Шрифт:
Закладка:
В течение всей этой приключенческой эпопеи администрация университета неоднократно связывалась с руководством школ, где раньше учился их несносный студент. Картина представала знакомая: все то же постоянное неповиновение правилам учреждения, стремление все делать по-своему, нетерпимость к малейшему, по его пониманию, ограничению свободы, изворотливость и неуемное желание добиваться своей цели.
Само посещение лекций не являлось приоритетом для Вариана, он искал дополнительные пути для самоусовершенствования: кроме работы в журнале, посетил Грецию, учился в Американской Школе по изучению классицизма и т. п.
Остается загадкой, знал ли Хейген или члены Комитета склонность Фрая к конфликтам с разного рода властными структурами и к нарушению субординации,
Вскоре после окончания колледжа 2-го июня 1931 года Вариан Фрай и Эйлин Хьюз сочетались браком.
Эйлин была старше Вариана на 7 лет, взрослой и опытной женщиной. Она получила образование в Англии, окончив Оксфордский университет. Ее привлек красивый и очаровательный молодой человек, его блестящий ум и энергия. Позднее она писала, что смогла разглядеть в юноше, несмотря на все его глупые поступки и увлечения, исключительный и свободный ум, тщательно скрытый в то время. Она прекрасно видела его недостатки, верила, что сумеет успокоить, наставить на путь истинный, и на долгое время послужила ему защитной стеной от многих превратностей судьбы. Влияние Эйлин на формирование политических взглядов мужа несомненно.
Вариана же подкупила привлекательность, самостоятельность и независимость Эйлин, ее теплота и заботливость с элементами материнства, столь характерные для достаточно большой разницы в возрасте. Он мог убедиться в ее способностях еще в период ухаживания, когда, будучи студентом, неоднократно прибегал к помощи и совету в сложных ситуациях.
Молодожены начали совместную жизнь в трудные для них и страны время – кризис коснулся всех поголовно.
Фрай устроился помощником редактора Учебного Журнала и одновременно поступил в Колумбийский университет для получения магистерской степени в политических науках.
Но 1935 год круто изменил жизнь четы Фрай. Старый знакомый семьи искал подходящую кандидатуру взамен себя на пост главного редактора журнала Лавинг Эйдж. Журнал освещал политику и международные события и о лучшей работе (по тем временам) Фрай вряд ли мог даже мечтать.
Центром мировых событий в тот период стала Германия – Гитлер уже «разогрел» нацистскую машину и немецкий народ. Новый редактор отправился туда, чтобы из первых рук получить представление о том, что творится в Германии, и каковы ближайшие и отдаленные последствия гитлеровского режима.
Фрай отплыл в Берлин на корабле Бремен. По словам плывших с ним супругов Маргарет и Альфред Барр[9], он собирался в Берлин, чтобы ознакомиться с положением евреев. К этому моменту уже был опубликован ряд указов, предшественников Нюренбергских законов, о запрете евреям занимать определенные должности в государственных учреждениях и творческих организациях. Америка, однако, продолжала поддерживать дипломатические и торговые отношения с Германией и не доверяла слухам о дефамации, грабежах и избиениях евреев.
То, что увидел Фрай, потрясло его.
В 1935 году в газете Нью-Йорк Таймс от 17 июля появилась статья подзаголовком «Редактор описывает беспорядки в Берлине», хотя слово «беспорядки» следовало бы поменять на «избиение». Вот строки из увиденного и напечатанного:
Меня уведомили прошлой ночью в 8 часов, что на улицах [Берлина] готовится антиеврейская демонстрация <…>. Когда [на следующий день] я добрался туда [Курфюрстендам], то увидел большую толпу, выстроившуюся по обеим сторонам улицы, вынуждавшая каждый проезжающий сквозь этот строй автомобиль останавливаться, если люди в нем походили на евреев. Евреев вытаскивали из машины и тут же избивали.
Я видел лежащего на тротуаре жестоко избитого мужчину (на него плевали), окровавленную женщину, мужчину с головой в крови <…>.
Полиция, казалось, не предпринимала никаких усилий предотвратить это варварство.
Далее репортер описывает, как то тут, то там раздавался вопль «еврей» и толпа устремлялась в том направлении. Время от времени слышался выкрик вроде «Самый хороший еврей – мертвый еврей» и все сборище, как в церкви за пастором, повторяло антисемитские лозунги, строчку за строчкой. Все немцы – мал и стар, домработницы и воспитанные фрау, штурмовики и полиция – все пребывали в праздничном настроении.
В статье приводился разговор об увиденном с Хофстангелем, выпускником Гарварда, а ныне сотрудником отдела пропаганды у Геббельса. И Хофстангель поведал, что Гитлер и нацисты намерены решить «еврейский вопрос» путем физического уничтожения евреев.
Позднее Вариан Фрай утверждал, что явился первым, обнародовавшим планы нацистов еще в 1935 году.
С той памятной поездки в большинстве своих публикаций на политические темы он всегда затрагивал вопросы борьбы с нацизмом. В 1937 году политическая активность Вариана вылилась в работу в комитете помощи испанским республиканцам. В комитете ведущую роль играли коммунисты, и Фрай, представлявший умеренное крыло, не мог найти с ними, как, впрочем, и с социалистами, общий язык. Не склонный к компромиссу, он через несколько месяцев покинул этот комитет.
Неподдельный интерес вызвал у Фрая японо-китайский военный конфликт 1937 года и в течение нескольких месяцев он написал книгу Война в Китае. Рукопись он отнес в издательство Хедлайн Букс при Ассоциации Иностранной политики. Выбор оказался очень удачным – рукопись не только приняли к изданию, но и предложили должность редактора. В этой области почти идеально сочетались его политическая устремленность с литературной специализацией. В течение нескольких лет работы он написал несколько книг в области международных отношений.
Аншлюс Германией Австрийской республики, захват Чехословакии не прошли мимо внимания опытного редактора. Фрай написал книгу Рухнувший Мир: Как Европа посеяла семена войны, 1939, которую газета Нью-Йорк Геральд Трибюн охарактеризовала как «самый лучший и краткий диагноз европейского развития со времен Первой мировой войны до Второй».
Кажется, более подходящую кандидатуру для выполнения миссии, поставленной Комитетом Чрезвычайного Спасения, трудно было найти.
Американский Центр Помощи
Августовским днем 1940 года Фрай беспрепятственно пересек франко-испанскую границу, ту самую, которая на целый год станет предметом его забот и треволнений. Поезд остановился на старом вокзале Сен-Шарль. В шумном Марселе легко было затеряться, но Фрая ждали – слух о его приезде витал в воздухе, знали, что приедет поездом из Мадрида американский спаситель. Встречал его молодой француз, представившийся Альбертом Хермантом. Обстоятельную беседу отложили на завтра, а пока Вариан в сопровождении нового знакомого в такси направился к отелю Сплендид и тут же вкусил первые реалии перенаселенного города. Таксист предупредил Вариана, что без предварительного бронирования номер найти не удастся.
