то, какие ощущения вызывает в нем Эльза. С ней никогда не бывает скучно. Он прекрасно понимает, причины ее волнового поведения рядом с ним. Куда бы они не пошли, она в любой момент может измениться из амплуа «ласковой кошечки», в агрессивную и даже разъярённую пантеру, раскачивая его на эмоции.

Ему даже нравится играть в то, что он ведется на ее манипуляции. Все это «ближе и дальше» работает и с ним, самим Леонелем Голденштерном, потому что в этой женщине есть неиссякаемый источник энергии и это ее главная сила.

Энергия всегда дается человеку на поставленную цель. А когда поставленная цель — это твой ребенок, она брызжет из него фонтаном. Эльза может взорваться и очень скоро, но он намерен уничтожить взрывчатку внутри нее и навсегда потушить ее свет, когда придет время.

Она напоминает ему ее— такая же откровенная, смелая, открытая, эмоциональная, жизнерадостная. Полная противоположность ему, ожившая мечта, сотканная из недоступных ему ощущений.

И больше всего, разумеется, удовлетворения в их общении ему приносит то самое предвкушение. Предвкушение момента, когда его брат потеряет все.

И не только деньги и власть, которая по праву принадлежит и ему в том числе, но и единственное, что действительно представляет ценность, которую никогда не восполнить миллиардами на счету.

Он знает, что каждую секунду, которую он проводит с Эльзой, равна мгновению, где Драгон задыхается от сдерживаемой и подавляемой ревности, и именно это психологически тонкое подергивание за ниточки, приносит ему истинное удовлетворение.

Никакой оргазм с этим не сравнится.

Никакой секс не так хорош, как череда искусно расставленных капканов. И каждый раз, когда они схлопываются, один за другим, врезаясь острыми зубьями в человеческие души, он с удовольствием наблюдает как их иллюзорные сердца кровоточат, трепыхаясь в предсмертной агонии.

Он с маниакальной скрупулёзностью вырисовывает острые вершинки ее сосков, стараясь передать всю структуру кожи. Не забывает о россыпи родинок и татуировок, которыми она частично пыталась скрыть уродливый ожог, контрастирующий с ее нежной кожей, подаренной ей при рождении. Его рубашка слегка прилипает к телу, настолько это горячо. Даже для него.

И это яблоко между ног…она выглядит как соблазненная грехом Ева, явившаяся к нему на исповедь.

В будущем, годы и десятилетия спустя, эта картина будет стоить бешенных денег, но он все равно до кона не удовлетворен ей. Никто не сравнится с его музой в полной мере. Любая женщина, как бы прекрасна она ни была, лишь ее бледная тень.

Но конкретно эту тень Леонелю необходимо беречь, поэтому он усыпляет каждого из своих демонов, позволяя холодному разуму занять доминирующую позицию в его сути. Своего внутреннего зверя он выпускает в другом месте и в другое время. С Эльзой он — холодный и расчетливый представитель знатного рода с оттенками латентного психопата. Яркий портрет, не так ли?

— На сегодня — все. Ты отлично позировала сегодня. Почти не двигалась, — заканчивает сессию одобрительным кивком. Эльза облегченно выдыхает, расслабляясь.

— Супер! Какие планы на вечер? Ты говорил, что я нужна тебе на важной встрече, — припоминает Эльза.

— Вечер будет в мужской компании, ты не понадобишься. Так что можешь провести вечер с Драгоном и еще ближе подобраться к необходимой мне информации.

— Да уж, вы — Голденштерн, не раскрываете свои тайны так быстро, как мне бы этого хотелось.

— Устала метаться между двух огней?

— Устала от того, что это, возможно, бессмысленно. А если я никогда не получу то, что тебе нужно? Как потраченное время приблизит меня к сыну? — с легкой дрожью в голосе интересуется Эльза. — Ты пообещал мне, что найдешь его, а сам держишь в неведении.

— Конан очень надежно спрятан Эльза. И ты догадываешься, у кого он в руках. Тебе ли не знать, на что способен этот человек, поэтому тебе стоит проявить терпение. Он обладает информацией против меня, которая на данный момент связывает мне руки. И я тебе объяснил, какова твоя цель. Напомнить, что она у нас общая? — вздергивая бровь, ставит очередной ультиматум Леонель.

