Нам необходимо нечто такое, что разрушит наш изоляционизм. Я имею в виду, что наш изоляционизм – это, так сказать, изоляционизм во времени. Мы оторваны от реальности. Мы очень похожи на римлян, которые считали себя неуязвимыми в своей неизменности – даже тогда, когда все это перестало быть правдой. Самые откровенные предупреждения из тех, что мы получили, – загнивающее Средиземное море и мертвые Великие озера. И тем не менее мы гордимся тем, что мы самые сильные и самые богатые… Мы не хотим взглянуть в лицо фактам. Мы никак не можем признать, что нам не хватает воды, не хватает древесины, не хватает…

– Еды, – подхватил Торн. – Или не будет хватать, причем уже следующей зимой. Именно поэтому они торопятся возобновить производство «нутрипона». На днях я встретил весьма интересного молодого человека, зовут его Том Грей. Раньше он работал на «Город Ангела», а сейчас осел в Нью-Йорке. Нас познакомил Мозес Гринбрайер, когда тот приехал в «Трест Бамберли». Он увлечен неким замысловатым проектом, собрал огромный массив разнообразных данных, позволяющий ему строить довольно четкие прогнозы. И Мозес попросил его спрогнозировать урожайность зерновых на этот год. Вы же знаете, она непрерывно падает, и он это подтвердил.

– Падает? – Кворри фыркнул. – Да это настоящая катастрофа! Айдахо, обе Дакоты, Колорадо, Висконсин…

Помедлив мгновение, он сказал:

– Вы упомянули анализ, который меня попросили провести трейниты. Откровенно говоря, я так и не решил, стоит ли мне этим заниматься…

– Ничего удивительного! – вторглась в разговор миссис Кворри. – Ему угрожают! Мистер Торн… Нет, дорогой, я не буду спокойна. Это – настоящий позор! Мы получили с полдюжины анонимных звонков: нам угрожают, что убьют Лукаса, если он не прекратит свои исследования. А поскольку полиция прослушивает наш телефон, они знают, что мы говорим правду. Но они и пальцем не шевельнут!

– Ну и ну! – воскликнул Торн. – Все знают, что «Пуританин» – это часть «Синдиката», а если вы попытаетесь сбить их цены…

– Все это не совсем так, – перебил его Кворри.

Торн внимательно посмотрел на профессора, после чего, откинувшись на спинку кресла, сказал:

– Простите! Похоже, я поспешил с выводами. Я полагал, вы ищете среди продукции, распространяемой «Пуританином», ту, что не соответствует их стандартам, чтобы заставить их снизить цены, которые иначе как экстравагантными не назовешь.

– Да это не проблема, – ответил Кворри. – Похожих товаров и так сколько угодно.

Наступила очередная пауза. Наконец Торн произнес:

– Тогда я не совсем понимаю…

– Все очень просто! Ваше внимание наверняка привлекал тот факт, что, несмотря на запредельные цены, «Пуританин» продает колоссальные объемы еды.

– Да, объемы фантастические. И это – показатель того, как напуганы люди. Особенно родители маленьких детей.

– Так вот, – продолжал профессор, – какой-то трейнит, не знаю кто – все ведь происходит на условиях анонимности, – пришел к следующему выводу. Если вы разделите объемы осуществляемых «Пуританином» продаж выращенной дома продукции на площади доступной для сельхозпроизводства незагрязненной земли, то получится, что в Штатах просто нет такого количества земель. Даже после реализации программы дефолиации водоразделов. Это было в шестидесятые, помните? Этот трейнит также проанализировал то, что они продают, и оказалось, что половина всего, что лежит у них на полках, ничем не лучше того, что продается в обычном супермаркете. Я все еще проверяю его расчеты, но, как мне кажется, он совершенно прав.

– А интересно, – спросила миссис Кворри, – может быть, все рассчитал сам Остин Трейн?

Торн взглянул сначала на нее, потом на ее мужа.

– Не понимаю, – воскликнул он, – почему вы не опубликуете эти данные. Вам угрожают, а публичность – лучшая защита от угроз.

– Я, между прочим, ему об этом и говорю, – поддержала его миссис Кворри.

– Да я как раз собирался так и поступить, – ответил профессор, – пока трейниты не сообщили мне, что происходит с гибнущими посевами. Знаете, что мы впустили в нашу страну?

– Какого-то вредителя, как я подозреваю. Или несколько типов вредителя, если иметь в виду то, что поражены разные растения.

Профессор покачал головой и пояснил:

– Это червь, который вызвал голод в Гондурасе и стал косвенной причиной войны.

– Не может быть! – воскликнул Торн, почувствовав, как пересохло у него в горле. – Но каким образом?

– Червь был импортирован в Штаты, причем в соответствии с лицензией, выданной федеральными органами.

Кворри проговорил это мрачным тоном священника, провожающего в последний путь нераскаявшегося грешника.

– Сначала, – продолжал он, – этих червей нашли члены трейнитской общины в Колорадо, и кое-кто, у кого были связи с «Тупамарос», смог их идентифицировать. Оказалось, что один из наших крупных импортеров насекомых заключил контракт с парнем, который обязался поставить червей из Аргентины, но не стал заморачиваться, набрал товара в Гондурасе, всех кинул, поставил в Штаты тысячи галлонов этого опаснейшего вредителя, а сам со всей выручкой скрылся в Австралии.

– Невероятно! – произнес Торн. – Но они что, не видели, что это – не обычные черви?

– А он смешал их с обычными. Они почти похожи – обычные земляные черви и эти джигра, как их называют. Только чуть другая форма и цвет отдает синевой.

– Но есть же эксперты. – Торн сжал кулаки. – Их не обеспокоило то, что черви синие?

– Так он подкрасил их розовыми красителями.

– Дааа… – протянул разочарованно Торн.

– Трейниты считают, что таможенники и инспектора фирмы, закупившей червей, получили солидные взятки. Для трейнитов это вообще вещь сама собой разумеющаяся. Но я не очень-то в это верю. Тем не менее случилось то, что случилось, и удар нам нанесен сильнейший. Кстати, этот паразит невосприимчив ни к каким инсектицидам – разрешенным или запрещенным.

– И, отпугнув людей от «Пуританина», вы опасаетесь последствий? – медленно спросил Торн.

– Именно. Нас ждет голодная зима. Мои контактные лица из среды трейнитов думают то же самое, потому что если даже половина того, что продает «Пуританин», не соответствует объявленным стандартам, это не имеет никакого значения – скоро нам придется довольствоваться тем, что хоть отдаленно годится в пищу.

– Даже сухой корочкой, – резюмировала миссис Кворри.

Вновь наступила пауза. Наконец мистер Торн осушил свой стакан и сказал:

– Ну, пожалуй, пойду. Через час – встреча с адвокатом. Подозреваю, он вновь попытается убедить меня отозвать иск к Министерству обороны. Что вообще, черт возьми, можно сделать, когда даже твой адвокат не верит, что можно добиться справедливости?

– Как я понял, вы привлекаете в качестве свидетеля страховую компанию? – спросил профессор.

– «Город Ангела»? Да, я сильно на них надеялся. Это не секрет, что жизнь Нэнси была у них застрахована на полмиллиона долларов. Но они заплатили и – молчок! А что касается случаев отравления люизитом – девять жертв только во Флориде…

– Девять?!

– Именно. И это только те, в которых я уверен. Но все,