с черепом, чайник с приллом, сладости от Эйдена. И принялся неспешно отхлебывать обжигающий напиток, обозревая окрестности вокруг и неспешно перебрасывая зерна четок. Размышлял вновь о вечном: мои дальнейшие действия? А точнее, на кого можно будет списывать предстоящие диверсии и потери личного состава в рядах эльфов и Первого показательного? Ведь чутье мне подсказывало, что они будут.

Стало чуть холоднее. Ласковый ранневечерний ветер дул с юга. Парадиз вокруг, если бы не мои художества. До сих пор на месте, куда пришелся удар с небес что-то горело, что-то дымило. Да и иней то тут, то там покрывал землю. Видимо, проморозило напрочь. Повсюду валялись обезображенные останки.

…Я даже не повернул голову, когда чуть позади меня приземлись лэрг Турин и эрлглэрд Уолтер. За ними четверка бойцов. Доставили подарки для нежити.

— Впечатляет, — прокомментировал общую панораму драконий сотник, — Что здесь произошло?

Поднялся, пожал предплечья гостям, воинам, стоящим в отделении, отзеркалил имперское приветствие.

— Гарпии вместе с воплощением Синеликой Архи. Скорее всего, гнездовище с Черного пика упокоил. Ближе на данном направлении вроде бы никого нет.

— Распоясались…

— Не то слово. Но логично, на мне же их посмертные метки, поэтому периодически так и будут сбиваться в стаи и дохнуть. Даже хорошо. Самим не нужно ни искать, ни отслеживать, ни выковыривать. Сиди на горе, и бей. Привезли? И что, вообще, случилось?

— Доставили, в рюкзаке гранаты и ловушки, которые ты затребовал, — кивнул Уолтер, а лэрг взялся подробно отвечать на второй вопрос.

— Темные эльфы не последовали общим рекомендациям. Хотя все разумные постарались обезопаситься от открытия спонтанных порталов, даже орки, которые вроде бы к данной истории с архиличем никаким боком, и он к ним антипатии не испытывал. Эта же ветвь остроухих всегда отличалась желанием быть не как все, даже среди своих. Тем более какие-то там людишки им что-то говорят. Скажешь такому, не надо ссать против ветра, так тот обязательно наоборот сделает. Специально. Будет весь в моче, дерьме, но довольный. Так и тут. Другие меры приняли, а эти: «не нам первородным бояться всяких жалких архиличей», — гнусаво явно процитировал Турин, — Ну и сегодня ночью неожиданно в их Чащобах открылся портал, и пророс не просто обычный цветок Тьмы и Хаоса, а нечто из Великих. Нежить повалила легионами. На месте новой столицы остроухих и ее окрестностей в радиусе пары сотен лиг одно сплошное пятно беспредельной концентрации. Император рвет и мечет.

— Интересно и познавательно, — задумчиво произнес я, — Вот только не понимаю, каким боком Чащобы относятся к нам? При чем здесь Империя и Император?

— Эх, глэрд, глэрд, — отхлебнул вина из фляжки Уолтер, предварительно предложив нам, но мы отказались: я показал кружку прилла, а Турин предпочел табак, взявшись набивать трубку, — Практически все родственники любимой жены Императора погибли одномоментно. Повезло лишь некоторым, кто в тот момент находился в разъездах. А так, ее мать и отец, бабушки и дедушки, дяди и тети, племянники, внучатые в том числе… Недавно чуть не погибла, а тут осиротела…

— Какое «сиротство», когда она сама вроде бы бабушка? — удивился я.

— Дело не только в этом, — взял слово Турин, — В первую очередь, Совет предполагает, что Шумар добрался до древних арсеналов Тьмы, и теперь способен любую провинцию, лес или королевство превратить в одно сплошное пятно.

— А еще эта мертвая падла, живее всех живых. Действует оперативно, реагирует молниеносно, честолюбие болезненное, — прокомментировал эрлглэрд.

— Честолюбие то тут при чем?

— Темные по нему прошлись, мол, жалкий колдунишка, пусть только попробует сунется к нам, мы не вы. Интервью их посол дал «Имперскому вестнику». Они ведь до этого практически не пострадали ни в одно из нападений. Вот там он рассказал про ничтожность личности мертвого колдуна. И тут же он им в ответ цветы вручил. Букет.

— Поделом! Если бы не угроза Империи… Да, я точно так же убил бы эту тварь, но очень бы хотелось, чтобы данный миг произошел после того, как все эльфийские кущи и подземелья проклятых гномов стали одной большой могилой! Скотомогильником! Ибо они по наущению Раоноса выпустили в мир это… это… Зло! Ведь божок подтвердил лично мне свое участие в низложении Винсента, как то, что в нем принимала непосредственное участие и его паства. Никакая вира с этих нелюдей наших расходов не покроет. А кто вернет честных аристо, благочестивых хуманов? Добрых граждан Империи? До остальных мне дела нет. И если бы сейчас был Совет, то высказался бы так же. И не вмешивался бы до тех пор, пока все алтари проклятого божка они бы сами не разрушили, не покаялись. И не отказались всем скопом от «Слез Нирна» и камней душ. Впрочем, предположения о страшных находках архилича, если они верны, абсолютно меняют дело. Император все сказал верно. Нужно спешить. И я поспешу!

— Да, похоже, от камней-то они скоро сами откажутся, — усмехнулся в бороду Уолтер.

— С чего бы? — недоверчиво посмотрел на эрлглэрда, — Это для нас, нормальных, это зло, это кровь и боль наших детей, детей хуманов, но не для них. Для них это возможности. Впрочем, и в нашей среде есть паршивые овцы. Их бы тоже всех под нож, а лучше вывезти в море и утопить! Как вшивых котят!

— Да есть с чего, глэрд… Например, эрлглэрд Никон проживал последний год в Верхней крепости и недавно приобрел где-то партию из двенадцати камней. Не далее, как позавчера использовал первый, и вместо разглаженных морщин, получил огненные драконьи железы в заднице. Однако узнал об этом далеко не сразу. Недовольный результатом, считая, мол пошло что-то не так, он потянулся за следующим кристаллом. Как итог, на месте ушей по здоровенной до самого плеча волосатой мошонке, глядя на которые в зеркало, он и обнаружил наличие первого эффекта, когда не только сжег стул с испуга, но и прожег дыру в полу на два этажа вниз, — довольно и ехидно улыбаясь, поведал Уолтер, — Третий камень омолодил дедушку. Вот только совокупный результат все равно ему не понравился. Поэтому он вызвал верного вассала, приказал использовать и ему, не все одному страдать, а тот помолодел без всяких проблем. Тогда Никон с радостью схватил следующий… И получил здоровенный рог посреди лба, как у Оринуса.

— Чудеса какие-то, — всем видом демонстрируя неверие прокомментировал я.

— Если крылья отрастут, то как бы