Чтобы он ни говорил, чтобы он ни делал, у Эльзы каждый раз от него все равно мороз по коже.

Это не человек. Это кукловод, и только.

Один Бес знает, что творится в его больной голове.

Наверное, она должна быть благодарна как минимум за то, что он не совершает над ней физического насилия. Хотя моральное — куда хуже.

А что убивает ее сильнее всего, так это то, что с момента потери сына, она еще никогда не была так близко к Конану, как сейчас, и все равно — невероятно далека от него.

Господи! Она же мать. Все, о чем она может думать — это представлять момент их возможной встречи и молиться о том, чтобы он вообще захотел с ней общаться.

Для него она будет чужой, незнакомой женщиной…лишь наименованием «мама», и потерянных лет им не вернуть. Все это ранит и раздирает ее сердце в клочья, но она готова смириться с годами ожидания, когда очнется в моменте, где обнимает своего ребенка.

Эльза встает с дивана в ретро-стиле, который наверняка относится к одной из дорогих антикварных покупок Леона, после чего мужчина вальяжной походкой направляется к ней. Его ладони мягко обхватывают ее за талию, останавливая девушку. Прерывистое дыхание Эльзы становится чаще.

Он пугает ее.

Он будоражит ее.

Леонель смотрит на нее, не отрывая своего взгляда от кристально голубых и бесконечно чистых глаз. В них он видит столько боли, что они ослепляют его, подобно сиянию тысячи карат.

Откуда он узнал?

Леонель гипнотизирует ее своим взглядом, и медленно оглаживает живот по часовой стрелке. Спускается к низу ее живота, в область матки. Кровь мгновенно приливает к тому месту, где замерла широкая ладонь так называемого владыки мира.

То ли смеяться, то ли плакать ей. Но если он знает, то он действительно маг и колдун, или установил в ее теле микрочип, отслеживающий биоритмы тела.

— Какой срок, Эльза? — его слова сравнимы с ушатом ледяной воды, вылитой ей на голову.

— Что ты имеешь в виду? — Эльза до последнего пытается сделать вид, что не понимает.

— Отличная попытка, — усмехается Леон. — Ты знаешь, какой срок? Восемь недель, получается? — что-то быстро прикидывая в уме, выдает Леон.

— Ты экстрасенс, да? — потупив взор, смущается Эльза.

— Тебя съедает эта мысль, правда?

— Какая? — начинает раздражаться она, ощущая, как манипулятор умело капает на ее мозг. Или даже вскрывает его без анестезии.

— Ты все время думаешь, чей это малыш. Мой или Драгона. Боишься, что если он родится, мы оба не оставим тебя в покоя. Ни один из нас.

Все внутри нее немеет от страха, но она держится из последних сил, пытаясь быть сильной. Ладонь Леона спускается ниже. Уткнувшись носом в ее волосы и шею, он накрывает своей широкой ладонью ее промежность, мягко сжимая. Пальцы Леона едва касаясь ласкают клитор, и тело Эльзы откликается на его прикосновения.

Ее тело всегда откликается на ласки обоих братьев. И с недавних пор, она понимает, почему.

Ее губы мелко дрожат, с головой выдавая все эмоции, которые она пытается скрыть от Леона.

— Ты не причинишь нам вреда? — с отчаянием в голосе интересуется девушка.

— Ты разве не знаешь, Эльза? Дети в нашей семье на вес золота. Особенно, мальчики.

— А если это просто слова и пустые обещания? Что, если я никогда не увижу сына и ты обманываешь меня?

— Я заинтересован в его здоровье и благополучии, еще больше, чем ты, Эльза. Возможно, мне осталось не так долго жить. Ты наверняка слышала о моих проблемах со здоровьем. Драгон наверняка обмолвился тебе об этом, чтобы как-то ущемить меня в твоих глазах. Сделать мой образ неполноценным. Он обожает превозносить себя за счет унижения других.

Это не правда! Хочется кричать Эльзе.

— Я могу умереть через несколько лет. Пятилетний наследник — это то, что мне нужно. Тебя и его я до последнего вдоха