Шрифт:
Закладка:
Замок ветшал и приходил в упадок — каждому лорду было ясно, что после смерти старика он перейдет в собственность Алых Быков. Герцог Бастиан время от времени использовал его в качестве перевалочного пункта и запасной казармы для своего войска; некогда проводившиеся здесь турниры давно уже сошли на нет, окрестные деревни беднели, а торговля постепенно угасала.
Стало заметно теплее, и герцог распахнул на груди меховую парку.
— Почему они до сих пор не открыли ворота? — оглянулся он на сидящего позади Стена. — Полдень уже скоро — не проспался еще старый хрыч, что ли?
Стендон коротко пожал плечами — он был бледен, повязка на лице пропиталась кровью.
— Кто его знает, может, боятся чего. Торговцев тоже еще нет, смотрите, — он показал на вытоптанную площадь перед воротами, под утро обычно переполненную желающими попасть в замок простолюдинами. Сейчас она была совершенно пуста: не видно ни купеческих караванов, ни ищущих работу ремесленников, ни одиноких просителей — и только нахохлившиеся вороны старательно выклевывали просыпавшееся из мешков зерно, расхаживая между глубокими бороздами от тележных колес.
Бастиан снял шлем, приторочил его к луке седла и машинально пригладил пятерней растрепавшиеся волосы.
— Как бы у них не случилось чего, — пробормотал он себе под нос. Перед внутренним взором герцога снова возникла картина ночной битвы и яростное пламя, жадно пожирающее желеобразное чудовище.
Стендон покачнулся в седле, крепко ухватившись обеими руками за плечи герцога. Капитану было явно не по себе, он потерял слишком много крови и срочно нуждался в лекаре.
Герцог махнул рукой седовласому гвардейцу — тот тронул поводья и двинулся к воротам крепости, чтобы объявить о прибытии Протектора. Обращать на себя внимание, однако, не было нужды — их уже заметили скрытые за массивными зубцами стены часовые.
Ворота заскрипели и начали медленно открываться, распугивая ворон, взметнувшихся в воздух с противным карканьем.
Бастиан выпрямился в седле и тронул каблуками бока Ветра, направляя жеребца вперед. По пути он постарался придать себе обычный властный и холодный вид: вассалы не должны увидеть своего господина встревоженным или изможденным. Несмотря на исцарапанное лицо и разодранные в кровь ноги, герцог держался так, словно выезжал на парадный смотр своей гвардии.
Пусть даже его гвардия сейчас состояла всего лишь из двух человек, один из которых был серьезно ранен.
Седовласый посторонился, пропуская герцога вперед. Они проехали под сводчатой аркой ворот и оказались на просторном крепостном дворе, мощеным неровными разномастными булыжниками.
Герцог удивленно осмотрелся по сторонам: здесь яблоку было негде упасть. Почти все свободное пространство между крепостью, двумя башнями и хозяйственными постройками занимали походные солдатские шатры, костры и стреноженные лошади.
Барон Тивелиус, похоже, разместил в своем замке приличных размеров отряд — и это при том, что его доходов давно уже едва хватало только на то, чтобы содержать на стенах замка часовых, да выставлять двух-трех рыцарей для герцогской армии.
Присмотревшись к флажкам над шатрами, Бастиан отметил про себя, что большинство гербов были ему незнакомы: скорее всего, незначительные лорды, собранные под знаменем… он глянул на штандарт, полоскавшийся на ветру над входом в крепость:…Алого Быка, его собственным фамильным гербом?
Не успел герцог задуматься над тем, кто и почему собрал здесь без его ведома эту небольшую армию, как к стремени коня подскочили слуги, одетые в ливреи цветов Обломанного Когтя.
— Ваше высочество, — склонил голову старший из них, — смиренно приветствую вас в замке барона Тивелиуса.
Даже если и не всякий простолюдин в Алом Лесу знал герцога в лицо, опознать своего властелина по его парадному мечу и шлему в виде бычьей головы был обязан каждый. В противном случае невежде грозил бы по меньшей мере каменный мешок.
Бастиан соскочил с коня и помог слезть Стендону, бросив поводья слугам. Он обратил внимание на то, что расположившиеся на дворе солдаты внимательно разглядывали их, вполголоса переговариваясь, но не спеша оказывать герцогу подобающие в таком случае почести.
Впрочем, сейчас ему было и не до этого. Где, черт возьми, прячется этот старый хрен Тивелиус?
— Ты! Подойди! — бросил он подвернувшемуся под руку слуге.
Юноша в желто-зеленой ливрее приблизился, избегая встречаться с герцогом взглядом.
— Где твой господин? Приведи-ка его сюда, немедленно!
Слуга неловко поклонился и со всех ног бросился в крепость, неловко лавируя между составленными в пирамиды солдатскими мечами и копьями.
Герцог еще раз окинул взглядом двор: сплошь простолюдины, ни одного Высокородного. Отчего у этих солдат такие хмурые, если не сказать — неприязненные лица? Мельком бросив взгляд на ворота позади себя, он заметил на стене арбалетчиков, чьи тщательно вычищенные шлемы ярко блестели в лучах восходящего солнца.
Поправив пояс с мечом, Бастиан медленно двинулся в сторону крепости, сопровождаемый не отходящим от него ни на шаг капитаном. Солдаты, на которых падал взгляд герцога, старательно отводили глаза — неужели они опасались, что он применит к ним Дар Подвластия? Более, чем странное поведение, подумал Бастиан.
— Что-то здесь не так, — вполголоса проговорил Стендон, морщась от боли в щеке. — Двор под прицелом, — одними глазами он показал на дальнюю стену: присмотревшись, герцог увидел, что и на ней расположились солдаты с арбалетами.
— Не делай резких движений. Веди себя так, как будто мы их не замечаем, понятно?
Капитан кивнул. Седовласый гвардеец подошел к ним, держа руку на эфесе сабли — судя по встревоженному лицу ветерана, тот тоже почувствовал неладное.
— Сейчас поговорим с бароном, станет ясно…
Двери крепости широко распахнулись, и на крыльце появились трое Высокородных.
Впереди, в роскошном малиновом плаще с меховым подбоем стоял, положив руку на плечо нескладного худенького подростка, человек, которого Бастиан меньше всего ожидал здесь увидеть. Человек, который был так похож на него внешне, что в детстве их иногда путал собственный отец.
Аларис, его брат-близнец, младший всего на полчаса, которые стоили ему герцогского престола. Брат, никогда не испытывавший к Бастиану родственных чувств. Лорд Кровавого Копья, который сейчас должен был быть в сотнях миль к югу отсюда.
И рядом с ним старший сын, Дардариан. Несмотря на невзрачную внешность, этот паренек уже успел заслужить себе сомнительную славу — поговаривали, что мальчика ничего так не забавляет, как личное присутствие, а то и участие в допросах и пытках простолюдинов, которых в Кровавом Копье бросали в узилище сотнями, за самые незначительные провинности.
Слева из-за плеча Алариса выглядывал старый барон, зачем-то нацепивший древние, проржавевшие в нескольких местах латы. Вид у него был, словно у побитого пса: виноватый
