никогда там не бывала, но ее сведения оказались верными. Поездка на такси заняла четверть часа. С водителем она расплатилась наличными. Потом за наличные купила себе билет в Красноярск. В Красноярске она никогда раньше не бывала. Ничто не связывало ее с этим городом.

Информацию по поводу этого города она собирала при помощи того же компьютера, с которого следила за страничкой Юсефин в социальных сетях. Он стоял в подвале ее спортивного зала в Москве и в основном использовался для просмотра нелегальной порнографии. Таким образом она установила контакты с сообществом художников, сдававшим койко-места посуточно с бесплатным вайфаем и скидкой на курево.

Плесень на потолке, табличка «Туалетную бумагу в унитаз не бросать» в туалете, но в целом жилье полностью соответствовало ее представлениям. Купив подержанный мобильный телефон и ноутбук, она стала ждать.

Настало Рождество, потом Новый год. Она следила за новыми постами Юсефин в социальных сетях в режиме реального времени. Украшение новогодней елки, традиционные шафрановые булочки, радостные дети, выпекание имбирного печенья, открывание рождественских подарков и ссылки на хор Шведского радио, исполняющий рождественские песни. Элин приехала в Стентрэск с подругой, а Викинг изрядно похудел. В канун тринадцатого дня после Рождества, когда по традиции выносят елку, Майя Мария Хелена сделала свои первые шаги. От крошечного видео Владлену до краев переполнило тоской и сентиментальностью, словно приоткрылось окно в ту жизнь, которая у нее могла бы быть. Она так рыдала, что парень на соседней кровати предложил ей фризиум бесплатно. Его забота тронула ее, но Владлена ответила отказом.

Оказалось, что Красноярск – старый город: большой, холодный, местами удачно отреставрированный, с остатками брутального сталинизма. Каждый день Владлена совершала длительные прогулки, обедала в каком-нибудь дешевом ресторанчике, не привлекая к себе внимания.

В середине февраля она в последний раз застелила постель под заплесневелой крышей, подарила телефон и компьютер парню с таблетками фризиума и полетела в Мирный. Там она купила у какого-то старика «Ладу Самару» модели 1999 года, пообещав сама переоформить все документы. На самом же деле она этого не сделала, так что машину не смогли бы связать с ней. Совесть ее не мучила. Мужик взял за машину баснословные деньги.

В Удачный вела одна-единственная грунтовая дорога, там и заканчивающаяся. Владлена проехала пятьсот километров с одной остановкой в столовой села Моркока, где пообедала и сходила в туалет. Вдоль дороги плотной стеной стояли хвойные деревья. Солнце потихоньку возвращалось в Северное полушарие, несколько часов в день было светло. Однако, едва появившись, оно исчезало на западе. Владлена ехала сквозь темень назад в квартиру, которую сняла, там она выставила торшер на лестницу, отключила и разбила мобильный телефон. В почтовый ящик у главпочтамта она опустила семь писем: одно – полковнику Дарье Егоровой, одно – их общему секретарю Игорю, еще одно – генерал-лейтенанту Гагарину, а также еще трем коллегам, пришедшим на прощальный обед. У всех писем был один и тот же адрес, одно и то же содержание. Это было приглашение на похороны полковника Ивановой в храме святого Серафима Саровского в Удачном в пятницу, 19 февраля, в 10.30. Отправителем значилась Ирина Сидорова, друг семьи. Седьмое и последнее письмо было адресовано ее банку в Москве и касалось закрытия ее счета. Почту из почтового ящика в тот день уже вынули – это означало, что письма уйдут со штампом «Удачный» и датой следующего дня: 16 февраля.

Когда конверты приземлились на дно почтового ящика, она залила полный бак и поехала назад той же дорогой, сделала остановку в столовой поселка Моркока и к полуночи прибыла в Мирный.

Однако Владлена позаботилась о том, чтобы в адрес штаб-квартиры ГРУ, написанный госпожой Сидоровой, вкралась ошибка. Это означало, что письма будут бродить от одного почтового отделения к другому несколько дней, а то и недель, прежде чем достигнут адресатов. Когда письма доставят, похороны уже давно должны были состояться, что, без сомнений, вызовет немало вздохов облегчения во Втором отделе. Поездка в радиоактивную дыру в Сибири в середине февраля точно не является пределом мечтаний ее бывших коллег. Они пошлют свои соболезнования на указанный адрес электронной почты, пояснят, почему не смогли присутствовать, добавят несколько взвешенных, полных уважения слов о том, как они ценили покойную, и на этом история полковника Владлены Алексеевны Ивановой в русской разведке завершится.

Наверное.

План был далек от идеала.

Лежа на жесткой кровати в отеле в Мирном, она перебирала в уме все те обстоятельства, которые могли бы привести ее к провалу.

Если кто-нибудь заглянет в ее медицинскую карточку, провал неминуем.

Если кому-то придет в голову проверить, кого хоронили в указанную дату в радиоактивном городке в Сибири, это, мягко говоря, возбудит подозрения.

Если кто-то откроет списки пассажиров из аэропорта Полярный, ее найдут.

Если кому-нибудь придет в голову отследить цифровой след электронного адреса Ирины Сидоровой.

Если кому-то захочется найти свидетельство о смерти.

Она крепко зажмурилась.

Однако ее знания о привычках и моделях работы в организации подсказывали ей: ничего такого не произойдет, если нет явной причины или подозрений, что тут что-то нечисто. Самый мощный аргумент – они своими глазами видели, как она тает и превращается в тень в коридорах штаб-квартиры. Она родом из Удачного, с ней все ясно, никого особо не интересовало, от чего именно она умерла. Традиционные проверки, которые могут провести коллеги (триангуляция мобильного телефона, выдача наличных, оплата по карте), – все указывали на одно и то же: болезнь, поездка, смерть. Вряд ли они знали, где на самом деле располагается аэропорт Полярный – что на самом деле он совсем неподалеку от ее родного города. Не было никаких оснований начинать раскапывать обстоятельства ее смерти.

Она нигде не жила, не получала никаких денег, не имела банковского счета, ничего не покупала. Ее больше не было.

Если кто-нибудь во Втором отделе Главного управления и вспомнит ее, то только как самоотверженного сотрудника, честно служившего родине и никогда ничем не выделявшегося.

По крайней мере, она на это надеялась.

Свой отъезд она планировала давно. Строго говоря, тридцать лет.

Снимала наличные, складывала в рюкзак. Продумывала план.

К тому же не она инициировала предательство.

Ей пообещали пощадить ее детей, если она будет делать все, что ей скажут. Таков был уговор. Однако они собирались убить ее сына, хотя она и выполнила свою часть договоренности. Этого им точно не стоило делать.

Завтра ей предстоит долгий путь. Надо попытаться заснуть. У нее десять дней, чтобы добраться в нужное место.

Точка, координаты которой она получила от Матса Викандера, находилась в