Шрифт:
Закладка:
Для чего проговариваю все? Потому что, скорее всего, приобрету, и не только для того, чтобы порадовать любимую девушку. На Ледяном пути с обычным боевым котом еще и с управляющим кольцом — не место, с варсами же у демонов отчего-то получалось плохо взаимодействовать. Данный фактор не следовало сбрасывать со счетов как несущественный. Я навсегда запомнил урок, который мне преподнесли единороги, козлы, кабаны и боевые коты. Как и их отношение к разным расам.
На данный же момент самое главное, что перстень служил хранилищем для двух тридцати пятисантиметровых стилетов из туманного адамантита с вычурной рукоятью под узкую женскую ладонь. Они уступали по части преодоления незримой и реальной брони и моим кинжалам из наследия Иммерса, и поднятым ятаганам, но тоже были отличным вариантом. Как и существовала возможность, будто у «Шипов Ирмы» одним ударом уничтожить сильного противника один раз в полгода, только здесь без разрушения самого оружия.
Занятная вещица.
Само кольцо, предназначенное именно для демонов, могло скрываться в подвеске, выполнявшей роль печатки аристо или проявляться на пальце по желанию владелицы. И эти кинжалы могли выполнять функцию родовых. Про все я узнал у дер Вирго. А забрал его из своих трофеев в бандитском логове.
Принял обоих в Род.
Ритуал по всем правилам запланировал сразу, как только ускорился процесс с поиском Шумара, который должен был скоро сдохнуть. С самими процедурами никаких проблем не возникло. Энергии в алтаре хоть и убивалось неплохо, но в целом, пока на текущие задачи хватало. Если бы возник дефицит, то два костяных мини-дракона, с которыми возился Фауст, отправились бы во Тьму без всякого сожаления.
После того, как последние капли крови исчезли из чаши, то оружие дер Ингертоса и Лаены так же стало прибавлять скорости и силы их владельцам. Не так, как мои — я все же изначально глава и подо мной полностью поток, как и все запасы, но существенно. Заполнил их хранилища — капля из моего моря.
А затем девушка около трех часов носилась по небу, вертелась, совершала головокружительные пируэты, выписывала мертвые петли и бочки, парила, падала камнем вниз, взмывала, пикировала и проносилась на незримых крыльях над самой землей. Если в первый час получалось неуклюже — привыкала к управлению, то к концу освоилась. До меня, конечно, не дотягивала, но весьма и весьма неплохо.
Мы же с магом обсуждали текущие дела, узнав про звание «Вестника», тот отметил:
— То-то я смотрю, что от тебя просто растекается аура Мары, в которой понять ничего не могу. Такой же эффект как у некоторых жрецов, обласканных ее вниманием. Например, ты уничтожил, как говоришь, вчера под три тысяч гарпий и воплощение гнева, но я этого не ощущаю.
— А если я убью архилича? Сможешь определить?
— Нет. Да и сам по себе уход во Тьму сущностей и переход за Грань живых разумных или сильных чудовищ — это разные вещи, — да, я помнил и учитывал, что смерть того же Демморунга даже боги окончательно определили отнюдь не по сканированию меня или безоговорочной вере клятвам на крови, — Думаю, ничего не покажет. От Скупого звездочета татуировка проявится.
— Но ты же почувствовал тогда Бездну, а я всего лишь столкнулся с Волчицей.
— Бездна — это другое! Скажу проще, Бездна — это Бездна. Она смердит!
— А Инквизиторы Трех Святых? Они смогут определить?
— Падальщики, — с презрением в голосе констатировал маг, — Но они заточены на гибель живых. Ее чувствуют, как волки требуху на морозе. Однако отнюдь не мертвых, да и с такой аурой — ничего им не светит, — не зря я прибил жреца на Совете. Не зря.
Отличный побочный эффект от звания, осталось им правильно воспользоваться.
Примерно тоже самое прозвучало от Турина, который и обратил мое внимание, что такое количество гарпий должно было отразиться на моем богатом внутреннем мире. Однако они не ощутили с эрлглэрдом Уолтером ничего, кроме опять же неких эманаций богини Смерти. Именно поэтому реальный масштаб уничтожения пернатых тварей смог оценить только сотник после моего подробного рассказа.
Мэтр же меня радовал. За время ночной короткой беседы, когда я появился, и сегодня, становилось понятно — маг вроде бы обуздал гормоны и вел себя, как и до использования камней душ. Несмотря на явный упрек в глазах, что бросил его в этом абсолютно скучном месте, когда даже лентяй и сибарит Нессер принимал участие в разных судьбоносных событиях, он не высказал ни одним словом недовольства. Коснулся мельком и признания заслуг собрата по ремеслу:
— Я тебе сразу говорил, он такой, какой есть. И его даже могила не исправит. Своим званием он гордится… — покачал головой на прозвище «Блудливый», — К Эйдену знание богами таких имен. Кстати, что за невеста там появилась? — именно к анализу поведения дер Вирго, я аккуратно и невзначай подводил мага, — Я первый раз подобное от него слышу. Никогда он не планировал женитьбу, наоборот, бахвалился случайными связями. Он там с ума сошел?
Рассказал про Аттэ.
— Вероятно, Кронос своими речами ему окончательно мозги разжижил…
— Думаешь? — не стал комментировать, полагал все же огромную роль здесь Истеллы. Да, камни душ, встряска, все понятно… Но больше подозревал влияние извне. Осталось определить точно чье, и воспользоваться к общей радости сторон.
— Больше никаких иных причин не вижу.
Мэтр с гордостью продемонстрировал мне и пиратский поселок. Везде порядок, никакого мусора, бывшие рабовладельцы в ошейниках только улицы зубными щетками не вычистили. Тут еще и нежить помогла. Следы пожаров и других развлечений не обнаружил. В затоне покачивались три боевых корабля.
Фаусту и Стальному Джо выдал инструкции. По сравнению с Кощеем с десятого этажа, лич пока пребывал в подвале. Но с задачей пугать окружающих справлялись на отлично оба. Приказал ему премировать парой обычных камней Тьмы хитрых умертвий, которые отлично себя проявили в операции «Резвый утопленник». Еще один выдать за «Добрый вечер!», где тварюга додумалась, натолкнувшись на непреодолимую защиту на вражеском бойце — утопить его. Это все транслировал для всех мертвых, дабы понимали — правильная и здоровая инициатива приветствуется и ведет к Возвышению.
Между делом проконсультировал дер Ингертоса и приказал срочно приступать к вербовке проституции, красивую нужно было спешно перебрасывать в Черноягодье, где через три декады должны бросить якоря
