Шрифт:
Закладка:
Класс замер и насторожился: слишком уж необычным были эти слова учителя. В классе все любили математику, было непонятно, что имел в виду Михаил Андреевич. Старый учитель улыбнулся, взглянул на ребят и продолжал:
— А вот, представьте себе, что мы без этой «скучной» науки не смогли бы бить фашистов так, как их сейчас бьют наши бойцы.
Я уж не говорю о том, что без математической формулы не построишь ни танка, ни самолета, а если и построишь, то такой самолет летать не будет. Война сейчас, дети мои, идет такая, что одним громким криком «ура» врага не одолеешь! Нужны большие, прочные знания. И, оказывается, без математики и воевать нельзя! Вот послушайте-ка, что пишут мне с фронта мои бывшие ученики. Вот письмо Левы Бакунина. Всего два года назад он окончил школу, а теперь уже лейтенант-артиллерист, участвовал во многих боях, был ранен и снова вернулся встрой. Вот что он пишет:
«Мне, как лейтенанту-артиллеристу, часто приходится сталкиваться с вопросами тригонометрии, когда мы ведем по врагу прицельный огонь. Каждый раз я с величайшей благодарностью вспоминаю вас и школу, вспоминаю, что не всегда все гладко было у меня, но ваша требовательность заставляла меня доводить дело до конца. А это самое главное…»
Учитель оглядел сразу посерьезневшие лица ребят и достал второе письмо.
— А вот что пишет другой мой ученик, командир «Катюши», орденоносец Николай Сахаров:
«Михаил Андреевич, я любил математику, любил ваши уроки, и здесь, на фронте, мне очень часто приходится сталкиваться с этой наукой. Когда на страх врагу поет моя «Катюша!», когда узнаешь, что залп точно накрыл проклятых фрицев, всякий раз вспоминаешь вас… Сейчас мы стоим на отдыхе, и я временно работаю топографистом. Для этой работы также нужны тригонометрия и геометрия…»
— А вот это письмо от Васи Сафронова:
«Я служу в артиллерии. Работа такая, что без знания тригонометрии, особенно раздела «Тригонометрическое решение треугольников», никак не обойдешься. Я очень благодарен вам за полученные в школе знания».
— Здесь у меня еще много писем, и написали их люди самых разнообразных военных специальностей: и артиллеристы, и саперы, и связисты, и моряки, и летчики.
Летчик Константин Долгодворов пишет, например, что математика нужна ему, чтобы правильно рассчитать курс боевого самолета и точно отбомбиться; морякам эта, так называемая «скучная» наука помогает вести корабли. Все письма я вам читать не буду, потому что их очень много. Но я полагаю, что это и ни к чему. Думаю, что вы все достаточно представляете себе громадную роль математики в военном деле. А в мирном строительстве?.. Вот кончится война. Замолкнут пушки. Люди вновь вернутся к мирному труду — восстанавливать разрушенное и строить новое — возводить мосты и заводы, строить новые электростанции и города, прокладывать железнодорожные магистрали и каналы. Разве без знания математики мы сможем сделать все это? Разве может обойтись без математических формул какая-нибудь отрасль техники? Да разве может быть «скучной» наука, которая необходима человечеству, буквально, как воздух?!
С каждым уроком менялось у новичка отношение к математике, постепенно рушились и исчезали бесследно ставшие обычными для него представления об этом предмете. Уроки алгебры, геометрии, тригонометрии все больше и больше интересовали юношу. Они были совсем не такими, как в той прежней школе. Да и Михаил Андреевич был совсем непохож на прежнего учителя. Михаил Андреевич не любил читать длинных нотаций ученикам. Но он умел двумя-тремя фразами так пристыдить нерадивого школьника, не выучившего урок, что тот во что бы то ни стало наверстает упущенное и больше никогда не решится огорчить любимого учителя.
Уроки Михаила Андреевича всегда проходили живо и интересно. Материал он объяснял просто и ясно. Любовь к своему делу чувствовалась в каждом слове учителя. И это заражало и увлекало его учеников.
Увлекаясь математикой все больше и больше, новичок понял, что двигаться вперед ему мешают пробелы в знании пройденного материала, образовавшиеся еще в той школе. Вот почему он, преодолевая нерешительность, подошел однажды к учителю и, смущенно переминаясь с ноги на ногу, попросил:
— Михаил Андреевич, вы нам задали задачи к следующему уроку… Отметьте мне, пожалуйста, еще несколько задач из старого… Я хочу повторить все пройденное…
— Что так? — чуть заметно улыбнулся старый учитель, и где-то в глубине его глаз сверкнула лукавая искорка. — Стоит ли решать дополнительные-то задачки? Ведь математика — это же… «скучный» предмет.
— Нет, что вы! — с жаром воскликнул юноша и покраснел. — Очень интересный! Только… только я отстал сильно от товарищей. Но я их догоню, обязательно догоню. Вот увидите!..
X
В конце декабря 1944 года школа была взбудоражена радостной вестью: правительство наградило орденами большую группу старейших учителей страны. За исключительные заслуги в деле народного образования и воспитания молодого поколения был награжден орденом Ленина и Михаил Андреевич Смирнов.
Когда старому учителю торжественно вручили номер газеты «Правда» с напечатанным в нем Указом Президиума Верховного Совета СССР, он долго и растерянно смотрел на свою фамилию. Сколько мыслей пронеслось в этот миг в его седой голове! Какие чувства взволновали его душу!.. Ничего особенного он, кажется, не сделал в своей жизни. Просто работал, трудился в меру своих сил, и вот правительство оценило его скромный труд высшей наградой! И в какое время!.. Когда идет кровопролитнейшее в мире сражение за Отечество, за судьбу всей мировой цивилизации, правительство находит время подумать и о рядовом советском учителе.
О награждении Михаила Андреевича орденом Ленина узнали многочисленные его ученики, разъехавшиеся по всей стране. Теперь уже не проходило дня, чтобы девушка-почтальон, приносившая в школу свежие газеты, не вручила ему с улыбкой новую большую пачку писем и телеграмм.
Первой пришла в Юрюзань телеграмма Центрального Комитета ВЛКСМ. «Центральный Комитет комсомола, — писал секретарь ЦК, — поздравляет Вас с высокой правительственной наградой и желает здоровья и дальнейших успехов в Вашей деятельности». А вслед за этой телеграммой поздравления от ЦК профсоюза работников начальной и средней школ, от обкома ВКП(б), облоно, от районного комитета ВКП(б), от школ района и коллективов учителей. Неудержимым потоком шли телеграммы от бывших питомцев Михаила Андреевича. Только сейчас почувствовал старый учитель, как много человеческих жизней прошло через него, как много их рассеялось по всему необъятному Союзу.
Отовсюду, куда приходил номер «Правды» или «Учительской газеты»
