоразмерно большой головой — оживший манатар!

Забившаяся в глубину повозки Ла’анна истошно кричала, отчаянно дергая на себя заклинившую дверь. Краем глаза Охотник заметил еще одно существо, выползавшее из мрака по другую сторону «парохода». Бросившись к девушке, он с силой ударил кулаком в голову уже забирающейся внутрь твари — та лопнула, как перезрелая тыква, забрызгав обшивку отвратной черной слизью. Бездыханное тело свалилось Джаду под ноги: ухватившись за трубу, он вскочил на крышу и спрыгнул прямо на второй манатар, превратив его в бесформенную кашу.

Девушке, наконец, удалось захлопнуть свою дверь: ее брат, отстреливаясь от надвигавшихся из тьмы тварей, отступил назад — вместе с Джадом они забрались в повозку и плотно закрыли ее изнутри.

В «пароходе» было довольно тесно: тот был явно рассчитан всего лишь на двоих, причем двоих местных — Охотнику в буквальном смысле слова некуда было девать ноги. Втиснувшись между смотровым стеклом и сваленными у сиденья водителя мешков с углем, он постарался хотя бы не мешать Ла’анне, лихорадочно пытавшейся привести повозку в движение.

Когда внутри похожего на печь двигателя разгорелся жаркий огонь, конструкция дернулась и рванулась с места — очень вовремя, потому что на стекло снаружи уже налипло с десяток тварей, яростно вгрызавшихся в неподатливый материал острыми, словно иглы зубами.

Управлявший повозкой Киранти’ир резко бросил ее вправо, затем влево, разбрасывая жутких существ во все стороны: не в силах удержаться на гладкой поверхности, те соскальзывали со стекла прямо под колеса.

Сначала Джаду даже показалось, что они вырвутся. Клубы мрака не успевали за мчащимся через поля «пароходом» — кто бы мог подумать что эта неповоротливая с виду конструкция может развить такую большую скорость? Вокруг снова начало светлеть: наползающая тьма оставалась все дальше и дальше позади.

— Подкинь мне еще мешок, Джад! — бросила ему Ла’анна, утирая со лба пот пополам с угольной пылью.

Охотник привстал, ухватившись рукой за торчащий из обшивки крюк и потянулся за углем. В следующее мгновение день вокруг них мгновенно превратился в ночь.

Впереди прямо из земли внезапно выросла черная, непроницаемая стена тьмы. У Кира не было ни единого шанса среагировать — на полном ходу они влетели в абсолютное ничто. Раздался оглушительный треск, повозку занесло и закрутило так, что Джад не удержался на ногах и рухнул на мешки с углем. Мельком он еще успел увидеть искаженное от ужаса лицо мужчины, изо всех сил пытавшегося совладать с управлением, а потом был только глухой удар, вспышка яростного огня и черное небытие.

Первое, что увидел Охотник, придя в себя, была ярко-алая лужа крови, растекавшаяся по искореженной обшивке «парохода». Вокруг царила непроглядная тьма, и только пожиравшее разломанную повозку пламя выхватывало отдельные детали разыгравшейся трагедии.

Алое и черное. Вот оно, значение эликсира будущего. Алая кровь и всепоглощающая тьма.

Он приподнялся на локтях и обнаружил прямо перед собой тело Киранти’ира, распластавшегося среди обломков повозки в жуткой, неестественной позе. На груди у него зияла широкая рана, и это была его кровь, красная на черном.

Чуть поодаль, в грязи, лицом вниз лежала Ла'анна. Джад неуверенно поднялся на ноги, собираясь проверить, жива ли она — и тут же застыл на месте.

В нескольких ярдах от пылавших обломков в воздухе парила гигантская, испускавшая призрачное багровое сияние фигура: мужчина в длинной рясе, сотканной из клубов мрака. Лицо его скрывал широкий капюшон, руки были раскинуты в стороны: фантом словно бы преграждал им путь. Видение было не очень четким, слегка колеблющимся, зыбким — но от этого ничуть не менее угрожающим.

Фигура медленно повернула голову в его сторону. Размеров она была воистину чудовищных, никак не меньше того холма со стеклянным куполом на вершине.

— Она мертва, можешь не проверять, — угрожающе прогудел фантом низким, скрежещущим басом. — А вот к тебе, герой, у меня есть несколько вопросов.

Джад бросился к девушке, но вырвавшиеся из рукавов рясы черные молнии ударили в землю прямо под ногами, взметнув фонтаны жидкой грязи и заставив его отскочить в сторону.

Призрак гулко расхохотался и поплыл к Охотнику, протягивая к нему руки, вытягивающиеся и удлинявшиеся прямо на глазах.

— Ты думал, от меня так просто уйти? Я тебе не жрец с цветными пойлами! — издевательским тоном проскрежетал он. — Или ты хочешь разделить участь своих новых друзей? Могу устроить.

Джад увернулся от настигавшего его щупальца тьмы, подхватил с земли горящую доску и с силой метнул ее в фантом: доска пролетела сквозь него, не причинив никакого вреда.

Он повернулся и бросился бежать — призрак двигался медленно, движения его были как будто заторможены.

Только вот бежать было некуда. Слабо освещенный пылающими обломками участок болот со всех сторон окружала плотная завеса тьмы. Стоило только Джаду ворваться в нее, как все его органы чувств мгновенно отказали: он больше ничего не видел, не слышал и не ощущал. Окружающий мир перестал существовать, он словно бы парил в бескрайнем черном океане, в котором