— Мне кажется, я в последний раз так бесилась примерно «никогда». Только не пойму почему?

— Хорошая примерная девочка вкусила запретное яблочко.

— Можно не дразниться, — я кинула в парня подушкой.

Но к глазам опять подступили слезы. Что со мной?

Парень увидел это и присел рядом. Волосы его взъерошились, а улыбка с ямочками сменилась тревожным взглядом.

— Все-таки переживаешь?

— И не только из-за этого.

Иди сюда. Я оказалась в объятиях земляничной поляны. Незнакомые мне руки утирали слезы с глаз и убирали волосы с лица. Все границы были стерты, родные стали чужими, чужие стали слишком быстро ближе. Объятия его были уверенные, но не несли никакого интимного подтекста. Ну для него точно. Но даже если бы он сейчас предпринял попытку меня поцеловать, или дотронуться рукой, я бы не отстранилась. Пытаясь выровнять дыхание, я слушала наши быстрые сердцебиения. Как одновременно можно ощущать восторг и спокойствие.

— Я напилась?

— Еще нет, но напьешься, позже, и все пройдет.

— Обещаешь?

— Обещаю, — парень смотрел мне в глаза. Неловкое молчанье затянулось, и я отвела смущенный взгляд в сторону. Комната немного плыла перед глазами, а теплое дыхание парня обжигало шею. Но мне было уютно и тепло.

— Будешь кальян? — мой собеседник решил сменить тему.

— Буду, — ответила я. Как будто это будет не первый в моей жизни кальян.

— Классный диван. Не думала, что они бывают такими мягкими. — Я подбирала слова, чтобы описать черное облако, которое занимало почти две трети комнаты.

— Люблю жить с комфортом.

— У тебя богатые родители?

Парень брезгливо хмыкнул. — Просто я много работаю. Может, принесешь нам еще выпить? В стенке.

Я достала новую бутылку. Сколько ему лет? Двадцать пять? И кем он работает, раз в будний день дома.

— На самом деле квартира мамы. Она купила нам ее с сестрой несколько лет назад, ещё на этапе застройки. Хорошее вложение. Мы сделали сами только ремонт.

— Да, очень стильненько! — восхитилась я. — Мы же куда-то собирались?

— Мы? Ты все-таки идешь?

— Только если ты найдешь мне что одеть.

— В комнате сестры есть коробка вещей, которые она уже одевала один раз и, скорее всего, никогда не оденет второй.

— Мне подходит, — заплетающимся языком одобрительно кивнула я, решив, что вещи, которые я взяла с собой из дома, вряд ли подойдут для вечеринки. Ведь именно туда мы пойдем?

Волнение, восторг, прилив энергии, тепло — все это я ощущала одновременно. Удивлялась сама себе. Как Эля, которая еще вчера не могла сказать привет парню, который ей нравится, сегодня пьет виски и обнимается с каким-то безбашенным красавчиком. Это льстило и пугало одновременно. Я представляла себе, что играю в какую-то игру, где я — это не я, а какая-то нереальная версия себя. Мне легко было распустить волосы и танцевать под какую-то современную песню. Я даже знала текст и подпевала. Мое тело было расслабленно, а голос звучал уверенно, слова сами складывались в шутки и лился громкий смех. Чужая квартира, незнакомый парень, алкоголь и смех. Я никогда еще не чувствовала себя так свободно. И так легко сейчас было закрыть глаза на все свои внутренние протесты и тревожные мысли. Мне хотелось попробовать все, в чем я отказывала себе все семнадцать лет. И чтобы доказать это, я прокричала в пустоту: — «Свобода». Нет никаких больше проблем и обязанностей.

И еще, я никогда раньше не дружила с парнями, Вероника не поверит, когда я расскажу ей все.

— Так как все-таки тебя зовут? — спросил парень.

— А тебя?

— Ладно, любишь тайны?

Меня тянуло к тайнам. К темноте. Но я лишь хотела добавить туда немного света.

Накрасив губы темной помадой, которую я нашла у зеркала в комнате Яны, сестры «Мистер, я не скажу, как меня зовут», — я отмела все короткие платья и выбрала легкий сарафан на тонких бретельках, длинной по колено, но с открытыми плечами. Оно было мне свободно, отчего я казалось хрупкой и невесомой.

— Неплохо, пойдешь как моя девушка?

Я закатила глаза.

— Только в обед вышла из дома, а к вечеру уже завела себе парня?

— Ты хорошо со мной смотришься.

— Что? Тебе только для этого нужна девушка? Эгоист. Я даже с тобой не флиртую! — возмутилась я, не веря, что парень говорит всерьез.

Да и даже если бы я хотела пофлиртовать, то, скорее всего, нарвалась бы на неприятности. У меня бы началась тахикардия, из головы вылетели бы все слова, а те, что я решала произнести, выходили бы с флером заикания. Поэтому поберегу его психику и просто буду дружить, вести себя так же, как с Вероникой.

— Ну хотя бы обнимешь меня?

Я не ответила. Не думаю, что нужно. Алкоголь сделал из меня смешную хихикающую дурочку. Но я понимала, что парень слишком красив. Такие обычно сводят с ума и кружат головы. Да, я наивная, но не слепая.

— То есть только по любви?

— Я настолько читаема?

— Мне кажется, что ты просто неопытна.

— Я имею права на мечты.

— Мечты для людей, не способных к рациональным действиям.

— У тебя нет мечты?

— У меня есть цели, и я иду к ним.

— В твоих целях не значится любовь?

— Если я скажу, что люблю тебя, ты поцелуешь меня? — парень говорил это с иронией в голосе, но ждал моего ответа. Или он проверяет меня? Прощупывает мои границы.

Я покраснела, не думала, что так быстро дойду до обсуждения интимных тем. К этому я была не готова. Даже холодный стакан, который я приложила к щеке, не помог мне снять жар.

— Нет, конечно, только сделаю выводы, что ты врушка и тебе нельзя доверять, — отшутилась я.

— Врушка? Ты серьёзно? Так еще говорят? Меня даже в школе так не называли.

Нельзя было точно определить, какими целями руководствовался парень, задавая мне такие вопросы. Он либо улыбался, либо иронично хмыкал, но глаза его всегда были начеку, и он не выпускали меня из виду.

Парень пил наравне со мной, но пьянел не с такой скоростью, как я. На секунду меня накрыла тревога, не совершаю ли роковую ошибку, оставаясь здесь. Я не знаю его.

— Тогда я не люблю тебя, — передумал мой собеседник.

— Не ты один.

— Что?

— Что?

Глаза парня опять заблестели, а улыбка озарила лицо. Нет, он очень открытый и смешной, хотя при первой встрече точно таким не казался. Мне нравятся его брови и цвет глаз. Почти бездонный. Космический.

— Пойдем уже. Мне нужно переложить вещи из машины. Подождешь, я быстро.

— Океей, — растянула я слово, широко