Поерзав ногами, Кейт пихнула Маркуса.

— Кажется, я закончила последнюю главу, — объявила она. — Твоя знакомая Натали из «Дж. П. Морган» очень помогла. Она отыскала чек, выписанный на имя Эсси, и прислала мне его скан по электронке. Это подтверждает, что Джон Пирпонт Морган купил камни у Эсси. И на эти деньги они основали свою судоходную компанию.

Кейт ощупала сережку в ухе, чувствуя большое облегчение от того, что чек от Моргана еще и доказывал, что серьги были просто подарком внимательного мужа своей любимой жене.

— Здорово, — отозвался Маркус, глядя на нее поверх экрана своего ноутбука и улыбаясь. — А я могу ознакомиться с концовкой?

— Конечно, — Кейт подскочила, забрала у Маркуса ноутбук и положила на стол, а взамен вручила свой.

Затем примостилась рядом, положив подбородок ему на плечо.

— Что, серьезно, так и будешь глазеть, пока я читаю?

— Пожалуй!

Драгоценности Чипсайда

Записки о драгоценностях и семье.

— Я посижу с тобой, ты читай, а я пока выпью какао, — сказала она, убирая подбородок с плеча и просто прижимаясь к нему теснее.

Маркус начал читать.

Моя работа как историка ювелирного искусства заставляет погружаться в трагедии прошлого.

Но иногда, раскручивая историю и прослеживая путь того или иного драгоценного камня — отблеск бриллианта, оттенок изумруда, деталь узора на эмали шамплеве, следы припоя на обратной стороне золотой пуговицы, — я убеждаюсь, что, как и драгоценности, люди, оказавшись в иной обстановке, могут обрести иную жизнь…

Моя прабабушка Эсси Кирби была не из богатого сословия. Ирландка по крови, она отправилась из Англии в Бостон с одним чемоданом, в котором имелись чистая блузка, накрахмаленный фартук и запасная сорочка. Эсси ступила на американскую землю с новоиспеченным мужем и в положении.

Мы знали эту историю о ребенке — моем дедушке Джозефе. Вернее, мы думали, что знаем.

Мой прадедушка — Нейл Кирби — начинал моряком торгового флота, затем создал собственную судоходную компанию и стал зарабатывать на морских перевозках из Бостона. Сделанные на заказ сапфировые серьги были его подарком Эсси на пятидесятилетнюю годовщину их свадьбы.

Вскоре он тихо скончался во сне, выкурив напоследок любимую сигару и глотнув карибского рома. И моя семья так и не узнала историю происхождения этих сапфиров, но по их бархатно-синему цвету я предположила, что они были куплены за бесценок на Шри-Ланке, еще когда британцы называли остров Цейлон.

Мой отец, Джозеф-младший, будучи еще малолетним ребенком, в нарядной рубашке, заправленной в опрятные штанишки, присутствовал на этом торжественном ужине в честь юбилея свадьбы его дедушки и бабушки. Но сколько я себя помню, он любил плести небылицы о том, что прекрасно помнит, как блестели глаза дедушки, когда он вручал эти серьги своей любимой Эсси Роуз и старческим голосом тихо нашептывал по-ирландски: «Mo stórín».

Мое сокровище. Моя любовь…

— Ну что? — спросила Кейт, вглядываясь в лицо Маркуса.

Чашка с какао обжигала ей руки, так сильно она ее сжимала.

— Ну что… замечательно. Это история о тебе, Эсси и Белле. Кто бы мог подумать, что история с зарытыми драгоценностями прольет свет на историю вашей семьи — о разбитом сердце, утратах и…

— Убийстве? — поморщилась Кейт. — Это уже слишком, да?

Маркус усмехнулся и обнял ее.

— Вообще-то, я хотел сказать — любви. Огромной и чистой любви.

Он чмокнул ее в нос, потом поцеловал в губы, ощутив привкус шоколада, корицы и надежды.

— Постой! Я хочу добавить еще кое-что, а потом отошлю это моему издателю.

Поставив чашку на стол, Кейт схватила ноутбук. Вернувшись к титульной странице, она перепечатала посвящение:

Эсси, указавшей мне, что следует искать в жизни.

И Маркусу, который помог это найти.