— Ага! И гоблов наездниками… В тыл таким всадникам точно не зайдешь, и спереди — рог мешает. От них все твари хаоса разбегутся. Ты вот зубы, Турин, скалишь, а лекари не знают, как быть. Камни душ вроде бы есть еще у Никона, вот только неизвестность теперь пугает. Он хочет стать обратно нормальным: «Не нужна мне такая молодость!». Агрессивный стал, прыгает на всех, пытается рогом проткнуть.

— Что тут думать? — вмешался я, — Яйца отрезать, рог спилить, задницу принудительно заткнуть, ты же сам рассказывал, что специальные средства имеются, дабы драконы ничего не спалили без приказа. На выходе станет на человека похож.

— Затыкать пробовали или нет — не знаю, — серьезно сообщил эрлглэрд, — Но вот с остальным — да. Отчекрыжили, а те вмиг вновь отросли. Шесть штук первых добыли и три вторых, после чего Никон едва к Маре не переехал. Оказалось, что все очень хитро. На жизненную и магическую энергию носителя завязано.

— Дела… — протянул я.

— Это еще что… Вот эрлглэрдесса Селен из Дома Радужных драконов, красавица из красавиц молодая еще, ей и сорока нет, но тоже решила омолодиться. Кто-то из поклонников ей камень подарил. Теперь у нее вместо носа агрегат, не у каждого гобла такой есть в наличие. Елда! И ведь не просто бездействует, работает. Мыться теперь не может, как вниз посмотрит или начнет тереться, куда тому Никону… В эльфийских Домах тоже переполох, но там метаморфозы еще хуже. Страшнее. Девять великовозрастных чад, это про каких я слышал, которым со дня на день на Ледяной путь вставать нужно было, в виду чего их и постарались еще усилить, они превратились в разных животных: овца, гномий козел, лирнийская жаба и все в таком духе. Троим из них пророчили блестящее будущее, они должны были выйти на уровень младших магистров уже через пять лет. На деле… Пока даже вампиры руками разводят, никак не исправишь. И что самое удивительное, все разговаривают, а не блеют или мычат, еще и мыслят нормально, — задумался Уолтер.

— Значит, существуют, — ввернул я, но земную крылатую фразу никто не понял, — То есть выходит, остроухие превращаются в животных, а люди получают в разных местах новые органы и меняется поведение?

— Не всегда. Есть случаи, когда у одного темного уши стали круглыми и огромными, как тазики, у второго, вырос демонический хвост, рога и третий глаз посреди лба. Своими глазами видел, ох и страшная тварь. Так что, уверен, теперь в здравом уме вряд ли кто-то камни использовать станет. Все это Кровавый…

— Здесь с тобой поспорю, — не стал молчать я.

— Почему?

— Это похоже на злые шутки над подонками, но не в его духе Раоноса, не в его стиле. Да и зачем ему отворачивать от себя паству? Это, скорее всего, проделки Эйдена. Камни Эйдена. Да, его. Звучит. Впрочем, их и раньше порой так называли. Видимо, сделал какую-то гадость белогривый слизень отцу Лжи, вот и получил ответ.

— Мир сошел с ума, — глядя на расхаживающих посреди пепелища мертвецов, сообщил нам Уолтер, — Но у меня нет времени на долгие разговоры, хоть и поговорить хотелось. Вот здесь, — тот протянул мне сумку через плечо, — В хранилищах Грогуса две с половиной тысячи камней силы Тьмы, а вот здесь, — достал из подсумка еще один кошель, — Сто великих.

— Давайте вместе пересчитаем. Турин, контролируй, у тебя оруст.

— Ты мне не доверяешь?.. — разозлился драконий сотник, но постарался не показать задетых чувств.

— Эрлглэрд, при чем здесь мое доверие к тебе? Вдруг там, — показал четками неопределенно назад, — Кто-то ошибся. Кристалл туда, кристалл сюда. Для нас это понятно — все мы люди, но мертвецы не прощают подобных ошибок. Ты можешь их хоть как обозвать — бровью не поведут, плюнуть на них — они не почешутся, но здесь… Это как… как… Даже не знаю с чем сравнить, будто кто-то тебе под дверь на твоих же глазах нагадил, а теперь улыбается в лицо спокойно. Ты хочешь, чтобы вся миссия была поставлена под угрозу в самом начале, когда мы можем еще что-то сделать? Изменить?

— Нет…

— Вот и я нет. И без всяких обид, просто считаем вместе. Один может ошибиться, но мы втроем — никогда!

Бойцы Уолтеры внимали, затаив дыхание.

Зачем я занимался в очередной раз явной херней, заставляя проделывать бессмысленные действия окружающих? Чтобы каждый проникся важностью миссии. Что все настолько серьезно, даже такой малый «пустяк», может разрушить все добрые начинания. Ну, и демонстрировал подход.

Считали, пересчитывали, матерились, снова считали.

А драконы кружили в отдалении.

Я же осмотрел артефакты. Молодцы. Выполнили мое требование, чтобы компактным был груз. Постарались подобрать кольца, браслеты и короны. Килограмм пять бижутерии. Не стал тратить ни толики энергии на опознание. Мне это ни к чему.

— Все точно, — наконец сообщил Уолтер.

— И это хорошо, — подытожил я, — Эрлглэрд, больше не задерживаем.

Тот облегченно вздохнул, попрощались, пожелали друг другу жить без тремора. Драконьи всадники взмыли в небо.

— Откуда ты узнал, что камни, которые отдал ре Валеро ненастоящие? — спросил в первую очередь Турин, провожая взглядом драконов, когда над нами опустился купол безмолвия.

— От них Эйденом несло. Вот только удивляюсь, как быстро все случилось.

— А что ты хочешь? Камни душ — товар горячий, телепорты работают, как и связь, за сутки разнесли по всей Империи. Там же почти каждый их постарался использовать здесь и сейчас. Потому что завтра может не получится. Я же в очередной раз убедился в твоей правоте несмотря на то, что изначально подумал о безумии. И каюсь.

— Но повезло нашим домочадцам, — не стал заострять, — Хотя… У меня ведь из старых запасов, да еще и в большей мере гобловские, здесь же Демморунг.

— Вот еще. Перед вылетом меня нашли охранители, передали, — вручил тот призму длиной около десяти сантиметров, — Это высший одноразовый амулет связи. Работает везде и всегда. Бесценная вещь. И приказ Императора, как только уничтожишь Винсента, так сразу же ему отчитайся. Вся Империя на ушах. Как бы до массовой паники дело не дошло и повального бегства из городов. И да, дело не в каких-то эльфах. Эйден